История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 2 - Луи Адольф Тьер
Известие о победе французов в Рио-Секо привнесло, по крайней мере, на время, значительные перемены в речи и настроения испанцев. Они уже не считали, что скоро отнимут север и дорогу на Мадрид, а французы будут выдворены из страны.
Жозеф, продолжая двигаться с прежней медлительностью, прибыл в Бургос. По дороге он пытался завоевать сердца испанцев, однако заметив, что одержанные им победы не стоили потраченного на них времени, и получив от генерала Савари повторное приглашение скорее показаться в своей новой столице, а также ободренный победой в Рио-Секо, прекратил бесполезное заискивание перед населением и в один переход добрался из Бургоса в Мадрид. Он вступил в него вечером 20-го и был встречен с холодным любопытством, без приветственных возгласов, разве что со стороны французской армии, которая, хоть и была им недовольна, приветствовала в его лице славного императора, за которого пошла бы куда угодно сражаться и умирать.
Жозеф, хоть и вступил в Мадрид после победы французской армии, которая должна была вернуть ему расположение общественного мнения, нашел там, как и в других местах, нежелание приближаться к его неприятной особе. Согласившиеся служить ему министры впали в уныние и заявляли, что не встали бы на его сторону, если бы знали, до какой степени страна будет противиться новой монархии. Члены Байоннской хунты, прибывшие вместе с ним, постепенно рассеялись. Члены Совета Кастилии, которых прежде обвиняли в готовности исполнять все требования Мюрата, отказывались от присяги. Только духовенство, верное принципу отдавать кесарево кесарю, приветствовало в его лице фактическую монархию и главное – брата автора Конкордата. Жозеф самым недвусмысленным образом высказался перед ними в пользу религии; его слова и его отношение всех тронули, и речи духовенства после встречи с ним произвели на Мадрид хорошее впечатление. Дипломатический корпус поспешил поприветствовать короля. Несколько испанских грандов не удержались от того, чтобы представиться ему, и из них всех – французских генералов, иностранных министров, высшего духовенства – Жозеф смог составить весьма представительный двор, который в результате быстрых побед легко превратился бы в двор, который почитают и которому повинуются.
Но если на севере французы одержали значительную победу, оставались большие сомнения в возможности подобной победы на юге. Целый месяц прошел без известий от генерала Дюпона, и чтобы узнать, что с ним сталось, понадобилось отправить дивизию генерала Веделя, которая прорвалась через ущелья Сьерра-Морена. Тогда стало известно о взятии Кордовы, последующем оставлении этого города и остановке армии в Андухаре. Что до маршала Монсея, его участь также долго оставалась неизвестной, и вот, наконец, о нем услыхали. Вот что происходило с ним во время столь различных событий в Кастилии, Арагоне, Каталонии и Андалусии.
Прождав с 11 по 17 июня в Куэнке и решив, что истекшего времени довольно для приближения генерала Шабрана к Валенсии, маршал Монсей выдвинулся в Рекену, прибавив к долгой задержке в Куэнке медлительность марша, удобную его войскам, не оставлявшим позади себя ни одного человека, но весьма досадную для всей совокупности операций. Он прошел через Тортолу, Буэначе, Мингланилью и 24-го подошел к длинному и узкому ущелью, которое выводило, через горы Валенсии, на знаменитую Валенсийскую Уэрту, равнину, славящуюся своей красотой. Это ущелье Лас Кабрерас, образованное руслом ручья, который пришлось переходить вброд не менее шести раз, было известно своей неприступностью. Медлительность Монсея позволила повстанцам занять в нем позиции и приумножить средства обороны, а потому лобовая атака на позиции повстанцев была почти невозможна и стоила бы огромных потерь. Маршал поручил генералу Ариспу, герою басков, взять самых лучших стрелков, повести их на окружающие высоты справа и слева, выбить оттуда испанцев и обойти их позиции. В результате неслыханных усилий и тысячи мелких боев генерал Арисп отвоевал, скалу за скалой, подступы к позиции и сумел спуститься в тылы защищавших ущелье испанцев. Завидев его, неприятель пустился в бегство, освободив армии проход, прорваться в который с помощью лобовой атаки было невозможно.
Монсей остановился в Ла Венте, давая время подтянуться обозам, и 27 июня французы вышли на прекрасную равнину Валенсии, прорезанную тысячью каналов, по которым распространяется во всех направлениях вода Гвадалквивира, покрытую коноплей необыкновенной высоты, усеянную апельсиновыми деревьями, пальмами и прочими тропическими растениями. Вид ее радовал французских солдат, уставших от унылых мест, через которые они проходили.
Вечером разбили лагерь под стенами Валенсии. Маршал Монсей решил взять город внезапной атакой на ворота Куарте и Сан-Хосе, которые оказывались ближайшими со стороны Рекены. Валенсию окружала толстая стена, подножие которой омывала вода. Рогатки и всякого рода препятствия прикрывали ворота, а тысячи повстанцев на крышах домов были готовы открыть смертоносный ружейный огонь.
На рассвете 28-го числа Монсей, вынудив неприятельских стрелков отступить, бросил две колонны в атаку на ворота Куарте и Сан-Хосе. Первые препятствия были стремительно преодолены, но чтобы приблизиться к воротам и использовать пушки, нужно было вырвать прикрывавшие их рогатки. Однако после нескольких неудавшихся попыток уничтожить рогатки пришлось признать абсолютную невозможность форсировать ворота. Даже если бы атака удалось, за воротами французы нашли бы забаррикадированные, как в Сарагосе, уличные плацдармы, которые также пришлось бы брать штурмом. Поняв это, маршал Монсей отвел войска, всё же завладев предместьями.
Кровопролитная попытка штурма, стоившая около трехсот убитыми и ранеными, заставила его задуматься. Он привел с собой чуть более восьми тысяч человек, оставив по дороге около тысячи больных и раненых. От пленных он узнал, что генерал Шабран отступил в Барселону. Перед ним был город с 60-тысячным населением, выросшим по меньшей мере до ста тысяч в результате скопления за его стенами всех местных крестьян, решительно настроенных защищаться насмерть. Для преодоления подобного сопротивления у маршала не было тяжелой артиллерии. Поэтому он весьма благоразумно отказался от возобновления атак, которые не имели никаких шансов на успех и только усилили бы трудности отступления, увеличив число раненых, и у него хватило ума, приняв решение, тотчас его исполнить.
События в Валенсии происходили за несколько дней до сражения в Рио-Секо, но стали известны в Мадриде почти в то же время. Несмотря на упорное сопротивление Сарагосы и Валенсии, французы повсюду вели кампанию весьма успешно. Где бы ни показывались повстанцы, их тотчас разгоняли. Генерал Дюэм, соединившись с генералом Шабраном, вышел вместе с ним из Барселоны, захватил форт Монгат, взял и опустошил городок Матаро и на обратном пути в Барселону энергично подавил все очаги сопротивления. В Рио-Секо французы уничтожили единственную значительную армию повстанцев, обеспечив себе господство на севере. Трудности ждали на юге. Там генерал Дюпон, расположившись на Гвадалквивире и опираясь на Сьерра-Морена, имел дело
