Исаак Тейлор - Славяне и арийский мир
Итак, процесс «денордизации» может быть со всей отчетливостью отслежен даже в пределах относительно недолгой древнеславянской эпохи. На востоке и западе он, по сути, представлен приростом восточноевропеоидов. Самые ранние из обнаруженных черепов, которые, пожалуй, можно датировать временным интервалом, ограниченным непосредственно окончанием эпохи переселения и началом принятия христианства (Жалов и Уг. Скалице), могли бы даже являться чисто нордическими. И если этому предположению будет суждено получить подтверждение, обоснованное результатами исследований более обширного материала, то вероятность одной из двух упомянутых выше возможностей объяснения причины размытия черт нордической расы будет существенно снижена. Естественный отбор в процессе размножения может быть начат только среди разнородного населения, и одержанная восточноевропеоидами «победа по количеству рождавшихся» возможна лишь там, где восточноевропеоиды присутствуют. И, напротив, социальный подъем находившегося до определенной поры в «тени» нижнего слоя, учитывая вышеизложенное заключение, вполне возможен.
Таким образом, в процессе исследований древних славян складывается проблемная ситуация такого же плана, что возникает и при сопоставлении нордических признаков извлекаемых из серийных захоронений останков с признаками, характерными для сегодняшнего населения Южной Германии. Здесь предположение о том, что из таких нордических групп, как, например, из обнаруженной в Гизинге (Giesing: древнее поселение, старше Мюнхена. Его название, звучащее как «Кизинга» (Kyesinga), впервые упоминается в летописях уже 790 г. Сельская община Гизинг территориально и административно включена в состав Мюнхена в 1854 г. (http//www.muenchen.de/verticals/Stadtteile/114217/). — Примеч. ред.) благодаря одному лишь отбору, путем дифференцированного размножения, столь сильно развилось внедрившееся сюда альпийско-динарское население, также является скорее надуманным. Как одну из причин ослабления общественных слоев той эпохи и вместе с тем как предпосылку расового смешения как у германцев, так и у славян, следует, по всей вероятности, рассматривать их христианизацию [108) Гюнтер Г.Ф.К. Происхождение и расовая история германцев (Günther, H. F. К.: Herkunft und Rassengeschichte der Germanen. 180 S.; München; 1935)]. В этом контексте особенно примечательно, что лингвистическая теория субстрата также учитывает «поднятие на поверхность (Emporkommen) подавляемых до определенной поры социальных слоев» [109) Покорны, Й. Pokorny, J.: 1936, цит. стр. 56.]. И в самом деле, среди древних славян присутствует слой несвободных (eine Schicht der Unfreien), в которых Нидерле видит «подчиненных автохтонов» [110) Нидерле, Л.: цит. стр. 3]. (Так, в подтверждение этого существует версия, что древнеславянское слово «смерд», то есть юридически неполноправный феодально-зависимый земледелец, изначально несло не социальную, но именно расовую окраску. — Примеч. ред.). Вместе с тем, естественно, что и вторая возможность — снижение активности крупных нордических родовых сообществ в процессе размножения, — не исключена. Для христианского Средневековья подобное допустить можно, и даже с уверенностью, но сыгранная подобным стечением обсоятельств уже в древнеславянском периоде существенная роль, напротив, кажется весьма сомнительной.
Эти результаты дают теперь возможность представления того, что классификацию древнего славянства в пространственном аспекте следует осуществлять, исходя не из, или не только из, укоренившейся уже в праславянстве дифференциации и разнообразия смешанного древнейшего населения этих земель, но учитывая различный социологический возраст исследуемых групп. Так, можно предположить, что у самых западных племен изначально жестко регламентированные границы социальных слоев были скорее всего нарушены и ослаблены вследствие более ранней христианизации и давления политического главенства немцев. Особенное положение находящихся в непосредственной близости к торгово-транспортным путям родоплеменных групп на Дунае и Висле указывает на ту же направленность. Подобное влияние могло иметь место и на востоке, у новгородцев и полян, испытывавших норманнское давление. Здесь тем или иным образом сильно выделяется факт того, что оба центра варяжского государственного образования — с Новгородом на севере и Киевом на юге — расположены в области подчеркнуто восточноевропеоидных племен. Для целого же ряда групп (Волин, Хафельланд, Саксония) тем не менее подобное объяснение не подходит. Таким образом, расовая классификация древнего славянства является весьма своеобразной и требующей в первую очередь пристального внимания к взаимному влиянию географических и социологических моментов.
ОБОБЩЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ
Из всех крупных групп народов Европы славяне сегодня являют собой, пожалуй, самую пеструю расовую картину, не только сформированную из разнообразных и имеющих различный удельный вес «фрагментов», но и обладающую в своих отдельных частях совершенно различными основными чертами. Поскольку некогда в праславянскую эпоху они в действительности обладали не только национальным, но и определенным расовым единством, видно, что им было суждено испытать в ходе своей истории особенно сильные преобразования. В данный момент благодаря увеличившемуся количеству сделанных антропологами находок эпоху т. н. древних славян можно расположить во временном интервале между приблизительно 1000 и 1200 гг., из чего следует ожидать всевозможное разнообразие научных последствий. Так или иначе, исходя из структуры и организации древнеславянского слоя, можно пытаться собрать информацию не только о состоянии развития славян на сегодняшний день, но и о более древних процессах расовой истории. При этом особенный интерес представляет вопрос: когда и каким именно образом некогда несомненно являющиеся представителями преимущественно нордической расы славяне приняли в свою общность ненордические компоненты? Поэтому прежде всего их следует тщательнейшим образом отделить от прочих и только затем интересоваться историческими связями и изначально существовавшими народными объединениями.
Уже одно описание отдельных признаков и их пространственного распределения дало различные указания на различия в расовом составе. Будучи скорее узконаправленной, пространственная классификация в действительности неоднократно распространялась за пределы основных племенных границ, что отчетливее всего проявилось на востоке, где три северовосточных, обе юго-восточных и обе юго-западных группы постоянно оказывались особенно похожими между собой. Населенная западными славянами восточногерманско-польская область во многих случаях выглядела изолированной, в то время как их расположенные южнее и более тесно сплоченные группы порой встречались на территориях ареала расселения южных славян.
Попытка объединить различия отдельных признаков в единую картину расового состава и расовой классификации древних славян исходила из отчетливого присутствия в силезской группе двух типов, один из которых был определен и описан как нордический, а другой — как восточноевропеоидный. В результате исследования корреляций оказалось, что оба этих типа следует также рассматривать в качестве основных компонентов и у других групп древних славян. В дальнейшем для западных славян удалось — частично с помощью кривых распределения — оценить долю участия этих компонентов, чем одновременно была заложена основа для количественного анализа остальных групп. В соответствии с его результатами восточноевропеоиды уже в начале 2-го тысячелетия после Р.Х. образуют существенную составную часть — на западе приблизительно половину — славянских народов. В прежнем мнении о живших в период древнеславянской эпохи племенах, неоднократно продемонстрировавшем в общем поверхностные взгляды, основной вес возможных доводов возлагался на LB-индекс. Однако согласно этому параметру восточноевропеоиды раннего исторического периода ни в коем случае не оказываются короткоголовыми, что ожидалось как проявление «второго типа» у славян, — LB-индекс как раз меньше всего пригоден для разделения обоих основных расовых компонентов.
Но не всюду соотношения обоих основных компонентов являются одинаковыми. Так, на всем центральном участке северных территорий от Заале до Северной Белоруссии выделился пояс особенного учащения нордических признаков. Восточноевропеоиды, наоборот, кажутся особенно многочисленными в болотистой местности Полесья и примыкающих участках степной зоны, а помимо того, и на крайнем северо-востоке. Занимающие южный участок своего ареала расселения западные славяне и все южные славяне, напротив, продемонстрировали приблизительно одинаковые доли участия обеих рас, но при этом единая картина в дальнейшем оказывается разрозненной вследствие присутствия вторичных компонентов.
