Гибель империи. Уроки для современной России - Егор Тимурович Гайдар
Ситуация с зерном становится все более напряженной. Первый заместитель Председателя Комитета СССР по закупкам продовольственных ресурсов В. Акулинин 6 сентября 1991 г. – Председателю Комитета по оперативному управлению народным хозяйством страны И. Силаеву и его заместителю Ю. Лужкову (6 сентября 1991 г.): “В целях стимулирования заготовок зерна и маслосемян в государственные ресурсы на 1991 год продлена практика закупки их у хозяйств на свободно конвертируемую валюту. Однако средства на указанные закупки не предусмотрены”[678]. Он же – в Комитет по оперативному управлению народным хозяйством страны (27 сентября 1991 г.): “Уважаемый Иван Степанович! Госкомпрод СССР ранее информировал Вас о критическом положении, сложившемся с ресурсами продовольственной пшеницы на мельзаводах… В настоящее время из-за неудовлетворительного поступления зерна по импорту положение со снабжением хлебопродуктами может резко ухудшиться. (…) В связи с этим просим Вас поручить Минэкономики СССР, МВЭС СССР и Внешэкономбанку СССР: принять меры к поставке в страну в счет оформленных кредитов в сентябре – октябре с. г. не менее 1,2 млн тонн пшеницы; незамедлительно изыскать валютные источники и закупить за рубежом дополнительно с поставкой в страну до 1 ноября 1991 г. не менее 1 млн тонн продовольственной пшеницы”[679].
Комитет по оперативному управлению народным хозяйством СССР 31 августа 1991 г. принимает Постановление “О неотложных мерах по обеспечению населения продовольствием”. Тем, кто знает отечественную экономическую историю XX в., оно до боли напоминает реалии 1915–1921 гг. Вот несколько выдержек из этого документа: “Считать недопустимым, что в ряде мест при наличии достаточных зерновых ресурсов в хозяйствах, благоприятных экономических условий для закупки зерна сдерживается его продажа государству. […] Ввести временно порядок, в соответствии с которым указания Комитета по оперативному управлению народным хозяйством СССР о поставках зерна и продовольствия общесоюзным потребителям, по межреспубликанским поставкам и об отгрузке продовольствия в районы Крайнего Севера являются обязательными для исполнения. Возникающие при этом вопросы взаимных расчетов рассмотреть при разработке и подписании Экономического соглашения и утверждении балансов продовольствия на 1992 год”.
Прочитав этот текст, становится очевидным: у тех, кто его подписывал, нет уверенности в том, что они способны арестовать и расстрелять сотни тысяч людей, как это было сделано в 1918–1921 гг., во время продразверстки. А без воли сделать это подобные решения не работают. Поэтому в постановлении появляются и такие пункты: “Министерству внешних экономических связей СССР и Государственному комитету СССР по закупкам продовольственных ресурсов по согласованию с тт. Лужковым Ю.М. и Куликом Г. В. принять срочные меры по закупкам в сентябре – декабре 1991 г. за границей продовольственных товаров и сырья для их производства в соответствии с заданиями, установленными на текущий год. Внешэкономбанку СССР своевременно открывать аккредитивы и обеспечить первоочередную оплату указанных закупок, включая расходы по транспортировке. […] Поручить тт. Лужкову Ю.М., Кулику Г. В. и Московскому Ю.С. с участием заинтересованных министерств и других органов государственного управления незамедлительно провести переговоры с зарубежными банками о возможности привлечения кредитов для авансовых закупок зерна, шротов, сахара, масла растительного и других продовольственных товаров”[680].
Нарастающие трудности с продовольственным снабжением создают взрывоопасную политическую ситуацию. Заместитель министра внутренних дел В. Турбин – Председателю межгосударственного экономического комитета И. Силаеву (8 ноября 1991 г.): “По поступившим в МВД СССР сведениям, положение с обеспечением населения хлебом и другими продовольственными товарами первой необходимости в ряде регионов страны остается сложным. […] У продовольственных магазинов создаются многочисленные очереди, в которых граждане в резкой форме критикуют местное и центральное руководство, отдельные из них призывают к проведению акций протеста”[681].
Из записки, подготовленной к заседанию Госсовета при Президенте РСФСР осенью 1991 г.: “Критическое положение может сложиться с обеспечением населения хлебопродуктами. Низкий урожай зерновых, невозможность резкого расширения импортных закупок в сочетании с отказом хозяйств сдавать зерно в счет госзаказа действительно могут поставить страну и республику на грань голода. В сложившейся ситуации административные меры едва ли могут дать ощутимый эффект. Единственный реальный выход из положения – разрешить хозяйствам свободную продажу хлеба по рыночным ценам с дальнейшей либерализацией розничных цен на хлебопродукты. Без перехода на свободные цены в сочетании с ускоренным разгосударствлением в сельском хозяйстве и торговле производство не будет получать активных импульсов для своего роста, в результате чего ситуация может еще более обостриться в 1992–1993 гг.”[682]. Но, как информирует власти ВЦИОМ: «… К проведению либерализации цен руководство России подходит, имея крайне обостренную социальную обстановку, которая характеризуется: отрицанием у значительной части населения идеи свободных цен; недоверием к любым мерам по социальной защите и поддержанию жизненного уровня; обескровленным потребительским рынком; ожиданием голода; ростом недовольства в самых широких слоях населения”[683].
В декабре 1991 г. ключевая проблема – уже не мобилизация валюты для закупки продовольствия, а погашение задолженности по оплате фрахта судов, которые должны транспортировать его в Россию. В это время Внешэкономбанк СССР получает директиву использовать 80 % от суммы еженедельных валютных поступлений на оплату фрахта советским и иностранных судовладельцам[684]. “Учитывая критическое положение с обеспечением платежей за зерно и его доставку, в дополнение к Постановлению Правительства РСФСР от 19 декабря 1991 г. № 57 “О чрезвычайной ситуации по обеспечению РСФСР хлебопродуктами”: принять к сведению, что Внешэкономбанк СССР временно приостановил с 19 декабря все виды операций по валютным фондам предприятий и организаций и счетам коммерческих банков, не связанные с оплатой доставки (фрахта) зерна из США и Канады, а также с оплатой в отдельных случаях продовольствия и медикаментов, по ранее открытым аккредитивам, под гарантии Правительства РСФСР в счет Республиканского валютного резерва РСФСР”[685].
Одна из важнейших тем в переговорах западных государств-кредиторов с союзными органами, властями союзных республик, провозгласивших себя независимыми государствами в 1991 г., кто будет отвечать по советским долгам. Это значит, что кредиторы уже списали со счетов СССР как субъект финансовых договоренностей. Для них важно обеспечить правопреемство принятых Союзом обязательств новыми, де-факто независимыми государствами. Данные о состоянии внешнего и внутреннего валютного долга СССР к моменту прекращения его существования приведены ниже (см. табл. 8.4, 8.5).
Таблица 8.4. Внешний долг бывшего Союза ССР в
