Виктор Попов - Советник королевы - суперагент Кремля
12
Наверное, если бы его завербовали на Лубянке в то время, ему посоветовали бы не слишком превозносить Советский Союз и не очень афишировать свои левые взгляды.
13
Интересно складываются иногда судьбы разведчиков. Нередко они, представляющие различные, далеко не дружественные государства, встречаются друг с другом (зная, кто есть кто) и как коллеги даже обмениваются информацией. Так, знаменитый английский разведчик Брюс Локкарт, известный в нашей стране как организатор «заговора Локкарта», имевшего целью захват Кремля и свержение советского правительства (что, впрочем, Локкарт отрицал), был арестован в 1918 году в Москве и затем обменен на М.М. Литвинова, также в то время арестованного в Лондоне. В 1934 году Локкарт встретился с советским разведчиком Толоконским в одном из английских ресторанов. По словам Локкарта, Толоконский рассказал ему, что его переводят в Вашингтон, так как столица США становится очень важным объектом для СССР в связи с неизбежностью войны против Японии.
14
Не могу не упомянуть и еще о некоторых искажениях, допущенных в книге «двойным агентом». Так, например, он сообщает, что когда в мае 1983 года Москва направила послание лейбористской партии, то последняя отказалась его получить до выборов. На самом деле лейбористская партия не отказывалась от его получения. Я сам, будучи послом в Лондоне, вручил его генеральному секретарю партии, но только не в штаб-квартире партии. В другом случае, упоминая о своем возможном назначении резидентом, он утверждает, что «телеграмма (об этом. — В.П.) произвела сильное впечатление на тогдашнего посла в Лондоне, неуправляемого Виктора Ивановича Попова. Сразу забыв наши прежние стычки, он расплылся в улыбке и по-отечески советовал мне, как держать себя на встрече (с Крючковым. — В.П.)». Здесь что ни слово — то неправда. Никакой телеграммы о его назначении я не получал. Гордиевский сам попросил его принять и сообщил, что собирается выехать в Москву за новым назначением. Он спросил мое мнение о том, стоит ли его принимать. А пришел он ко мне потому, что за несколько месяцев до этого я был вынужден пригласить его на беседу в кабинет и сказать, что, вопреки указаниям Центра, он не ведет никакой работы как дипломат. Он страшно разнервничался, стал жаловаться на то, что слишком загружен, и заявил, что немедленно уедет обратно в Москву. Мне пришлось информировать об этом тогдашнего резидента КГБ в Лондоне, сказав ему, что с «Гордиевским происходит что-то странное». К чести резидента, когда я впоследствии разговаривал с В.А. Крючковым и спросил его, сообщил ли резидент об этом моем разговоре в Москву, он подтвердил, что такую информацию КГБ получил. Кстати, никаких «стычек» с Гордиевским у меня не было, но он опасался, не буду ли я возражать против его назначения. И не я ему «что-то советовал», а он просил у меня совета. И я, естественно, не мог ему сказать, что он не должен принимать предлагаемое назначение. Вот так пишут «перебежчики» из КГБ свои книги и мемуары. Как правило, они имеют целью только обелить и выгородить себя, оправдать свое предательство родины и очернить других, что он, кстати, и сделал в отношении своего начальника, тогдашнего резидента КГБ.
15
Джон Филби, окончив службу в Индии, отправился на Ближний Восток, и Ким некоторое время жил там с родителями. Впоследствии он сам писал, что не чувствует себя англичанином и вообще связанным с какой-либо национальностью.
16
Рис позвонил Розалинде Лемон, сестре Джона Лемона, друга Бланта по Тринити-колледжу, и рассказал ей, что Берджес предложил ему стать «тайным агентом». Розалинда, однако, расценила это как очередную шутку Берджеса и, к счастью для «кембриджцев», не придала ей серьезного значения.
17
Кстати, Ротшильд был принят в Общество «апостолов» одновременно с Берджесом. Когда Виктору Ротшильду исполнился 21 год, он вступил в наследство трастовым фондом с капиталом в 2,5 млн. фунтов стерлингов, домом на Пикадили и имением в Тринг-парке.
