Your Name - Сборник материалов Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников
...В 1941 году я присутствовал при первом прибытии русских военнопленных в «Шталаг» Нейбранденбург. Это было ужасно. Русские были настоящими скелетами, в которых еще теплились остатки жизни. У многих из них были штыковые раны на ягодицах и спине. Некоторых немцы убивали, некоторые сами падали мертвыми от истощения при малейшем передвижении. Мертвых раздевали, складывали на телегу и везли в общую могилу, находившуюся в окрестностях «Шталага». Телега возвращалась в «Шталаг», нагруженная хлебом и овощами для кухни на телеге были кровавые пятна. Это было отвратительно! В эти минуты мы поняли, на какую утонченную жестокость способны немцы. Каждое утро немецкие офицеры и унтер-офицеры посещали лагерь русских военнопленных. Они говорили: «Мы идем упражняться в тире по живой мишени».
Приблизительно 200 человек русских солдат умирали ежедневно. Их убивали или они умирали от болезней и голода. Среди многих убийств я лично видел ужасный способ убийства русских военнопленных немецкими солдатами. Ударами палки или ударами сапога они разбивали им головы, говоря: «Русские собаки не стоят ружейной пули». Доведенные до высшей степени утонченности подлость, варварство и жестокость являются отличительными чертами «бошей» в лагерях.
В январе 1943 года я был отправлен в «дисциплинарный лагерь 325» в Галицию (Рава-Русская — Тернополь — Львов). Здесь был еще более жестокий режим.
Много французов было убито в этом «Шталаге». Это был террор. Один просвет, одна мысль — смерть. Во время моего тюремного заключения в Львове мне приходилось ходить на работы по мощению улиц, что позволило быть свидетелем убийств немцами десятков тысяч людей. Улицы были завалены грудами трупов женщин, детей, мужчин, убитых ночью».
Лооф Клеман сообщил следственной комиссии об ужасах немецких лагерей, которые ему пришлось пережить, будучи пленником:
«Воинскую повинность я отбывал в Сент-Авольд, близ Меца, в 18-м кавалерийском полку. Попал в плен к немцам 4 июня 1940 года в Сент-Клере (департамент Сена)... Рава-Русский лагерь военнопленных, куда я прибыл 3 сентября 1942 года, англичане называли «медленной смертью». В этом лагере был один водопроводный кран на 12 тысяч человек. Пользоваться им разрешалось только в течение 4—5 часов в день... Немецкая охрана нас терроризировала. За малейшую провинность грозила смерть. Нам не разрешалось пить воду. Мы голодали. Утром во время переклички мы с трудом стояли на ногах; нам давали на день 200 гр. хлеба, по утрам мы получали горячую воду с сосновыми иглами, днем поллитра супа. Часто суп был только водой. Мы спали на полу. Повсюду были блохи и вши. Русские военнопленные тысячами умирали в лагере от голода и тифа... По ночам в Рава-Русской происходили убийства еврейских женщин и мужчин.
Всю ночь работал пулемет. Утром, идя на работу, я сам видел большое количество трупов. Немцы даже не зарывали их и не давали себе труда увезти их»
Бывший французский военнопленный №18057, XII. Д. Марсель Риветт о зверствах немцев сообщил следующее:
«...Я отбывал воинскую повинность в Саарбурге (Мозель) в 59-м пехотном полку. Во время всеобщей мобилизации был направлен в 60-й армейский моторизованный полк. 24 июня 1940 года я попал к немцам в плен в Вогезах...
В Трире я впервые встретился с русскими военнопленными. К ним относились очень плохо. Среди военнопленных были и поляки. Русские жили отдельно в своих камерах, и им давали в пищу картофельную шелуху.
В Лимбурге в «Шталаге XII.А.» обращение с военнопленными было еще более суровым. В 6 часов утра нас выгоняли из барака ударами дубины... В полдень давали суп, который русские должны были есть стоя. Если кто-либо из них присаживался, тут же щелкала винтовка или стрелял пулемет. Французский товарищ подымал упавшего и нес его в госпиталь, где врачу оставалось только констатировать смерть. Ежедневно умирало 15—20 русских. Причиной смерти были: голод, болезни или убийство. Французский доктор, который делал вскрытие, находил в кишках умерших траву, земляных червей, которых ели умиравшие от голода пленные...
...Начальник «Шталага XII.А.», барон фон Бок, нашел, что сборы в бараках происходят слишком медленно (нас было 1 200 человек в двух бараках №№7, 8). Последовал приказ быть готовым в 4 минуты, опоздавших разрешалось колоть штыками. В этом находил себе, удовольствие унтер-офицер Шрейнер, коловший нас. Нас перепели в Рава-Русскую. Там мы обратили внимание на плохой вид русских военнопленных. Было 10 января, и термометр показывал 10—15 гр. ниже нуля, а многие были только в сорочках, кальсонах, босые, без шапок и все страшно похудевшие, почти скелеты. У всех у них были штыковые раны на спине и ягодицах. Нам удалось поговорить с русскими и узнать, что они военнопленные и работают непосредственно на линии фронта. И когда их спросили, почему они раздеты, то получили ответ, что немцы раздели их, чтобы защитить себя самих от холода. После двухдневной проверки и вызовов нас поместили в подвале без света. Мы ничего не ели. Было 20 гр. ниже нуля, среди нас были солдаты Северной Африки, которые невыносимо страдали от холода.
