Петр Рябов - История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I
Все протекционистские меры и изоляционистские устремления властей и общества сталкивались с растущей зависимостью России от Европы, её втягиванием в европейский рынок (в качестве поставщика сырья и потребителя товаров и технологий) и растущей необходимостью модернизации хозяйства и системы управления страной, армией и церковью. Возникал заколдованный круг, хорошо описанный Б. Кагарлицким: «Постоянно ухудшающиеся условия торговли требовали её столь же неуклонного расширения.
Чем меньше серебра и золота удавалось ввозить из западных стран, чем труднее становился доступ к заморским технологиям, тем больше собственного сырья нужно было вывезти и тем острее ощущалась потребность в приобщении к западной цивилизации. Что, в свою очередь, означало растущую зависимость от внешних рынков и технологий».
Российская экономика не была настолько развитой, чтобы на равных состязаться с европейской, но и не была настолько обособленной, чтобы полностью от неё изолироваться. Нужды непрерывно воюющей армии выступали тем «мотором», который тянул за собой реформы и модернизацию во всех сферах жизни, проламывая, как таран, все социальные, психологические, культурные, политические и религиозные стены консерватизма и изоляционизма.
Указанные противоречия XVII века перешли в XVIII век, будучи не решёнными, а многократно усугублёнными в ходе катастрофических петровских реформ.
Сословия Московской Руси XVII века
Сословная структура русского общества XVII века традиционно делилась на три основных и неравных части: «чин служилых людей» (дворяне – защитники страны), «чин молящихся» (духовенство), «чин земледельческий и торговый» (посадские люди и крестьяне, содержащие и кормящие всё общество). Причём два первых сословия были свободны от «тягла» (уплаты налогов и податей и выполнения трудовых повинностей), а третье было «тягловым». В 1678 году неподатные слои населения (служилые, приказные люди и духовенство) составляли 7 процентов. При этом «служилые люди» распадались на две категории – «служилые люди по прибору» (то есть по набору: стрельцы, солдаты и казаки), и «служилые люди по отечеству» – дворяне. В 1678 году в Московии было около 70 тысяч дворян, 140 тысяч представителей духовенства («белого» – приходского, и «чёрного» – монашеского), около 3,4 миллионов частновладельческих крестьян мужского пола, 900 тысяч черносошных (государственных) крестьян мужского пола и 134 тысячи посадских людей мужского пола. (Ибо женщины при переписи не учитывались).
В целом, говоря о социальных процессах XVII века, следует отметить чёткое оформление сословий (юридически закреплённое в Уложении 1649 года), при котором статусы одних сословий сблизились и даже слились (как у крестьян и холопов или у бояр (вотчинников) и дворян (помещиков)), а у других, напротив, чётко дифференцировались (так «служилые люди по отечеству» (дворяне) окончательно отделились от «служилых людей по прибору», закрепив свои сословные привилегии и прекратив доступ новых людей в своё сословие). К концу XVII века в городах жило менее 4 процентов населения, а крепостное крестьянство составляло более двух третей от всего населения России. Именно в XVII веке. приказная бюрократия в Московии многократно увеличивается в числе и консолидируется в особое мощное сословие со своими собственными интересами, повадками, связями, психологией и всё большим влиянием на жизнь страны.
Дворянство, состоявшее из многих чинов и рангов, делилось на три основные категории, построенные по принципу «пирамиды»: боярство, московское дворянство и уездное дворянство. Тридцать боярских родов образовывали правящую политическую элиту Московии, занимали все высшие должности в государстве. Два процента всех служилых людей владели 42 % крепостных. Они находились при дворе, получали воеводские должности и возглавляли приказы (с головокружительными перспективами для мздоимства).
Уездное дворянство составляло 85 % от всего дворянского сословия и владело всего 30 % крепостных, испытывая зависть и ненависть к аристократам. Уездные дворяне в своих петициях и челобитных постоянно требовали уравнения в правах с московским дворянством, равного доступа к должностям, продвижения по службе посредством личных заслуг, а не «породы». Самодержавие шло навстречу этим пожеланиям, отменив в 1682 году систему местничества и постепенно заменяя аристократические принципы управления номенклатурно-бюрократическими.
