Владимир Слипченко - Войны шестого поколения
А это означает, что уже сейчас гарантией ядерного сдерживания служит именно устрашение и запугивание, а не строгий ядерный паритет между ядерными странами. Наличие даже в минимальном количестве ядерного оружия у одной из стран, обладающей решимостью его применения, может явиться объективным фактором страха для других противостоящих ей, в том числе и ядерных, стран. Оказывается, что для тех стран, которые панически боятся ядерного оружия, его количество и качество у противников не имеют особого значения. Более того, выдающийся российский академик Н.Н. Моисеев убедительно доказал [13], что современное ядерное оружие опасно не только для страны, подвергшейся ядерному нападению. Оно также катастрофически опасно и для самого агрессора. Здесь, по мнению Н.Н. Моисеева, четко работает формула: "кто применит ядерное оружие первым - погибнет вторым, даже если ему не будет нанесен ответный ядерный удар".
Поэтому оказывается, что как ядерным, так и безъядерным странам можно совершенно легко и спокойно относиться к самому понятию ядерного паритета и это не причинит им серьезного ущерба и не разрушит глобальную безопасность и стабильность. Понятно, что приведенную формулу либо умалчивают, либо пытаются опровергать, прежде всего, те, кто не понимает этого, или кто существует за счет производства и боевого дежурства ракетно-ядерного оружия, за счет ставки на ядерное оружие и ядерное сдерживание. Понятие "стратегический ядерный паритет", какое бы количественно-качественное соотношение в него ни закладывалось, относится вовсе не к ядерному сдерживанию, а к взаимному ядерному устрашению, а точнее - самоустрашению владеющих этим видом оружия. Такой паритет "не работает" на сдерживание неядерных войн, в том числе и с участием ядерных государств и тем более военных конфликтов.
Уже сейчас совершенно ясно, что более 80% ядерных боезарядов нынешней российской триады вообще не нужны для этих задач. У России была принципиальная возможность пойти на чрезвычайно глубокие односторонние сокращения этих вооружений до определенного минимума без всякого опасения за безопасность государства. Однако противники любого сокращения РВСН считали, что это немедленно приведет к выходу США из Договора по ПРО-72 и одновременно останутся не у дел более 800 предприятий оборонной промышленности России. Кстати, следует напомнить, что парламентом и Президентом России был издан закон (1999) о приоритетном финансировании именно стратегических ядерных сил, но на выполнение правительственных программ нет необходимых денег [42]. Теперь США уже разрушили Договор по ПРО-72 и одновременно пошли на значительное одностороннее сокращение своих стратегических наступательных вооружений, не опасаясь за свою военную безопасность.
В целом современная стратегия ядерного сдерживания в ряде ядерных государств характеризуется следующими примерно однотипными вариантами. В мирное время - сдерживание путем запугивания и устрашения всех потенциальных противников от ядерной агрессии против страны и обеспечение проведения независимой внешней политики. В военное время - сдерживание путем запугивания перерастания войны с применением обычных средств поражения в ядерную войну.
Практически во всех ядерных странах к организации ядерного сдерживания путем запугивания относят стандартный набор мер и действий:
создание рациональной группировки ядерных сил и обеспечивающих их систем, способных в ответном ударе нанести агрессору определенный (заданный, неприемлемый) ущерб;
постоянная высокая боевая готовность сил и средств;
конституционный или доктринальный отказ от обязательства не применять ядерное оружие первыми;
объявление (реклама) алгоритма ядерного сдерживания;
непрерывное стремление к строгой централизации управления ядерными силами;
наличие необходимой нормативно-правовой базы для принятия решения на применение ядерного оружия.
Что касается реализации механизма ядерного сдерживания, то теоретически и практически он может осуществляться лишь разными формами запугивания, устрашения:
демонстрацией решимости применить ядерное оружие;
словесными угрозами с объявлением набора предполагаемых целей и возможных сроков нанесения ударов;
серьезным предупреждением о готовности нанести выборочные ядерные удары;
ультиматумами через средства массовой информации с назначением времени отсчета нанесения ядерных ударов;
демонстрацией перевода стратегических ядерных сил в высшие степени боевой готовности;
демонстрацией проведения мобилизационных мероприятий;
демонстрацией процесса подготовки к применению ядерного оружия первым;
демонстрацией пусков ракет без ядерных боевых блоков и др.
