Сергей Голяков - Рихард Зорге - Подвиг и трагедия разведчика
Мацуока быстро выбрал себе помощников. Главным советником стал генерал Тосио Сиратори, заместителем министра — Тюити Охаси, которого Мацуока хорошо знал по совместной работе в Маньчжурии, где Охаси был так же заместителем министра (а фактически — министром) иностранных дел, но только правительства Маньчжоу-Го.
Столь же быстро Мацуока разделался в аппарате своего министерства со всеми, кто не разделял его взглядов и казался ему "умеренным".
23 августа 1940 года Мацуока объявил об отозвании многочисленных послов, посланников, советников и консулов, заявив прессе, что это необходимо "для обеспечения" новой внешней политики, которую он проводит. Впрочем, к смене караулов в Токио давно привыкли.
Кабинет Коноэ санкционировал действия Мацуоки и образовал комиссию из двадцати четырех лиц, призванных планировать ведение всех государственных дел на авторитарной основе. Это соответствовало взглядам не только Мацуоки, но так же и Коноэ, и Тодзио, и министра — хранителя печати маркиза Кидо.
1 августа 1940 года состоялась встреча Мацуоки с немецким послом генералом Ойгеном Оттом. Мацуока был, как обычно, многословен и выражался туманно:
— Я не настроен ни прогермански, ни проанглийски, — говорил он, — я настроен, так сказать, прояпонски. Поэтому я осмеливаюсь возражать против того, чтобы решать нашу судьбу было предоставлено какой-либо другой стране или иностранцу.
Затем, напомнив послу, что он один из инициаторов "антикоминтерновского пакта", а позднее — последовательный сторонник тесного японо-германского союза, Мацуока пытался прозондировать позицию партнера:
— Я не смогу убедить премьера Коноэ и других членов кабинета в моей правоте, если не буду знать, по крайней мере, общий характер намерений Германии…
Генерал Отт, однако не имел полномочий раскрывать намерения Германии.
— Как вы знаете, я терпеть не могу дипломатических или туманных терминов, поэтому я хочу выразить свою мысль свободно, — продолжал министр. — Япония намерена создать новый порядок в Великой Восточной Азии. Она желает освобождения всех наций и рас в этой части земного шара… их сопроцветания. Говоря другими словами, я возражаю против подчинения и эксплуатации, я протестую против этого, даже если это делается Японией. Конечно, может быть, некоторые японцы думают о подчинении и эксплуатации этих районов, но этому их учат некоторые европейцы и американцы, они находятся под влиянием Америки и Европы. Я протестую против этих средств, исходят ли они от японских, европейских или американских властей. Я решил сопротивляться и спорить, если Япония посмеет совершить подобные деяния…
Кадровый разведчик генерал Отт с удивлением взирал на маленького, коротконогого человека, обрушившего на него потоки демагогии. Зачем? Шла совершенно конфиденциальная дипломатическая беседа представителей двух стран, связанных пактом. Но посол есть посол — он должен был терпеливо и учтиво слушать. Слушать и ждать, пока собеседник не перейдет к сути дела. Но тут пошел поток зондирующих вопросов:
— Каково отношение Германии к японскому курсу на южных морях?.. Чего хочет сама Германия в районе южных морей?.. Что она может сделать по вопросу русско-японских взаимоотношений?.. Что хочет сделать Германия в отношении Америки и что она может сделать для нас, учитывая взаимоотношения Японии и Соединенных Штатов?..
Отт был взбешен: этот министр учинил форменный допрос послу Германии, страны в зените могущества.
Но он сдержался.
— Ваши вопросы совершенно естественны, — сказал он, — но я хочу знать прежде всего, каковы, по вашему мнению, границы южных морей?
— Я выражаю свое личное мнение, — ответил Мацуока, — они будут включать Сиам… — И после паузы многозначительно добавил: — Но они могут быть расширены постепенно в будущем, согласно любым изменениям обстоятельств.
Отту стала ясна стратегия нового кабинета и его министра: Германия сокрушила Францию, Голландию, скоро добьет Англию, а здесь, в Токио, собираются прибрать все колонии этих стран в Азии, да еще рассчитывают, что Германия прикроет их в этой акции и от Советского Союза, и от Соединенных Штатов. Надо информировать Берлин и получить инструкции, а пока вежливо, но твердо осадить этого не в меру самоуверенного японца.
