Пётр Кошель - История российского сыска

Во главе ГПУ стоял его начальник. Таковым являлся Феликс Дзержинский, одновременно занимающий посты народного ко­миссара путей сообщения и народного комиссара внутренних дел. Ввиду одновременного совмещения Дзержинским несколь­ких должностей, его замещал по руководству ГПУ Иосиф Ун- шлихт.

Начальнику ГПУ подчинены все отделы и управления, вхо­дившие в состав ГПУ. В подчинении у него состояла, в частности, и коллегия ГПУ, так как фактически ему принадлежало право без­апелляционного, бесконтрольного и срочного расстрела всех без исключения граждан Советской России или помилование их, хо­тя формально такого рода вопросы подлежали разрешению «тройки» или коллегии ГПУ.

Коллегия ГПУ состояла из ответственных сотрудников этого учреждения — начальников отделов и управлений.

Звание члена коллегии ГПУ являлось вместе с тем как бы и по­четным званием, что видно из вышеприведенного примера с Манцевым.

Ведению коллегии подлежали вопросы административного, общеоперативного и судебно-следственного характера. Дела о со­трудниках ГПУ почти всегда разрешались коллегией. Делалось это во избежание опорочения их при гласном судебном рассмот­рении.

Как коллегия, так и «тройка» равно пользовались правом срочного расстрела.

Судебные заседания происходили без участия подсудимого или его защитника. В заседании присутствовал следователь сек­ретно-оперативной части (контрразведывательного отдела) ГПУ. Этот следователь выступал в качестве докладчика по существу де­ла. Обсуждение его доклада являлось простой формальностью, так как приговор предрешен уже с первого дня появления аресто­ванного в стенах ГПУ.

«Тройка» состояла из начальника ГПУ, его помощника и до­кладчика — следователя.

Государственное политическое управление делилось на не­сколько управлений, отделов и отделений. В его состав входила также хозяйственная часть, ведавшая распределением продуктов, снабжением обмундированием и выдачей жалованья сотрудни­кам ГПУ. В состав хозяйственной части входили многочисленные отделы, подотделы, отделения и т. п. Она представляла собой гро­мадное учреждение, которое имело свои собственные склады, лавки, кооперативы, портняжные и сапожные мастерские и т. п.; занималась не только изготовлением обуви и платья в своих мас­терских, но также продажей продуктов, отпускаемых ей управле­нием снабжения Московского военного округа. Эти операции производились в целях самоокупаемости учреждений ГПУ.

Административно-организационное управление ведало тех­ническим проведением в жизнь назначений, командирований и увольнений сотрудников ГПУ, изданием приказов, выработкой штатов и смет. По существу, это управление являлось мертвым и до последней степени бюрократическим. С его сметами и шта­тами на местах никто из начальников ГПУ не считался и по сво­ему личному усмотрению вырабатывал собственные штаты и сметы.

Новым отделом ГПУ являлось управление предприятий. Оно было подчинено высшему административно-оперативному орга­ну: начальнику и коллегии ГПУ. Образованию этого учреждения предшествовали следующие обстоятельства. Касса органов ГПУ, пополнявшаяся главным образом реквизированными ценностя­ми и капиталами, фактически не давала возможности содержать такой огромный штат гласных и негласных секретных сотрудни­ков, какой находился в распоряжении ГПУ. Так, например, в од­ном Харькове ГПУ имело 4500 официальных сотрудников, не считая секретных. В состав Одесского ГПУ, имевшего уездные штаты, входило 2000 официальных сотрудников, не считая вой­скового отряда, и т. п.

В то же время отпускаемые центром на основании смет и шта­тов кредиты были таковы, что давали возможность пользоваться услугами лишь одной трети действительного числа как гласных, так и негласных сотрудников. Провинциальные отделы ГПУ ока­зались еще в худшем положении, так как обычно отпущенные на их содержание кредиты не достигали своего назначения: их расхи­щали и обращали на свои нужды центральные органы ГПУ. ГПУ было вынуждено самолично изыскивать денежные средства для своего существования. Эти средства оно добывало путем реквизи­ций, производя их под видом обысков, а также поисков запрещен­ного к хранению имущества, взяточничества и контрабанды.

В период так называемой новой экономической политики, когда исчезла возможность совершать самочинные реквизиции, учреждениям ГПУ пришлось изыскивать другие способы для сво­его существования. Тогда именно ГПУ принялось за фабрикацию фальшивых царских монет, которые и выбрасывало в обращение через своих секретных сотрудников.

