Юлиан Семенов - Межконтинентальный узел
В о п р о с: Кто подобрал этот тайник?
П е н ь к о в с к и й: Иностранные разведки.
В о п р о с: А конкретно?
П е н ь к о в с к и й: По инструктажу я понял - особенно по фамилиям людей, которым я должен был звонить, - что к этому тяготеет американское посольство и что этот тайник должен обеспечиваться представителями американского посольства в Москве.
В о п р о с: О каких еще возможностях связи шла речь в Лондоне?
П е н ь к о в с к и й: В Лондоне шла речь о поддержании связи через женщину по имени Анна. Ее фамилию я узнал уже после ареста: Анна Чизхолм, жена второго секретаря английского посольства в Москве.
В о п р о с: Какие условия связи с Анной были предложены вам?
П е н ь к о в с к и й: Мне было предложено встречаться с нею в обусловленный день. Такими днями были каждая пятница определенных месяцев в тринадцать часов на Арбате, район антикварного магазина, и каждая суббота других условленных месяцев в шестнадцать часов на Цветном бульваре, где Анна обычно гуляла с детьми. При необходимости я должен был посетить в это время указанные районы, не подходя к Анне. Анна, увидев меня, должна следовать за мной на расстоянии, а я по своей инициативе обязан выбрать место для передачи ей материалов. Для этой цели я выбирал в основном подъезды домов в переулках, прилегающих к Арбату или Цветному бульвару. Я шел на расстоянии тридцати примерно метров впереди Анны, то есть на расстоянии, позволяющем меня видеть, заходил в тот или иной подъезд и передавал материалы Анне Чизхолм, заходившей туда вслед за мной, или получал от нее.
Генерал откинулся на спинку кресла; его острый, аналитический ум реагировал на с л о в о, будто эхолот, фиксирующий океанские глубины.
У Пеньковского была радиосвязь, подумал он, постоянные контакты с Гревиллом Винном по работе в Госкомитете координации научных работ, выезды за границу, возможность встреч с разведчиками на приемах в посольствах... Зачем его нужно было с в е т и т ь встречами с Анной Чизхолм на бульваре?
Видимо, наши контрагенты никогда не разыгрывают только одну карту. Они держат запасной вариант; наверное, у них тогда появился запасной вариант, которым они, видимо, дорожили больше Пеньковского... Хорошо, возразил он себе, а если руководство торопило их? Подгоняло? Требовало ежедневной информации? Ведь Пеньковский имел выходы на святая святых, на высшие государственные секреты... Но тогда выходит, что каждый завербованный ими человек заранее обрекается на провал? Значит, они совершенно не ценят свою агентуру? Тоже не вяжется, возразил он себе. Люди они прагматичные, считают каждый цент. Пеньковский - не цент. Это был большой капитал, очень большой. Почему они так к нему отнеслись? Хотя прагматизм в первую очередь предполагает рассуждение о собственной выгоде: если я, "икс", держащий на связи чиновника такого уровня, как Пеньковский, снабжаю Лэнгли, а значит, и Белый дом, практически ежедневной информацией из Москвы, обо мне говорят как о выдающемся специалисте разведки. Отсюда - рост в карьере, авторитет в с о о б щ е с т в е, возможность выхода на новые рубежи в иерархическом аппарате ЦРУ. Значит, агент - некая ступенька в служебной карьере?
Генерал сунул в рот сигару, усмехнулся. "Тебе жаль бедных агентов, сказал он себе, - существуют вне радостей жизни, в постоянном, изматывающем душу ужасе предстоящего провала; актер, отработавший на сцене два акта - не ахти уж какое время, - потом долго сидит у себя в гримуборной без сил, весь в поту, а тут приходится без отдыха играть двадцать четыре часа в сутки... Во всем и везде тотальная, изматывающая душу подконтрольность; это делает агента развалиной, неврастеником, тяжелобольным человеком...
Нет, - ответил себе генерал, - мне не жаль агента, хотя я и считаю его самым несчастным человеком на земле: каждый выбирает в жизни свой путь; человек, п о с м е в ш и й обидеться на Родину за то, что ему не дали новый чин или обошли наградой, и ставший из-за этого изменником, - какая уж тут жалость? Неужели, получив от Пеньковского имена, данные, характеристики, которые интересовали Лондон и Лэнгли, они перестали его щадить? Или замыслили новую операцию, р а с п л а т и в ш и с ь им, Алексом [Основной шпионский псевдоним Пеньковского]?"
Генерал отложил сигару и снова углубился в чтение...
В о п р о с: Кто из представителей иностранных разведок кроме названных вами пяти человек встречался с вами во время вашего второго приезда в Лондон?
