Your Name - Сборник материалов Чрезвычайной Государственной Комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников
Учитывая общую площадь закапывания и рассеивания пепла и костей, достигающую 2 квадратных километров, экспертная комиссия считает, что в Яновском лагере истреблено более 200 тысяч советских граждан».
В июле 1941 года немецкое военное командование создало в центре города Львов, на территории крепости, именуемой «Цитадель», концентрационный лагерь для военнопленных. Под угрозой расстрела немцы заставляли заключенных работать с утра до поздней ночи. Помещения лагеря не отапливались. Заключенные десятками тысяч умирали от голода, побоев, болезней и расстреливались.
На основе свидетельских показаний установлено, что в лагере «Цитадель» за время его существования содержалось более 280 тыс. военнопленных, из которых от голода, болезней, истязаний и расстрелов погибло свыше 140 тыс. человек.
Свидетель Никифор Григорьевич Голюк, находившийся в этом лагере с 8 июля 1941 года по апрель 1942 года, сообщил комиссии:
«Как медфельдшер, работавший в этом лагере, я знаю, что за 4 месяца — с августа по ноябрь 1941 года в лагере умерло только от дизентерии около 3 тысяч военнопленных. Никаких мер борьбы с болезнями немецкое командование не принимало. Наоборот, немцы умышленно привезли в этот лагерь из лагеря №385 в Рава-Русская больных сыпным тифом и разместили их в казармах группами по 10 человек среди здоровых военнопленных. После этого неизбежно в лагере вспыхнула эпидемия сыпного тифа, от которой с ноября 1941 года по март 1942 года умерло около 5 тысяч военнопленных».
При осмотре лагеря «Цитадель» комиссия обнаружила в камерах надписи замученных военнопленных:
«Здесь умирали с голоду русские пленные тысячами. 22 января 1944 года».
«Доблестная русская армия, вас ждут с нетерпением не только народы, но и военнопленные, которые обречены на голодную смерть. Как тяжело умирать».
Массовые расстрелы мирного населения и военнопленных немцы производили также и в Лисеницком лесу, находящемся на окраине Львова по направлению к Тернополю. В этот лес немцы ежедневно пригоняли и привозили на автомашинах большие партии советских военнопленных из лагеря «Цитадель», заключенных из Яновского лагеря, Львовской тюрьмы, а также мирных советских людей, задержанных на площадях и улицах города Львова во время многочисленных облав.
Судебно-медицинская экспертная комиссия, обследовав место расстрелов советских военнопленных, обнаружила на поверхности земли и в разных ямах пепел и уцелевшие кости человеческих скелетов, Искусственные зубы, предметы личного обихода, человеческие волосы. «Остатки мозгового вещества, волосы, предметы личного обихода и резкий трупный запах в ямах свидетельствуют о том, что в них первоначально продолжительное время были зарыты трупы, которые потом были вырыты и сожжены».
На основании расследования установлено, что немцы расстреляли в Лисеницком лесу свыше 200 тысяч человек.
В сентябре 1941 года, по указанию генерал-майора полиции СС Кацман, в Львове было организовано гетто, названное немцами «Юденлаг» — еврейский лагерь. Гетто было размещено на окраине города. Территория лагеря была обнесена забором с проволокой. Выходить из гетто никому не разрешалось.
На работу и с работы евреев водили только под конвоем. В лагере находилось 136 тысяч человек. Население подвергалось грабежу. Условия жизни в гетто были ужасающими — люди спали на голом полу и под открытым небом, с евреями обращались хуже, чем со скотом. Немцы проводили в городе массовые облавы на евреев. Они не щадили ни мужчин, ни женщин, ни детей. Взрослых они просто убивали, детей отдавали командам гитлеровской молодежи в Качестве мишеней при стрельбе.