Большую роль в социальной жизни играли служебно-корпоративные объединения провинциальных дворян по уездам, защищавшие интересы своих членов и формулирующие сословные требования (через челобитные, просьбы и угрозы). По словам Б.А. Филипова: «Постепенное стирание внутренних чиновных перегородок, «выравнивание» служебного и правового статуса свидетельствовало о консолидации дворянства, превращении всех его разрядов в единое сословие». Происходит неуклонное сближение статуса поместья и вотчины (расширение прав дворян на пользование поместьем, обмен поместьями, их передачу по наследству). Если в начале XVII века соотношение площадей поместий и вотчин 6 к 4, то в конце XVII века 4 к 6. Окончательно они сольются уже при Петре I.
Крестьянство в XVII веке составляло более 90 % населения страны и распадалось на четыре категории: 52 % помещичьих крестьян, 16 % – крестьян, принадлежащих духовенству, 9 % – дворцовых, крестьян (то есть находящихся в личной собственности царской семьи) и 13 % – черносошных (государственных крестьян, в основном, на севере). По мере усиления крепостничества, роста бесправия крестьян в XVII веке происходит сближение правового статуса различных категорий крестьян.
Несколько лучше было положение черносошных крестьян (с их предприимчивостью, сильной общиной и экономической автономией). Они были свободны от власти помещиков, но несли тяжкое государственное «тягло» (в виде разнообразных денежных и натуральных сборов и служб), которое несколько превышало тягло помещичьих крестьян, что вполне компенсировалось их свободой от обременительной помещичьей опеки.
У помещичьих крестьян в XVII веке наблюдается рост «барщины» (работы на землях помещика), в которую входила не только работа на пашне или огороде помещика, но и строительные работы, подводная повинность, обслуживание соляных промыслов и пр. Возрос также и оброк. Крепостные крестьяне, кроме владельческих, несли также и государственные повинности (например, уплачивая «ямские деньги» и «стрелецкий хлеб» – то есть средства на содержание почтовой службы и стрелецкого войска). По мнению Б.А. Филипова: «Приходится говорить не просто о росте налогового гнёта, а о его скачкообразном, неравномерном возрастании. Особенно ощутимо это было во время войн», когда вводились новые чрезвычайные налоги, оказывающиеся непосильными для крестьян и часто вызывавшие повсеместные восстания.
Посадское тягло включало в себя уплату налогов и исполнение ряда служб. Жителей посада объединяла городская община, созданная по приказу властей и основанная на круговой поруке, главной целью которой было распределение тягла. Города отторгали всех пришлых людей – возможных конкурентов и соперников по ремеслу и торговле. Уложение 1649 года не только закрепило крепостное право в городе, но и даровало посадским людям целый ряд привилегий и монополий (на ремёсла, торговлю, владение городскими домами и огородами в своих городах). Оно также, по просьбе посадских людей, ликвидировало «белые слободы» в городах и обложило тяглом живших в них людей (связанных с боярством или с духовенством). Город мог объединяться лишь в двух случаях: в борьбе за монопольное право на какие-то «промыслы» и привилегии или – в борьбе против общих ненавистных обидчиков – городовых воевод и чиновных людей. Посадские люди составляли совершенно ничтожную по численности часть населения, и самодержавие мало считалось с их интересами, рассматривая их (как и крестьян) лишь в качестве источника пополнения казны.
Самые богатые купцы образовывали привилегированную корпорацию «гостей» (имевших право царского суда, свободного выезда за границу, право владения землёй и освобождения от посадского тягла). В середине XVII века в Московии насчитывалось 13 «гостей»! Однако положение купечества в целом было крайне нестабильно, а купеческие династии постоянно, целенаправленно и неуклонно разорялись государством. За исключением династии купцов и солепромышленников Строгановых, практически все русские купеческие династии XVII века были недолговечны, влачили жалкое существование и уничтожались жадной и своекорыстной политикой царских чиновников, за их счёт набивавших казну и собственные карманы.
Завершение становления системы крепостного права в Московской Руси XVII века
Хотя начало закрепощения населения в Московской Руси восходит ещё к XV–XVI векам – эпохе Ивана III и Ивана IV, – окончательное своё оформление система крепостного права достигли в XVII веке (а XVIII век стал веком апогея крепостного рабства).
