Шаран Ньюман - Подлинная история тамплиеров
Церковь была построена приблизительно в 1450 году Уильямом Синклером, графом Оркни. Первоначально предполагалось построить более просторный храм, но закончить удалось только ту часть, которая должна была служить клиросом. Хотя форма церкви мало отличается от принятой в то время архитектуры соборных храмов, обилие декоративных элементов в высшей степени необычно. Когда я вошла в часовню, мне показалось, что она скорее напоминает испанские церкви, виденные мною раньше, но, по всей видимости, искусствоведы не разделяют моего мнения. О природе такого изобилия декоративных элементов в часовне Росслин специалисты по истории искусства не говорят. Бесчисленные резные украшения производят ошеломляющий эффект — словно вы встретили даму, надевшую на себя все свои драгоценности. «Своды, капители колонн, оконные арки, декоративные пояски вдоль стен покрыты резьбой в виде листвы, а между окон устроены изукрашенные ниши для образов», — пишет Ричард Фосет[444]. Тот же автор замечает: «Желание добиться сильного воздействия переходит границы разумного, что в Рослине встречается нередко»[445].
Планы часовни Росслин, нарисованные на деревянных досках, оказались утраченными во время Реформации. Не сохранилось никаких документов, которые могли бы пролить свет на причину, побудившую графа лорда Уильяма Синклера нанести орнамент практически на каждый дюйм своей церкви. Единственный фрагмент чертежа сохранился на стене склепа, с которого, возможно, и начиналось строительство. Видны нацарапанные линии, изображающие арку, шпиц, часть потолочного свода и два круга. Не исключено, что эти линии дожили до нашего времени, потому что сразу после возведения здания это место было покрыто штукатуркой.
Что ж, отсутствие документов — несчастье для историков, но благо для сочинителей, которые теперь вольны придумывать все, что угодно. Может быть, поэтому я сочетаю в себе обоих. В своих сочинениях я могу высказывать мысли, которые совершенно неприемлемы для научного труда. Изощренная резьба часовни Росслин породила немало легенд. Но прежде чем обратиться к ним, давайте выясним, что же нам известно об Уильяме Синклере, — не поможет ли это нам ответить на вопросы, зачем ему понадобилось строить церковь и почему ее строительство так и не было завершено.
Уильям был четвертым Синклером, который стал графом Оркни, территории, в то время принадлежавшей Дании. Во владении графов находился также Рослин и немало других земель в Шотландии. Двойное подданство причиняло Синклерам определенные неудобства, которые тем не менее компенсировались солидным доходом от Оркни. В описываемое время представителям знатных шотландских родов не часто доводилось умереть своей смертью, и столь же редко удавалось им удерживать свои владения долее одного поколения. Первый шотландский король из династии Стюартов, Яков, убитый в 1437 году, оставил после себя шестилетнего сына, Якова И, на милость различных кланов, столкнувшихся в схватке за власть. Самым яростным противником короля был род Дугласов, а Уильям Синклер женился на Елизавете Дуглас. Правда, Елизавета умерла в 1451 году, когда Яков еще не успел достигнуть совершеннолетия, и Уильям решил присоединиться к партии короля. Именно в это время он начал строить церковь.
По всей видимости, статус шотландского графа предполагал наличие своей соборной церкви. Управление таким храмом осуществлялось каноником — священником, являющимся членом капитула, то есть коллегиального учреждения при епископе, которое ведало духовными делами епархии. В церкви проводились службы во здравие лордов и их семей. Подобные соборные храмы были построены лордом Данбаром в 1444 году и лордом Кричтоном в 1449 году. Ни один из них не был столь богато изукрашен, как Росслин.
Какое-то время казалось, что союз Уильяма с королем Яковом II послужит умножению богатства и усилению власти лорда Рослина. Он был канцлером Шотландии с 1454 по 1456 год и смог вернуть себе графство Кейтнесс, утраченное его семьей за сто лет до этого.
Вместе с тем, как выяснилось, король сам положил глаз на богатое графство Оркни и вступил в переговоры с королем Дании Христианом с целью заполучить эту землю. Такой исход дела лишил бы Уильяма Синклера важного источника доходов, и, по слухам, он пытался сорвать встречу монархов. В результате, естественно, Синклер впал в немилость. «Уильям… конечно же облегченно вздохнул, когда узнал, что во время этих переговоров в Роксборо молодой король внезапно скончался»[446].
