Виталий Полупуднев - У Понта Эвксинского (Том 2)
- Именем богини и царя!.. Попробуйте войти!.. Я прокляну вас, и вы лишитесь мужественной силы!
Парни сразу отшатнулись от ворот. Воины стали разгонять толпу копьями. Савмака увели куда-то. И вся недостойная процессия вдруг смешалась, веселое настроение зубоскалов сменилось недовольными криками. Толпа, подгоняемая ударами копий, стала с ругательствами расходиться.
Гликерия еле заметила, что вокруг никого нет, шум утих, яркое солнце уже не било в глаза, кругом царили тишина и полумрак. Она лишь на миг остановила свой взор на улыбающейся, безмятежно-спокойной богине, что стояла в глубине храма и словно приветствовала неожиданную гостью.
- Успокойся, дорогая, приди в себя, - зашептала Синдида, суетясь около.
Вместе с девушками она усадила Гликерию в деревянную ванну с теплой водой, после ванны натерла ее тело душистым маслом, одела в просторный хитон.
- Ляг, милая, и постарайся уснуть. Здесь ты в безопасности, твои мучения кончились. Молись богине, она наша заступница во всех случаях жизни.
Жрица и ее помощницы вышли. Захлопнулась дверь, звякнул ключ. Гликерия все еще находилась в оглушенно-оцепенелом состоянии, однако до ее сознания дошло, что она здесь оказалась не случайно и остается узницей.
10
Царица Алкмена приняла Форгабака, стоя у металлического зеркала, похожего на полированный щит. Не подернув головы, спросила надменно:
- Ну, неудачный соглядатай, что нового ты принес мне?
Танаит, вошедший бесшумно, стоял сгорбившись, в почтительной позе, однако в глазах его поблескивали обычная наглость и самоуверенность.
- Ты, великая государыня, говоришь так, словно недовольна мною, рабом твоим.
- А как же?.. Ты обещая выловить целую шайку заговорщиков, устроил облаву. А теперь царь гневается, так как ничего из твоей затеи не вышло.
- Вышло больше, государыня, чем я мог ожидать. Вместо пьяной гурьбы рабов мы схватили Гликерию, обвинили ее в сожительстве с портовым грузчиком, и теперь ты, о великая и мудрая, можешь наказать ее по закону. Она сторицею заплатит тебе за все доставленные тебе и отцу твоему неприятности.
- Это верно,- более милостиво отозвалась царица, - ты прав, козлоногий сатир. Поэтому-то я и не приказала наградить тебя сыромятными бичами. Более того, я приготовила тебе вот это.
Она взяла со столика, уставленного флаконами, серебряную монету и бросила доносчику. Тот поднял монету, осмотрел ее с усмешкой и спрятал в рукав,
- Велика щедрость твоя, государыня... но я заслужил больше!
- Наглец! Я вызову стражу, и ты получишь сразу за все! Неужели ты пришел ко мне, чтобы требовать награды? За что? За то, что ты ничего не сделал? Ведь Савмака и его сожительницу захватили случайно и ты здесь ни при чем!
- Боги знают правду!.. А Форгабак еще никогда не ошибался!.. Заговорщики в склепе были, и я докажу это!
- Чем?
- А вот этим!
Форгабак достал из-под полы грубый башмак, сшитый из воловьей кожи, запачканный, заскорузлый.
- Что это? - брезгливо сморщилась Алкмена.
- Это - башмак с ноги одного из бунтарей! Если я отнесу его Саклею, то он сразу же наполнит мне его золотыми монетами. Но я верен тебе, великая государыня, и хочу, чтобы тайна была только в твоих руках. Я сам осмотрел весь склеп, после того как Савмака и Гликерию увели оттуда. Я обнаружил выдвижной камень, которым прикрыт запасный тайный ход, а около - вот этот башмак. Ясно, что заговорщики спешили убежать из склепа, и один из них потерял этот башмак.
- Может, это башмак самого Савмака? - с неожиданным любопытством заметила Алкмена.
- Нет, я догнал задержанную пару и осмотрел ноги Савмака, он оказался обутым в сандалии. Тогда я кинулся искать хозяина башмака, но не нашел его. Однако я уверен, что он будет найден!
- Да?.. Как это странно... Главное - при чем здесь Гликерия? Не могла же она встречаться с Савмаком в присутствии посторонних?.. Или она сама участвовала в заговоре?.. Это невероятно!
Форгабак залился беззвучным смехом.
- Теперь ты видишь, государыня, что Форгабак совсем не так глуп!.. Заговорщики были в склепе, но успели скрыться. А Савмак с Гликерией прикрыли это своей якобы любовью. А настоящей любви, как я думаю, между ними не было. Хотя не совсем ясно - для какого демона девка оказалась в склепе? Я видел, как она прошла на кладбище, но принял ее за случайную молельщицу.
- Это просто узнать, - с горячностью сказала царица.- Я сейчас вызову Олтака, он разыщет хозяина башмака и заставит его, так же как и Савмака, сказать всю правду под пыткой.