— Я выражаю свое личное мнение. Сейчас Германия воюет с Англией, и есть возможность в будущем уничтожить Британскую империю. Вот тогда Германия и подумает, что ей делать с районом южных морей…
Далее Отт намекнул, что, по его опять-таки личному мнению, раздел колониального наследства разбитых держав в районе южных морей будет целиком зависеть от того реального вклада, который внесут в войну Германия и Япония.
Отт, человек военный, конечно, знал, что у Японии был мощный океанский военный флот, а у Германии его не было, и нужны долгие годы, чтобы его создать. От Токио до южных морей рукой подать, Германии же надо преодолеть моря и океаны. Так что уничтожить Британскую колониальную империю в Азии Берлину было легко в дипломатической беседе, но невозможно на деле. Это знал и Мацуока.
Посол резко изменил тему:
— Каким образом Япония намерена урегулировать вопрос с Китаем?
— Собирается свергнуть Чан Кайши, — ответил Мацуока.
— А разве нет какой-либо возможности договориться с Чан Кайши? Я думаю, было бы неплохо сначала переговорить с ним.
Теперь возмутился Мацуока: Германия вмешивается в китайские дела!
— Точка зрения японцев такова, что нет другого средства, кроме свержения Чан Кайши.
И первая беседа между германским послом и новым японским министром иностранных дел заканчивается снисходительной фразой Мацуоки:
— Во всяком случае, Япония способна своими средствами урегулировать китайский конфликт.
Зорге и Отт так интерпретировали это заявление: у географии есть свои законы, и Германия практически не может воспрепятствовать Японии хозяйничать в Восточной Азии, если у нее для этого достаточно сил. Военное же превосходство Германии в Европе и Африке было очевидным. Летом 1940 года нацисты продемонстрировали наличие у них наиболее боеспособных на Западе вооруженных сил. Обе стороны не без основания считали, что в этих условиях объединение только усилит их позиции на трех континентах — в Европе, Африке, Азии.
В первых числах сентября 1940 года Риббентроп командирует своего главного советника по вопросам Азии Генриха Штамера в Токио. 9 и 10 сентября Штамер и Мацуока согласовывали документы вокруг проекта "пакта трех".
Зорге обо всем информировал Центр:
"Мацуока вел переговоры со Штамером на своей личной загородной вилле. Они велись в такой тайне, что даже начальники отделов Министерства иностранных дел не знали об этом, пока не был выработан определенный план. В курсе дела были только дипломатические советники министерства".
12 сентября "пакт трех" был согласован. Этот договор был решающим шагом на пути перерастания европейской войны в войну мировую. Вот его основные положения:
"Правительства Германии, Италии и Японии признают, что предпосылкой длительного мира является то, чтобы каждая нация мира получила необходимое ей пространство… Важнейшей своей целью они считают установление и поддержание нового порядка, способного обеспечить преуспевание и благополучие проживающих на этих пространствах народов… чтобы можно было осуществить их стремление к конечной цели — миру во всем мире.
В соответствии с этим правительства Германии, Италии и Японии согласились о следующем:
Статья 1. Япония признает и уважает руководство Германии и Италии в деле создания нового порядка в Европе.
Статья 2. Германия и Италия признают и уважают руководство Японии в деле создания нового порядка в Великом Восточно-Азиатском пространстве.
Статья 3. Германия, Италия и Япония согласны сотрудничать на указанной выше основе. Они далее берут на себя обязательства поддерживать друг друга всеми политическими, хозяйственными и военными средствами, в случае если одна из трех Договаривающихся Сторон подвергнется нападению…
Статья 5. Германия, Италия и Япония заявляют, что данное соглашение никоим образом не затрагивает политического статуса, существующего в настоящее время между каждым из трех участников соглашения и Советским Союзом.
…Подписали этот документ двадцать седьмого сентября пятнадцатого года эры Сёва, то есть 1940 г. после Рождества Христова, то есть восемнадцатого года фашистского летосчисления" (от 1922 года — прихода к власти в Италии Муссолини).
Договор был согласован молниеносно. Необычайно быстро, спустя всего семнадцать дней, он был подписан в Большом зале новой рейхсканцелярии, а затем в тот же день ратифицирован в Берлине, а так же императорским рескриптом в Токио. В документе указывалось: "Мы выражаем свое глубокое удовлетворение по поводу заключения пакта между тремя державами".
