Джон Мэн - Чингисхан

Здесь налицо глубокие подводные течения, которые поч­ ти не выходят на поверхность, где живет индивид, только из­ редка они вызывают какую-то рябь, но она почти мгновенно гаснет.

Сто лет назад английский геоисторик сэр Хэлфорд Мэ- киндер увлекся придуманной им идеей, которую он называл «Самое сердце», под которым имел в виду Внутреннюю Азию. «Тот, кто правит Самым сердцем, — писал он, — тот господствует над миром». Ну, скажем так, он немного пре­ увеличил. Но давайте упростим это излишне драматизиро­ ванное представление, заменив «мир» на «Евразию». Тогда эта фраза отражает нечто значительное, только не в прямом смысле этого слова, потому что никому еще не удавалось править всей Евразией, она выражает историческую тенден­ цию, которая в наиболее чистом виде была выражена Чинги- сом и его непосредственными наследниками. Впоследствии развитие техники и технологий, особенно пороха, сделали кочевнические армии устарелыми, и факел перешел к осед­ лым культурам, которые также участвовали в борьбе за «Са­ мое сердце». Китай, Россия и Япония уже смотрели на Мон­голию, сердце «Самого сердца», как на исключительно важ­ ный в стратегическом отношении район, и борьба за преобладание в нем длилась столетиями. Китай господство­вал там с 1379 по 1911 год, потом возобладала Россия, а Ки­ тай вышел из игры, и Монголия, номинально независимое государство, подпала под влияние России, но начиная с 1990

408

409

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

года вышла из игры и Россия. Сегодня концепция военного господства с помощью сухопутных сил, на которые мог бы полагаться Китай, подорвана развитием воздушных армий; США в состоянии атаковать Афганистан из Центральной Азии, Ирак - из зоны Персидского залива. Но дело отнюдь не за возможностями решить проблему военным путем. Здесь ставка делается на медленные изменения, создание культурного господства, армия остается где-то за кулисами, главное — перемещение людей, проникновение корпора­ций.

Так каково же сегодня положение Монголии и наследия Чингиса? Это положение своеобразно сильное и (или) свое­ образно опасное. При любом раскладе Монголия находится на поворотном пункте своей истории, когда нация, творе­ ние Чингиса, должна переосмыслить свою природу и свою роль в мире. Сегодняшняя версия теории «Самого сердца» — это более широкая теория геополитики, которая рассматри­ вает недавнюю историю и обозримое будущее, основываясь на соперничестве цивилизаций. Излагая в популярной фор­ ме и очень категорично эту теорию, Самуэль Хантингтон ут­ верждает, что на сцене борьбы цивилизаций есть девять иг­ роков. Соединенные Штаты - ядро расширяющейся запад­ной империи, частью которой является Западная Европа (в настоящий момент), другой игрок - исламский мир, Ки­тай - третий, православие (т. е. Россия) - четвертый, ос­ тальные - это Латинская Америка, Африка, индуизм, буд­ дизм и Япония. Два из девяти, Запад и ислам, уже вступили в противоборство. Нужно очень серьезно отнестись к наступ­ лению другого, который составляет четверть человечества, а именно Китая. Если империи склонны к расширению, то к этому же склонны и цивилизации, что ведет к неизбежным столкновениям на границах размежевания. Посмотрите, на­ пример, на Россию во Внутренней Азии и Китай во Внутрен­ ней Азии. Хантингтон приводит слова бывшего российско­ го министра обороны Павла Грачева: «Китайцы находятся в

процессе мирного завоевания российского Дальнего Восто­ка». К тому же, продолжает Хантингтон, «развитие Китаем отношений с бывшими советскими республиками Цен­тральной Азии может сказаться на отношениях с Россией. Китайская экспансия может принять также военную форму, если Китай решит, что следует попытаться вернуть себе Монголию».

В настоящее время все это просто теория для кабинетных геостратегов на Западе. Но это не так уж теоретично внутри Китая, где существует мнение, что Китай все еще не совсем Китай, что «истинный» Китай был империей, как это было при наследниках Чингиса, что Чингиса стоит превозносить как единственного китайского правителя, который вторгся в Европу и победил. И уж совершенно не теоретично, когда вы почувствуете физиологическую антипатию, которую ис­ пытывают монголы к правителям, от которых избавились меньше ста лет назад, и бизнесменам, которые постоянно рыщут по своей бывшей колонии в поисках прибыли.