1-го июня 1943 года произошла кровавая бойня, во время которой было убито 10 тысяч человек. Некоторые куда-то были увезены. На следующий день, когда мы шли утром на работы, мы видели много трупов женщин, детей, мужчин, лежавших в лужах крови. Немцы убивали без разбора всех евреев, где бы они их ни встретили. Это было невообразимо! Убийства продолжались около месяца.
Советская армия вступила в Львов. И с тех пор мы свободны, ожидаем скорого возвращения во Францию. Я надеюсь, что немцы сполна заплатят за пролитую ими кровь и будут наказаны за все ими содеянное. Марсель Риветт, военнопленный №18057, XII.Д.».
Ле Фуль Жорж сообщил комиссии:
«После пяти тяжелых суток мы ночью прибыли в Рава-Русскую. Нас тащили, так как большинство военнопленных совершенно ослабели. Немецкий унтер-офицер крикнул нам: «Вот вы и приехали в страну солнца». Но какой ужас этот лагерь!...
Немец-адъютант сказал нам, что в лагере Рава-Русская умерло более 3 000 русских военнопленных от тифа. Мы зарываем их тут. Случается, что среди них попадаются еще не умершие, но их всё равно бросают в ямы и засыпают негашеной известью, от которой они задыхаются. Еженедельно в лагерь прибывало 1 000 французов, бежавших из Германии. Это были те, кто не хотел работать для победы Германии»...
Вблизи г. Рава-Русская, в 200 метрах от городской больницы и метрах 50 от шоссе, на опушке леса, комиссия обнаружила 22 могильных холма. На некоторых из них сохранились кресты с французскими надписями.
Судебно-медицинской экспертной комиссией были вскрыты 2 могильных холма. В одном из них был обнаружен труп мужчины в форменной одежде французской армии. На отворотах воротника имелась цифра «24». Документов при трупе не обнаружено. В другом комиссия обнаружила два мужских трупа без одежды, со следами обугливания по всей поверхности трупов. По сохранившимся надписям на крестах могильных холмов установлено, что в них захоронены французы, замученные немцами: Бонэ Рожер, рождения 1911 года, Годи Пьер, рождения 1915 года, Дастю Пьер, Леплей Жозеф, 30 лет, Самье Арман, Блонди Рожер, 29 лет, Посэ Поль, 34 лет, Гюйон Андрэ, 30 лет, Рейио Шарль, 29 лет, Витто Эйжен, 34 лет, Сирг Камиль, Боннуа Альфонс, Котье Рожер и другие.
Немецкие захватчики, лишенные всякой морали, истребляли всех неугодных им людей: русских, украинцев, евреев, поляков, французов, чехов и даже вчерашних своих друзей по оружию — итальянцев.
Работавшая в период немецкой оккупации переводчицей в команде «Ретрово-Итальяно» Петрушковна Нина Здиславовна, по национальности полька, сообщила:
«После падения Муссолини фашисты потребовали от итальянских солдат, находившихся в городе Львове, присяги на верность гитлеровской Германии. Многие из них отказались дать присягу. Всех, кто отказывался от присяги, фашисты арестовывали. Так было арестовано 2 000 человек итальянцев и всех их немцы расстреляли.
Среди расстрелянных было 5 генералов и 45 офицеров итальянской армии, которых я знала. В числе расстрелянных находились следующие генералы и офицеры итальянской армии: генерал-майоры Манджанини Энрико, Форнароли Альфред, Джанноти Джузеппе, полковники: Манджонини Луиджи, Ашенцо, Стефанини Карло, офицеры: Джино Каруссо, Фузаролли Луиджи, Томмасо Серафини, Форнаролли Энрико, Нино Манто, Эдуард Монджианнини, Альфред Ломбарди, Ливно Корсини, Джиованни Джиакомини, Луиджи Стефанини, Персини Клено, Кастеляни Ришардо, Персианини Тулио, Дельниери Марино, Моросси Альфредо, Кастори Джиорджио, Бастианини Альфредо, Сторелли Эдуардо, Биньями Джиованни, Валентини Джино, Саво Луиджи, Сабо Ришардо, Винценти Эмануэло, Лоренцо Веранини, Тоскано Альфонсо, Родоканакши Массимо, Либери Марселло Кристианини Роберто, Цитрини Джиозеппе, Паулин Емилио, Бискезе Донато, Джиантини Луиджи, Джиатоли Тулио, Джиакотто Тулио, Тороссе Эвальд, Крестианини Серджио, Кедрианнини Лоренцо, Валентине Альфредо, Каусуро Ришардо, Руссини Бенито, Тиорсини Тулио, Кристаллини Марино, Фарино Антонио, Кальниери Марино, Массони Луиджи, Кальцари Марино».