П е н ь к о в с к и й: Во время второго приезда в Лондон на второй или третьей встрече я встретился с англичанином, неизвестным мне до этого, который знал немножко русский язык и был, как мне кажется, по характеру обращения к нему разведчиков руководителем какой-то секции английской разведки. Содержание его разговора было более конкретное, он интересовался моей жизнью, работой, бытовыми условиями, моим настроением, состоянием здоровья, членами моей семьи, возможностями дальнейшей работы в Советском Союзе. В заключение он пожелал мне успехов в работе.
В о п р о с: Какое задание вы получили от иностранных разведчиков во время этих бесед?
П е н ь к о в с к и й: Несмотря на то что мною уже было передано много материалов и фотоотчетов к ним, я получил задание продолжать фотографировать, поскольку это представляет интерес. Кроме того, я получил задание чаще встречаться со своими товарищами - военнослужащими, интересоваться вопросами военного характера...
В о п р о с: Как была обусловлена дальнейшая связь с разведчиками после вашего отъезда из Лондона?
П е н ь к о в с к и й: Во-первых, была предложена односторонняя радиосвязь. Во-вторых, было сказано, что г-н Винн поедет на французскую промышленную выставку, которая состоится в Москве в августе 1961 года, не помню точно, кажется, в конце. Вот эти два канала, и третий канал - Анна Чизхолм.
В о п р о с: Передавали ли вы что-либо через Винна иностранным разведчикам в этот раз?
П е н ь к о в с к и й: Я дважды передавал пакеты через Винна. В них были: письмо, экспонированные фотопленки, поломанный фотоаппарат "Минске". От Винна я дважды получал фотопленку к фотоаппарату "Минске", мне также был передан новый фотоаппарат взамен поломанного, коробка из-под конфет "Драже", которая должна была использоваться для передачи в ней материалов шпионского характера.
В о п р о с: Уточните, какие указания содержались об условиях связи при помощи коробки конфет?
П е н ь к о в с к и й: В эту коробку конфет я должен был заложить соответствующие материалы или пленку и в шестнадцать часов посетить Цветной бульвар в любой день, исключая дождливую погоду. Подойдя к детям Анны, обратить внимание на ребенка (а их у Анны было трое), сделать такой жест любви к детям - дать ребенку коробку конфет. Шоколадные передавать не рекомендовалось, так как они дорогие и на это могли обратить внимание прохожие.
В о п р о с: Вы выполнили указание иностранных разведок о передаче сведений через Анну Чизхолм?
П е н ь к о в с к и й: Да, это указание я выполнил, я передал ей коробку конфет с четырьмя фотопленками, на которые сфотографировал четыре отчета Госкомитета по КНИР.
В о п р о с: Расскажите об обстоятельствах передачи коробки. Пеньковский: В какой-то день, не помню, в воскресный или рабочий, в первых числах сентября, в обусловленное время - шестнадцать часов - я прибыл в этот район, без всякого труда нашел указанное место и увидел там Анну, гуляющую с детьми. Подойдя, я сел на скамейку, где сидели дети, один ребенок или двое, сейчас не помню, а один играл в песке. Я потрепал ребенка по щеке, погладил по голове и сказал: "Вот тебе конфеты, кушай". Анна все это видела.
В о п р о с: Сколько на вид было лет ребенку?
П е н ь к о в с к и й: Дети были маленькие, так, примерно от четырех до восьми лет. Старший ребенок был школьного возраста, а остальные - дошкольного.
В о п р о с: Анна сидела на той же скамейке, что и дети?
П е н ь к о в с к и й: Да, но я сел не рядом с Анной, а на противоположный конец скамейки, ближе к детям. Все произошло буквально я течение нескольких минут; затем я встал и ушел. С Анной никакого разговора у меня не было.
В о п р о с: Таким образом, для маскировки шпионских связей использовались даже дети Анны?
П е н ь к о в с к и й: Да, выходит, так.
В о п р о с: Когда и для какой цели вы прибыли во Францию?
П е н ь к о в с к и й: Во Францию я вылетел руководителем делегации советских специалистов, которые должны были побывать на советской промышленной выставке и посетить ряд фирм по профилям своей специальности.
В о п р о с: Вы использовали эту командировку для продолжения своей преступной шпионской деятельности?
П е н ь к о в с к и й: Да, я использовал ее для этого.
В о п р о с: Когда вы прибыли в Париж?
П е н ь к о в с к и й: Я прибыл в аэропорт "Ле Бурже" 20 сентября 1961 года, где меня встречал г-н Винн. Я с собой привез пятнадцать экспонированных фотопленок и передал их в машине Винну. С аэропорта "Ле Бурже" мы поехали в гостиницу, которая находилась в районе нашего посольства в Париже. Там был для меня забронирован номер. В машине Винн сказал, что моя встреча с иностранными разведчиками будет дня через два-три и он покажет мне место, где будут меня встречать. В этот раз Винн в район конспиративной квартиры меня не возил. Он только подвез меня к мосту через Сену, который находился недалеко от гостиницы, и сказал, что на другом конце моста меня встретит кто-то из моих знакомых. Так оно и было.