Однако новый король Яков III последовал по стопам отца, и в 1470 году Уильям был вынужден отказаться от своих прав на графство Оркни в пользу шотландской короны.
Не исключено, что именно по этой причине росслинская церковь так и не была достроена. И дело не только в том, что доход Уильяма потерпел ущерб. Ко всему прочему его старший сын Уильям Транжира вел себя настолько безответственно, что отец лишил его наследства и оставил Рослин второму сыну, Оливеру, который и остановил строительство церкви на определенном этапе.
Вот, в сущности, и все, что мы знаем об Уильяме Синклере, четвертом и последнем графе Оркни. Первоначальные чертежи церкви были утрачены, планы уничтожены. Но сохранилось фантастическое здание, клирос с обрезанной стеной предполагаемого нефа, выступающей с обеих сторон.
Рождение легендыСудьба часовни Росслин была связана с семейством Синклеров, а их преследовали неудачи на протяжении почти двухсот лет. Синклеры приняли сторону проигравших в борьбе за власть в Шотландии, а затем остались верными католическому вероисповеданию, когда почти вся страна стала протестантской. Часовня какое-то время оставалась в небрежении, а затем, несмотря на длительное сопротивление лорда Рослина, очередного Уильяма Синклера, алтари часовни были разрушены.
Связи Синклеров с гильдией каменщиков, а затем с масонскими ложами прослеживаются с начала семнадцатого века. Гильдия каменщиков управлялась «распорядителем работ», человеком знатного рода, а отнюдь не строителем. В 1583 году этот пост занял Уильям Шо, хозяин поместья Сохи. Шо был католиком, но это не стало препятствием для его карьеры при дворе. Несмотря на то что тогдашний аналог секретной полиции подозревал Шо в принадлежности к ордену иезуитов, он находился на дипломатической службе и выполнял поручения короля за пределами страны.
Став во главе каменщиков, Шо приступил к созданию свода правил, которым должны были следовать все члены гильдии. В 1600 году он решил, что каменщикам нужен покровитель. Трудно сказать, по какой причине его выбор пал на Уильяма Синклера, тогдашнего лорда Рослина. Возможно, это связано с тем, что и Синклер был католиком, а может быть, Шо оценил попытки лорда сохранить изображения и фигуры, украшавшие часовню Росслин. Надо сказать, что репутация лорда-покровителя Уильяма Синклера была далеко не идеальной: ему уже приходилось держать ответ перед местными судьями по обвинению в прелюбодеянии, а в конце концов он вообще уехал в Ирландию со своей любовницей, дочерью мельника, передав титул сыну, тоже Уильяму Синклеру.
Новоиспеченный лорд был образцовым гражданином, и хотя к этому времени Шо скончался, на свет появилась грамота, провозгласившая Синклера официальным патроном гильдии каменщиков. Копия этой грамоты выставлена в музее Росслина у киоска, торгующего сувенирами.
Не следует забывать, что гильдия каменщиков, заключившая это соглашение с Синклером, не имела ничего общего с возникшими впоследствии масонскими ложами. Но тем не менее лорды Рослина оказались среди первых шотландских масонов. В 1697 году они удостоились «посвящения в тайну „Масонского слова“»[447]. Приблизительно в это время и возникают легенды о часовне Росслин.
Одна из них — о двух столбах, «мастере» и «ученике», — не является исключительной принадлежностью этого храма, ее упоминают и в связи с другими шотландскими церквами. Такая пара колонн есть в Данфермлинском аббатстве, здании двенадцатого века, где «мастером», вопреки легенде, называют колонну более тонкой работы. Легенда о столбах заключается в том, что некий мастер закончил работу над первым столбом и уехал по делам. По возвращении он увидел, что его ученик уже завершил работу над второй колонной и при этом превзошел учителя в своем искусстве. Разгневанный мастер убил ученика. Предполагается, что среди голов, вырезанных по углам на потолке часовни Росслин, есть изображения мастера и ученика. Однако таких голов там шесть, а не две. Среди них есть голова женщины и некоего создания, напоминающего демона. Впервые эту историю записал англичанин Томас Кирк в 1677 году.
О связи часовни Росслин с тамплиерами впервые заговорили с легкой руки Вальтера Скотта, который упомянул лордов Рослина в своей поэме «Песнь последнего менестреля». Тот же автор в наиболее известном своем романе «Айвенго» изобразил храмовника отпетым негодяем.
