Николай Маркевич - История малой россии - 2
19. К посторонним Монархам Гетман не может писать ни о чем, и ни на какой счет не должен с ними обсылаться. Если приедут откуда-нибудь Посланцы к Гетману, то письма, ими привезенные, сообщить тому, кто будет при Гетмане; он прикажет их перевесть и отошлет к Государю. Посланцов же удерживать в Глухове, и продовольствовать. Если же Крымцы или Поляки будут говорить об спорах за земли, об отгоне скота и лошадей, о том может отвечать и сам Гетман, в присутствии того, кто при нем будет, и с общего совета ответы и расправы чинить, а потом извещать Коллегию Иностранных дел.
20. Малороссийский народ судится правами Магдебургскими и Саксонскими, — статутами, которые друг другу противоречат. Перевесть все эти уставы на язык Великороссийский, и определить сколько нужно особ из Малороссиян, для своду тех прав и Литовского Статута воедино, и потом для аппробации прислать к Государю.
Дан в Москве, 1728 года, Августа 22 дня.
В этих статьях мы видим милостивый Манифест, а не подтверждение прав. 0 шестидесяти тысячах козаков регистровых даже не упомянуто; Петр соизволил иметь Гетмана, а в Переяславских статьях сказано: избрав Гетмана, Малороссияне только извещают о выборе, чтоб Царю Алексию Михайловичу не в кручину было. Ныне запрещено принимать Послов, а тогда они были свободно принимаемы. Короче: все уничтожено. Но угнетенные преемниками Хмельницкого, утомленные междоусобиями и внутренними безпорядками испуганные могуществом Петра Великого, Малороссияне обрадовались тому, что снова имеют Гетмана, не смели и не желали оспоривать других прав. Они благословляли Царя Юношу, которому не суждено было окончить двадцатой статьи, данной Малороссиянам, статьи благодетельной.
Петр II, подписав грамоту Апостолу на уряд, отпустил его в Октябре.
Возвратясь в Малороссию, Гетман отправил к Государю Депутатов с прошением об учреждении Генеральных Старшин, уничтоженных при Петре Великом; с представлением, кого именно и на какое место он назначает; и с изъявлением благодарности от всего народа Малороссийского. Государь утвердил представление Гетманское; производство было замечательно.
Генеральный Бунчужный Яков Лизогуб назначен Генеральным Обозным. Ему определено четыреста дворов на содержание.
Из Лубенских Полковников Андрей Маркевич стал Генеральным Подскарбием.
Из Корсунских Полковников Андрей Кандыба и из Борзенских Сотников Михайло Забела стали Генеральными Судьями. Им и Подскарбию было определено каждому по триста дворов.
Турковский, Господарь Гадячский, был сделан Генеральным Писарем.
Сотник Глуховский Иван Мануйлович и Сотник Березанский Федор Лысенко стали Генеральными Асаулами.
Бунчуковый Товарищ Яким Горленко—Генеральным Хоружим.
Иван Бороздна—Генеральным Бунчужным. Этим пяти определено было по двести дворов.
Гаврило Милорадович был из Гадячских Полковников отрешен за взятки; на место его был поставлен Григорий Гребенка.
Стародубский Полковник Илья Пашков, тоже приличенный во взятках, сдал место Александру Дурову, который вскоре был отдан под суд за угнетение народа.
Место Наумова при Гетмане заступил Князь Алексей Шаховский.
Индуктный сбор, с ежегодным платежем в, казну восьмнадцати тысяч шестисот девяноста семи рублей шестидесяти двух копеек, которым пользовался Граф Савва Владиславич, поступил его племяннику Графу Гавриле Владиславичу на двадцать лет.
Февраля 7-го приехал третий член Генерального Суда Дмитрий Потемкин.
К концу года Гетман поехал в Москву и был свидетелем кончины Государя.
«Блаженство Малороссии не долго длилось» — говорит летопись. — «После долголетних гонений, ее угнетавших, просиявший лучь утешения и надежд скоро затмился и померк. Благодетельствовавший народу юный Государь, Император Петр II-й, скончался от оспы и произвел в народе скорбь и сетование чрезвычайные. Молва всенародная, принесшая общее несчастие, раздалась от пределов России до концов ее и наполнила обиталища томным унынием.»