Тогда же под видом борьбы с контрабандой была создана осо­бая Комиссия по борьбе с контрабандой. В действительности же эта комиссия вырабатывала не меры борьбы с контрабандой, а об­суждала возможность использовать ее в своих собственных инте­ресах. Так, комиссией было установлено, что каждый из секрет­ных сотрудников имеет право ввезти контрабандных товаров на сумму до 200 рублей золотом.

Дело доходило до того, что существовали особенно «выгод­ные» по контрабанде участки. Эти участки выкупались, продава­лись, арендовались сотрудниками пограничных ГПУ и особых от­делов. Чтобы изменить это положение, и было организовано уп­равление предприятий.

Управление имело свои лавки, магазины и тресты как в Моск­ве, так и в провинциях; состояло пайщиком во многих загранич­ных предприятиях; в Москве и Петрограде владело кинотеатрами, ресторанами, увеселительными заведениями. В Берлине оно ор­ганизовало киноотдел, во главе которого стояла М. Ф. Андреева. Получаемые доходы поступали на содержание официального и секретного штата ГПУ в Москве, частью становились собствен­ностью тех из работников ГПУ, которые являлись участниками этих предприятий.

Контрразведывательный отдел (ранее секретно-оперативная часть) имел своей задачей вести наблюдение решительно за всеми слоями населения как в городе, так и в селениях (на каждое село имелось по два осведомителя, плата им производилась «натурой», то есть зерном и сельскохозяйственными орудиями).

Политическое отделение наблюдало за политическими и об­щественными организациями антисоветского характера или просто некоммунистическими, а также за церковными и религи­озными общинами.

В обязанности Активного отделения входило производство обысков и арестов, а также наружное наблюдение.

Отделение искусства и зрелищ ведало цензурой театральных постановок, кинофильмов и концертных программ. На нем же лежало наблюдение за ресторанами и увеселительными заведе­ниями.

Отделение хранилищ заведовало складами реквизированного имущества и продовольствия, в его ведении находились также склады вина.

В обязанности следственного отделения входило производст­во расследований.

Информационное отделение имело своей задачей наблюдение и освещение при содействии секретных агентов-осведомителей всех строевых и нестроевых частей, а также учреждений Красной Армии (по два осведомителя на каждый взвод) и гражданских уч­реждений, включая Центральный Комитет Коммунистической партии.

Экономическое отделение наблюдало за деятельностью торго­вых предприятий и трестов, а также следило за характером сделок.

Техническое отделение ведало изготовлением подложных до­кументов (например, паспортов), дешифровкой документов, пи­сем и телеграмм, установкой телефонных аппаратов для подслу­шивания (главным образом в домах, отведенных для иностран­ных миссий и посольств).

Фотографическое отделение обслуживало, по мере надобнос­ти, все учреждения из указанных отделов ГПУ.

Отделение пограничной стражи заведовало и руководило по­граничными частями войск, подчиненных ГПУ, а также ведало охраной границ.

Отделение по борьбе с контрабандой вело борьбу с беспош­линным ввозом товаров из-за границы.

На отделении цензуры лежал просмотр корреспонденции (как внутренней, так и заграничной) частных лиц и красноармейцев.

Иностранное отделение, одно из самых деятельных и актив­ных отделений после контрразведывательного, с помощью об­ширного штата сотрудников внутренней и наружной агентуры ве­ло наблюдение за находящимися в Советской России иностран­ными миссиями и иностранными торговыми предприятиями и являлось главным центром советской разведки. Эту свою дея­тельность иностранное отделение осуществляло при содействии резидентуры, сформированной при советских представительст­вах, а там, где таковых не имелось, при помощи тайных отделов.

Центральным руководящим отделом ГПУ в Европе (в частно­сти на Балканах) являлся отдел иностранного отделения ГПУ при советском представительстве в Берлине. Этот отдел руководил и ведал всей разведывательной работой в странах Большой и Ма­лой Антанты. В этот отдел входило отделение по борьбе с контр­революцией и шпионажем, которое, в свою очередь, делилось на ряд подотделов: а) по наблюдению и освещению монархистов и их организаций; б) по наблюдению за партиями социалистов- революционеров и социал-демократов как в отношении их загра­ничной деятельности, так и в отношении их связей в России; в) по наблюдению за иностранными контрразведками; г) по проверке и освещению разного рода торговых фирм, контор и бюро, кото­рые состоят в сношениях с Внешторгом и другими советскими уч­реждениями, а также по освещению заключенных ими сделок; д) по освещению личной жизни и характеристики сотрудников со­ветских заграничных учреждений, а также тех из советских служа­щих, которые приезжают за границу; е) по наружному наблюде­нию (в круг деятельности этого подотдела входила также вербов­ка секретных сотрудников).