18
Небезынтересной является и вообще история отношений Ротшильдов с разведкой. Банкирский дом Ротшильдов в XIX веке содержал крупнейшую разведывательную службу-фирму, которая имела свои конторы в Лондоне, Париже, Франкфурте-на-Майне, Вене, Неаполе. Зачастую конторы Ротшильда получали важную разведывательную информацию раньше, чем она попадала правительствам. В 1815 году, когда вся Европа с нетерпением ожидала исхода битвы под Ватерлоо, Натан Ротшильд уже знал, что англичане одержали победу, и начал скупать акции. После официального сообщения о победе союзников при Ватерлоо стоимость ценных бумаг, конечно, значительно подскочила. Или, например, он вдруг начинал продавать английские государственные ценные бумаги. Дельцы, зная, что Ротшильды первыми получают важную информацию, обычно следовали его примеру. А Ротшильд в подходящий момент, когда соперники распродали по его примеру акции той или иной компании, начинал усиленно скупать их.
19
Согласно одной из легенд, передаваемых из поколения в поколение английскими разведчиками, Камминг любил проверять характеры новичков и испытывать их нервы. Он с ходу на глазах новичка вынимал кортик и втыкал его в свою ногу (новичок не знал, что она деревянная), а дальше наблюдал за реакцией молодого человека.
20
Имя Мензиса как руководителя МИ-6 в то время держалось в строгом секрете и было названо только после его отставки в 1953 году. По поводу раскрытия этого секрета он сказал: «Думаю, что теперь это не повредит национальной безопасности».
21
На пресс-конференции в 1979 году корреспонденты спрашивали Бланта о его «контролерах» и способах передачи информации в Центр. Понимая, что раскрытие секретов может повредить делу его преемников, он отвечал на вопросы очень уклончиво. Когда журналисты стали приставать к нему буквально с ножом к горлу, Блант сказал, что после начала службы в МИ-5 он был в контакте с одним из сотрудников советского посольства в Лондоне. В разговоре с английским журналистом, специалистом по разведке Найджелом Уэстом Блант был более откровенен и сказал, что его первым «контролером» во время войны был «Георг» (фамилии своей он ему не называл). В 1940 году его сменил «Генри». МИ-5 не смогла идентифицировать ни «Георга», ни «Генри», но Блант сам в 1964 году назвал его имя, когда ему были предъявлены фотографии сотрудников советского посольства в Лондоне. Он указал на Анатолия Горского, первого секретаря посольства, который через четыре года был переведен в Вашингтон, правда, уже под фамилией Громова. Анатолий Громов опекал не только Бланта, но также Берджеса и Филби.
22
Так было в прошлом, так, к сожалению, происходит и сейчас. Может быть, читателю будут интересны такие факты. Во время моей работы послом в Англии в 80-е годы в течение приблизительно шести лет три сотрудника торгпредства и других советских учреждений в Лондоне покончили жизнь самоубийством. У нашего врача и сотрудников торгпредства были подозрения, что эти люди были кем-то отправлены на тот свет. В двух случаях части тел погибших были отправлены в Москву для экспертизы. На мой вопрос резиденту КГБ Л.А. Никитенко он ответил, что врачи-паталогоанатомы сделали заключение, что они были отравлены. Во время своего отпуска я посетил В. А. Крючкова и спросил его, что показало расследование всех этих трех случаев, и он сказал мне примерно следующее: медицинская экспертиза показала, что двое из них были отравлены, а одна, женщина, доведена до невменяемого состояния специальными психотропными препаратами и покончила жизнь самоубийством. Все они, как выяснилось, регулярно встречались с представителями английских секретных служб. И у нас нет никаких сомнений, продолжал он, что они были устранены ими. Мы за последние годы (он мне сказал, как долго, но я, к сожалению, не запомнил) ни разу не прибегали к подобным методам, и англичане об этом прекрасно знали.
Я не берусь утверждать, что эта информация полностью соответствует истине, но, наверное, она дает основания задуматься о нравственной стороне действий зарубежных разведок.
23
Читатель вправе спросить, делалось ли то же самое с почтой СССР? Нет, русские вализы никогда не досматривались. Их всегда сопровождали два курьера, один из которых неотлучно оставался при почте. Кроме того, англичане опасались, не заложена ли в русской почте мина или другое взрывное устройство, которое может сработать, когда вы не знаете секрета вскрытия вализы.
24