Однако, как подтверждает военная история, эти акции устрашения уже давно никого не пугают ни теоретически, ни практически, т.к. они не предполагают самого ядерного воздействия с целью сдерживания. Ядерное сдерживание без применения ядерного оружия является ядерной возней, носит бутафорный характер и представляет собой просто "бумажного тигра", а не реальное устрашение. Однако в реальной действительности все может быть совсем не так, как рассчитывают политики ядерных государств.
Воздействуя устрашающе на массовую психологию как своих, так и противников понятиями "стратегический ядерный паритет", "потенциал сдерживания", "ядерное сдерживание", "требуемый ущерб", "взаимное гарантированное уничтожение", военно-промышленные комплексы ядерных государств совместно с заинтересованными представителями министерств обороны и определенной частью парламентских структур "обосновывали" в прошлом и продолжают делать это сейчас, прежде всего, для того, чтобы удержать свою "значимость" и "необходимость". Приемами "расширительного ядерного сдерживания" они требуют постоянного воспроизводства конфронтации с другими странами, которая используется для обоснования необходимости содержания и развития ядерного оружия. Заявления о том, что существующего устрашения уже недостаточно, всегда воспринимались как серьезная угроза и порождали необходимость не только поддерживать гонку вооружений, но и вводить новые понятия, категории, например, "гарантированное нанесение заданного ущерба агрессору в любых условиях обстановки", "требуемый ущерб экономике", "оборонная ядерная достаточность". Это вызывало необходимость постоянно "нянчить" образ врага и находить любые доказательства для демонстрации всему миру его коварства. Так, например, обосновывалась необходимость обеспечения по критерию "эффективность - стоимость" ответного удара стратегическими ядерными силами, результат которого был бы неприемлем для потенциального агрессора.
Но никто из разработчиков ракетно-ядерного оружия и военных политиков не мог предвидеть, что чем страшнее оружие и чем его больше, тем сложнее проводить политику сдерживания путем устрашения. Вполне понятно, что для поддержания стратегического ядерного паритета даже с одной стороной такие важнейшие категории, как "достаточность" и "необходимость", постоянно находятся в противоречии с экономическими возможностями даже самого состоятельного государства.
Поэтому в ход был пущен построенный на человеческом страхе неосведомленных об этом оружии людей принцип "оборонной ядерной достаточности", который позволяет одновременно препятствовать возможности и необходимости радикальных сокращений существующих и даже стимулировать разработку новых ядерных вооружений. Понятно, что военно-промышленные комплексы и военные ведомства ядерных государств не могут смириться с утратой такого внешнего врага, который только и ждет случая, чтобы напасть. Они пытаются выдавать свои ведомственные интересы за национальные и продолжают спекулировать на инерции конфронтации. Устрашение, запугивание, как и прежде, строятся на том, что ряд стран имеют на вооружении стратегическое ядерное оружие, а значит, оно может быть, в принципе, когда-либо применено. Для военно-промышленных комплексов и военного руководства ядерных государств именно это является самым весомым "аргументом доказательства" необходимости иметь у себя большое количество ядерного оружия различного базирования.
Сдерживание путем нанесения неприемлемого ущерба
Сейчас, в переходный период к войнам нового, шестого поколения, который во многих странах совпал с их глубокими преобразованиями и кризисным состоянием экономики, возникают совершенно новые проблемы сдерживания войн и конфликтов. Ядерное сдерживание из глобального двухполярного трансформируется в глобальное многополярное и одновременно в региональное многополярное. Причем совершенно не исключено, что общая сумма всех региональных сфер ядерного сдерживания может в переходный период к войнам нового поколения даже превысить многополюсную глобальную сферу.
