Блог «Серп и молот» №6 2024 - Петр Григорьевич Балаев
Но, самый интересный последний лист, точнее оборот листа 97, при внимательном рассмотрении которого появляется ряд вопросов:
Первый вопрос: как так получилось, что документ отпечатан в пяти экземплярах, а разослан семерым адресатам, среди которых нет ни одной армии.
Второй: зачем доводить приказ до Управления ПВО, штаба охраны Тыла, начальника Управления тыла и Особому отделу, если Ставка никаких задач им не ставила.
Третий: как так получилось, что кавалерийский корпус получил задачу только 23 ноября, особенно с учётом того, что к этой дате Военный Совет фронта должен был уже дважды доложить в Ставку.
Четвёртый: почему приказ так и не довели до представителей разведотдела, политотдела и управления ВВС, ведь все они перечислены в приказе Ставки и задач для них предостаточно.
После всех этих вопросов, возникло предположение, что командование фронтов в общем-то и не собиралось ни выполнять приказ Ставки, ни докладывать о проведённых мероприятиях. И подтверждением этого стал документ из дел Южного фронта, который выложен на сайте «Память народа»:
Этот документ подписан командующим фронта и также содержит полный текст приказа Ставки. Казалось бы, какие могут быть вопросы? Но, посмотрите кому он адресован: Военному Совету фронта. А зачем? Они и так должны получить приказ, причем не от комфронта, а тот самый, подписанный И. Сталиным и Б. Шапошниковым. Но, не всё так просто. Впечатление, что оригинал приказа № 0428 поступил на КП фронта, находящегося на значительном удалении от Военного Совета, пролежал там пару недель и только потом проступил исполнителям. И сделан этот вывод на основании последнего абзаца:
Видите, товарищ Антонов ставит задачи по представлению сводок и начинает только с третьего декабря. Выходит, что Южный фронт до этого ни одной сводки не представил? Получается так. Видимо уставший Б. Шапошников этого всего не замечал и никак не контролировал выполнения приказа.
Так может документы Ленинградского фронта не вызывают вопросов? На первый взгляд — нет. Распоряжений ЛенФронта на сайте «Память народа» несколько и выглядят они так, как и должны были. Есть отдельные приказы для 8, 54 и 55 армий, Приморской группы, штаба партизанского движения и даже неподчиняющегося фронту Краснознамённому Балтийскому флоту. Но, давайте и их посмотрим немного внимательней…
* * *
Преамбула у них почти одинакова и даже пересекается с текстом приказа Ставки, но есть и ряд моментов, существенно отличающихся от известных нам документов.
Во-первых, штаб ЛенФ посчитал излишним включать в приказы большую часть того, что приказала Ставка и сократила вступление до минимума.
Во-вторых, командование фронта предписывало «разрушить и сжечь дотла все населённые пункты, в коих располагаются войска и штабы противника», а это серьёзное отличие от того, что приказала Ставка. В-третьих…
Посмотрите на дату, под которой зарегистрирован исходящий документ за номером не то 566, не то 00566. Не кажется ли вам странным, что сроками выполнения задач определены 19 и 21 ноября, а сами документы зарегистрированы только 22 ноября. Интересно, а что же тогда товарищ Хозин написал в Ставку 20 ноября, в день первого доклада?
А теперь отложим в сторону фронтовые документы и вновь почитаем донесения 8 гвардейской Краснознамённой стрелковой дивизии, о которых подробно говорится в статье Петра Григорьевича «Как панфиловцы половину Московской области сожгли» и упоминается в его книгах. Не будем цепляться к тексту, а расположим доклады в календарной последовательности.
Ничего не замечаете? Посмотрите, для начала, на угловые штампы. На всех трёх документах они разные. Но, такого не должно быть, оформление документов строго регламентировано и уж в пределах одной дивизии оно точно не должно отличаться.
А теперь посмотрите в нижнюю часть документов и обратите внимание на фамилии военных комиссаров дивизии. 1 декабря военным комиссаром был ст. бат. комиссар Погорелов, 6 декабря — Фролов, 8 декабря — Егоров. Возможно, и Погорелов и Фролов погибли или получили ранения буквально на следующий день после подписания, но когда успели назначить следующего? За 2–3 дня ни один приказ о назначении на достаточно высокую должность на выйдет и какое-то время хоть кто-то из комиссаров будет Врио, о чём и должно быть написано в расшифровке должности.
Есть необъяснимые странности и в оформлении документов. Например, почему ответы на секретный приказ грифа секретности не имеют. Или почему первые доклады отправлялись военному комиссару оперативного отдела армии, а последний — Военному Совету. Кто, в конечном итоге, принимал и обобщал доклады и готовил сводку: Оперативный отдел или Военный Совет?
А по последним двум копиям одного и того же доклада есть только два непонятных момента: 1. Почему на одной копии номер есть, а на другой, подписанной, его нет, если по правилам переписки номер должен стоять на каждом экземпляре. 2. Зачем делать три экземпляра документа, если адресат один, а в дело вшивается второй экземпляр.
Но, оставим в сторону доклады, поговорим о тех расчётах взрывчатых веществ, которые всё же делались в армиях и дивизиях и который удалось найти на сайте «Память народа». Если внимательно присмотреться, то впечатление, что все они сделаны на «отвали». Вот, к примеру, один из них:
Оказывается, для уничтожения всего лишь 16 населённых пунктов необходимо 16 тонн взрывчатки. Сколько же народу надо отправить в тыл врага, если для уничтожения 16 домов только в одном селе надо перетащить через линию фронта 160 кг. взрывчатки. О более крупных населённых пунктах лучше и не говорить. Впечатление, что расчёт нужен только для обоснования увеличения собственных потребностей во взрывчатых веществах для минирования подступов к переднему краю.
Или ещё один расчёт:
Если взять калькулятор и посчитать, то окажется, что для доставки 1250 бутылок с зажигательной смесью необходимо 52 санок. Так как в группе поджигателей 15 человек, то им придётся сделать не менее 4 рейсов в тыл врага. Ну, а остальным группам так и того больше. Причём кататься с этими санками придётся ой как долго, надо же как-то 45 населённых пунктов объехать. Ничего не поделать, план такой.
А вот командование 180 стрелковой дивизии не мелочится. Какие 20–30 человек