- Умоляю тебя, не спеши, - Форгабак склонил голову,- но сначала награди меня, и я скажу тебе остальное.
Спрятав золотой, он вздохнул, задумался. Потом продолжил:
- Твоя мудрость равна твоей красоте! Однако и мудрость не должна пренебрегать советом. Ты хочешь вызвать Олтака и ему поручить розыски виновников. Скажу тебе, что я и без Олтака смог бы разыскать хозяина грязного башмака, хотя это очень трудно, но не спешу с розыском. А почему?.. Послушай и суди сама. Заговорщики, если мы их разыщем, будут схвачены, а потом на колесе признаются во всем. И тогда всему городу станет известно, зачем они собрались в склепе, против кого строили козни, кого хотели убить или ограбить. И, как я догадываюсь, доброе имя Гликерии будет восстановлено. Ибо уверен, что она чиста и непорочна! Заговорщиков казнят, Саклей будет награжден, а прекрасная наездница вновь будет блистать своими нарядами и красотой... Кажется, ее манера ездить на коне очень нравится царю Перисаду.
Алкмена вспыхнула и выпрямилась, как подстегнутая хлыстом. Она поняла все сразу и уставилась блестящими глазами в тёмный, морщинистый лик Форгабака.
- Ах! - почти вскрикнула она.- Ты открыл мне глаза, старый лис!
Форгабак смиренно поклонился.
- Но почему,- в раздумье проговорила она,- Олтак настаивает на немедленной пытке Савмака?.. Якобы стражу известны большие тайны!.. Олтак предан мне. Неужели он ошибается?.. Уж не путаешь ли ты, сын грязи? Смотри, как бы ты сам со своими хитростями не попал в руки палача!
- Что ж,- философски пожал плечами Форгабак, - от судьбы не уйдешь. Как и от собственной глупости. Но Олтак - дальновиден. Он знает, что заговор есть, это первое. Второе - он тоже не прочь выступить перед Гликерией как человек, пекущийся об ее добром имени. Он подозревает, что под пыткой преступники обвинят себя и оправдают Гликерию. А этого-то ему и надо. Он ненавидит Савмака и ревнует к нему девку. Заметила ли ты, великая государыня, что царевич теряет способность шевелить языком, когда смотрит на Гликерию? О, из нее получилась бы неплохая дандарийская царица!..
Танаит с хитрым прищуром глаз воззрился на пылкую царицу и сразу же с внутренним торжеством увидел, как алая кровь валила ее щеки и лоб.
Алкмена была страстна в ревнива. То, что сказал Форгабак, взорвало ее. Но танаит явно пересолил. Для того чтобы зажечь ее, совсем не нужно было высекать так много искр. Она в бешенстве завизжала и, схватив тонкую ткань покрывала, разорвала ее побелевшими пальцами. Потом схватила со стола бальзамарии, швырнула их на пол. Пнула ногой низенький стульчик и начала бросать в голову доносчика все, что попадало под руку.
Форгабак, прикрывая голову рукавом кафтана, стал поспешно пятиться к выходу. Он исчез за дверью, исполненный чувства торжества. Он сумел допечь Алкмену и внес новое оживление в цепь интриг, что, подобно ядовитым змеям, опутали царский дворец. Испытывая удовлетворение, хитрец не спешил уходить, ожидая, что после приступа гнева царица опять пожелает видеть его. Он попросил чашу вина и заморских орехов. Рабыни поспешно подали ему то и другое, со страхом прислушиваясь к диким звукам и звону посуды, доносившимся из покоя царицы.
- Чего испугались, жареные куропатки? - игриво спросил Форгабак, держа в одной руке чашу, а другой привлекая к себе за талию черноглазую девушку, что наливала вино. Та попыталась испуганно отскочить и чуть не опрокинула полную чашу. Форгабак насупился и проворчал: - Ну, ну, не шарахайся, как сарматская кобыла. Не съем тебя. А ссориться со мною не советую... Уходи прочь, дикарка!.. А ты, толстушка, подойди, я хочу побеседовать с тобою...
Ему не удалось продолжить свои заигрывания. Царица позвала его. Она полулежала на низкой кушетке, всей своей небрежной позой выражая усталость и болезненную томность. Густой дух заморских ароматов наполнял комнату, ударял в голову, пьянил. Разгоряченный танаит чувствовал, как теплые волны блаженства идут по всему его телу. Вино и близость женщин разморили его. Он, не скрывая своих вожделений, смотрел на обнаженную ногу царицы, и ему казалось, что она сделала это для него. Сластолюбивый и наглый, он допускал все, что можно было допустить в этой обстановке.
- Я проучу их всех!.. Я отомщу!.. - шептала она...
Форгабак вышел из дворца под хмельком, унося с собою аромат восточных благовоний. Под плащом он держал кошелек с золотыми монетами, которые любил куда больше, чем женщин.