Может быть, ничего такого не произойдет. Или перемены могут произойти при сохранении взаимного уважения и вы­ годы. Но половина Чингисовых коренных земель, та, кото­ рая лежит к югу от Гоби, уже поглощена, а из ее традицион­ ного образа жизни сделали модную модель для дизайнеров и приманку для туристов. Нельзя сказать, что есть уверенность в том, что за первой не последует и вторая. И никакой войны не понадобится. Достаточно будет наплыва коммерческого интереса и медленной подспудной колонизации. Сколько же иронии будет в том, что земледелец и горожанин возьмут себе то, что осталось от коренных пастушеских земель, ибо если это произойдет, то произойдет во имя Чингисхана, че­ ловека, который сделал Монголию частью Китая. И если монголы устоят перед таким напором, они тоже сделают это во имя Чингиса, человека, который сделал Китай частью Монголии.

4Ю

411

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

Во всем этом еще больше иронии, иронии поразительной, особенно для западников, привыкших видеть в Чингисе раз­ рушителя. Какова бы ни была природа столкновения этих двух цивилизаций, разрешение конфликта может быть най­ дено тоже во имя Чингиса, поскольку он не только полити­ ческий и культурный символ двух очень разных народов, но и символ духовности, мира и единства противоположно­стей.

В Монголии наблюдается массовый поиск духовности, который не удовлетворить ни нынешним бумом в христиан­ ских сектах, ни даже возрождением буддизма. Как сказала Оуюнь: «Религия предполагает больше свободы, но, несмот­ ря на широкое религиозное возрождение, религия дегради­ ровала. Возьмите наши ово, в свое время хатаги (куски голу­ бого шелка, которые вьются над ово) были большой редко­ стью, к ним относились с большим почтением, в доме моего деда у нас был один или два хатага, а теперь вы можете уви­ деть их повсюду, и ово забросаны всяким хламом. От этого религия становится наносной. У людей появляется чувство, что религиозное возрождение не настоящее».

Но есть религия, которая может предложить и руково­ дство, и подлинность чувств. Мавзолей Чингисхана — серд­ це этой зарождающейся религии с установившейся догма­ тикой, развивающимся и (для некоторых) эффективным на­ бором верований. Она существует на многих уровнях, как это было с христианством в его ранние дни, у нее свои исто­ рические корни, собственные, переживающие процесс ста­ новления ритуалы, свой путь поиска истины. Не исключено, что в один прекрасный день у культа Чингисхана появятся отступники, еретики, настаивающие на том, что Чингис, Сын Неба, больше Бог, нежели человек, и готовые до исступ­ ления спорить о том, как в нем эта дуалистичность уживает­ ся. Ибо эта секта держится далеко не только на своих цере­ мониях и ее общине единоверцев. У нее есть свои духовные устремления, сформулированные ее собственным богосло-

412

вом, Шаралдаем, чье имя я услышал в музее. Он автор книги «Власть Вечных Небес», в которой объясняется природа по­ лубожественности Чингиса.

Я увиделся с Шаралдаем в Улан-Баторе, куда он приехал на научную конференцию по Чингисхану. Мы сидели в гос­ тинице за чашкой чая, и с помощью Эрдене, специалиста по скотоводству, я мучил Шаралдая расспросами о божествен­ ности Чингиса, мгновенно перенесясь в совершенно иной универсум, далекий от ритуалов и противоречивых мифов, я окунулся в мир теологии и философии. Не могу сказать, что­ бы Шаралдай с большим удовольствием вел беседу со мной. Он Черная Шапка, культ въелся в его кровь с поколениями, и он нетерпим к тем, которые, подобно мне, претендуют на некоторое знакомство с предметом.

Когда я поинтересовался, была ли Ограда Господина в то или иное время связана с чудесами, он страшно разгорячил­ся. Мой вопрос принижал саму цель этого места. «Поклоне­ние Чингисхану - это путь, соединяющий нас с Вечным Не­ бом».

- Вы хотите сказать, что он посредник? - Я пытался най­ ти эквивалент из собственного опыта. Сравнимо ли покло­ нение Чингису христианскому поклонению, скажем, статуе святого? Вы обращаетесь с молитвой к статуе, но истинный адресат - невидимый дух святого, и он привратнику дверей, ведущих к Богу?

- Да, существуют три уровня. Посмотрите... - Он пытался проявить терпение. - Главный принцип философии Веч­ ных Небес заключается в том, что мы, на земле, являемся ча­ стью Вечных Небес, нашей системы девяти планет. Люди го­ ворят, что мы, человеческие существа, — высший уровень в иерархии жизни. Может быть, с точки зрения биологии это и так. Но с точки зрения философии мы часть Вечных Небес, думать о себе как о вершине иерархии означает отделять се­ бя от Вечных Небес. Наша задача воссоединиться с мирозда­ нием. Этого-то нынешние люди и не понимают.