Анна Иоанновна вступила на престол; первые дни ее царствования были благодетельны для Малороссии: пошлина с пчел и табаку, сбор с мостов, плотин и перевозов, — что приносило казне двадцать шесть тысяч шесть сот двадцать четыре рубля ежегодно, — были отменены. Шестнадцать лет томившийся в Москве, Дмитрий Горленко был отпущен в Малороссию. Гадячь был отдан в вечность Апостолу; но на уряд было назначено четыре тысячи сто шестьдесят семь дворов, том числе волости Ропская, Быковская и Шептаковская.
Гетманский сын Петр, который хорошо говорил и писал по-Латыни, по-Италянски, по-Французски, по-Немецки, по-Польски и по-Русски был сведущ в науках точных, отпущен был на родину и получил Лубенский полк.
Произшествие неожиданное, горестное, непонятное, омрачило эти ясные дни: Варлаам Ванатович Архиепископ Киевский и Галицкий по Имянному повелению был истребован в Москву, со всеми Консисторскими членами и с Кафедральным писарем. Консистории члены, Игумены: Никольский, Михайловский, Выдубицкий, Кирилловский, Софийский Наместник, Архидиакон, кафедральный писарь и эксаменатор отрешены на время впредь указа; Архиепископ предан суду в Тайной Канцелярии, лишен Архиерейства и Священства, отправлен простым монахом в Кирилловский Белозерский монастырь; имение его описано на Государыню; на место его поступил Рафаил Заборовский; никто не ведал причины несчастия; в указе, от 30-го Ноября, было только сказано, что Варлаам лишен сана и сослан за вину его, о которой явно по делу, которое следовало о нем. Эту вину двояко описывают.
По словам Архиепископа Конисского, всему причиною был возвращавшийся через Киев из Св. Земли Иеремонах Суханов. Его приняли с почестями. Прожив несколько времени в монастырях Печерском и Софийском, и возвратясь в Москву, он начал порицать излишество обрядов в Палестине и Греции, и неблагочестие в обителях тамошних; а на Малороссийское Духовенство донес Синоду, что оно исказило старую Русскую веру и заразилось проклятою Латинщиною; что оно без угрызения совести крестит младенцев, не погружая, а обливая и не оплевывая всем клиром сатаны и всех дел его; что в церквах Украинских, во время Великого посту, отправляются пять раз по пятницам страсти Христовы с полным трезвоном и Евангельским чтением, напевая по нотам Римским или Итальянским с приступкою, как бы на игрище; и что, наконец, все Архиереи и Архимандриты и сам Митрополит имеют на митрах кресты, подобные как на коронах Русских Царей, и к ним они де подбираются без ужаса и содрогания. Синод потребовал ответа. Ванатович отвечал, что донос Суханова есть мужицкий бред, недостойный прений Богословских; что это порождение безтолкового Мартына мниха Армянского, посеявшего в России расколы и сожженного в Киеве; что обряды Греко-российской веры в Малороссии неповреждены что отсюда вера Христова разлилась на востоке и на севере; что здесь были Св. Апостол Андрей Первозванный. Святая Ольга и Святый Владимир Равноапостольный; что с ними, наконец, доднесь согласны все Архипастыри, кроме Сухановских последователей, кои не видят, что творят. Ответ был представлен Анне Иоанновне и Ванатович погиб.
Митроитолит Евгений Болховитинов разсказывает иначе: Городовый Киевский Войт Дмитрий Полоцкий питал издавна непримиримую вражду ко всему Киевскому Духовенству; отягощал Архиерейских и монастырских людей поборами, подводами, отнимал у них поля, леса и угодья, взыскивав мостовые и поромные за Днепр даже с самого Архиепископа. Варлаам жаловался Гетману и Иностранной Коллегии; в 1728 году Октября 31-го Гетман получил предписание изследовать дело Войт подделал грамоты, будто бы данные Скоропадским Киеву, на отнятые им от монастырей угодья; препроводил копии этих грамот к Гетману, и уехал в Москву. Варлаам доказывал, что грамоты подложны. Дело перешло в Иностранную Коллегию. Когда же Анна Иоанновна вступила на престол, Войт, который все время жил в Москве, донес, что Варлаам не присутствовал однажды на молебне в день Высокоторжественный. Сделал справку, действительно он пропустил один Высокоторжественный день. Он оправдывался тем, что указ о присутствии Архиепископов в такие дни при отправах выдан только 17 Марта в 1730 году, и потому не успели сделать на этот счет распоряжения; но оправданию не вняли и он томился в ссылке до 1741 года; Императрица Елисавета Петровна возвратила ему свободу и сан.
Этот случай поразил Малороссиян, они увидели впереди времена Меньшиковские не ошиблись: наступили Бироновские.