Вот что сообщила по этому поводу в своем письменном заявлении французская подданная Ида Вассо, директриса существовавшего в Львове еще задолго до войны специального убежища для престарелых и нетрудоспособных французов:
«...С приходом немецких властей мы были постоянно уверены, что будут убийства. И, действительно, не прошло и 2—3 дней, как мы услыхали стрельбу из автомата, которая уверила нас в расстреле евреев — этих несчастных людей. Я имела возможность посетить гетто. Гигиенические условия там были ужасны. Люди жили по 15—20 человек в одной комнате, без воды и электричества. Дороговизна была ужасная и, как всегда, сила денег играла свою роль. Несчастные были обречены на голод. Один раз в неделю их посещало гестапо, которое одних увозило в Бельзец (Польша), других к песчаному рву, чтобы расстрелять. Приговоренных увозили в одних сорочках, так как немецкие бандиты имели наглость отбирать их одежду и награбленное отправлять вагонами в Германию. Маленькие дети были мучениками. Их отдавали в распоряжение гитлеровской молодежи, которая из этих детей делала живую мишень, учась стрелять. Никакой жалости к другим, все для себя, таков девиз немцев. Надо, чтобы весь мир знал об их методе. Мы, которые были беспомощными свидетелями этих возмутительных сцен, мы должны рассказать об этих ужасах, чтобы все знали о них, а, главное, не забыть их, так как возмездие не вернет жизнь миллионам людей.
Забвение было бы изменой человечеству. Страдания советских, французских, английских, американских пленных должны быть отомщены. Запомните на всю жизнь. Ида Вассо Том».
За время существования гетто с 7 сентября 1941 года по 6 июня 1943 года немцы истребили свыше 130 тысяч человек, часть из них была расстреляна в самом гетто, часть в Яновском лагере, остальных немцы отправили для уничтожения в лагерь смерти в Бельзец (Польша).
Немцы производили массовое уничтожение советских людей и в других городах Львовской области. В городе Рава-Русская немцы организовали лагерь военнопленных. С июня 1941 года по апрель 1942 года в этом лагере находилось свыше 18 тысяч советских военнопленных. Все они к концу этого периода были уничтожены. Военнопленных, поступивших в лагерь, немцы раздевали, оставляли на них только одно белье, в зимнее время водили на работу раздетыми и разутыми. Лишенные сил военнопленные падали. Немцы их добивали из автоматов и просто кололи штыками.
Житель села Яныче, Магеровского района, Кочак Василий Степанович показал перед следственной комиссией:
«Я работал в лагере советских военнопленных с декабря месяца 1941 года по апрель 1942 года. За это время немцы уничтожили голодом, холодом и расстреляли около 15 тысяч военнопленных. Трупы умерших и расстрелянных увозили на тракторных прицепах в Волковицкий лес. Голодные и истощенные военнопленные, когда их проводили по территории лагеря, набрасывались на кучи гнилой и мерзлой картошки, но конвоиры их тут же расстреливали. Я видел, как выводили совершенно голых военнопленных, привязывали веревками к стене или столбу и в зимнее время держали их так, пока они не замерзали».
Массовое истребление советских людей немцы производили повсеместно, особенно в городах: Золочеве, Сокале, Яворове, Жолкве, Городке, Бродах.
Немцы истребили в лагерях Львовской области тысячи подданных иностранных государств
Чрезвычайной Государственной Комиссией установлено, что немецкое правительство систематически направляло в лагери Львовской области военнопленных и мирных граждан иностранных государств из концентрационных лагерей, расположенных на территории Германии. Здесь немцы подвергали их истязаниям и убивали.
Житель города Львова Бичь З.Е. сообщил комиссии:
«Когда я находился в заключений в Яновском лагере, там были, кроме украинцев, поляков и евреев, подданные Франция, Чехословакии, Италии и других государств».
Военнопленных иностранных государств немцы принуждали к непосильной работе, избивали, морили голодом, преднамеренно истребляли. Все это подтверждается многочисленными показаниями советских граждан, а также показаниями Освобожденных Красной Армией в Львове Французских военнопленных, находившихся в заключении в «Цитадели» и Яновском немецких лагерях.
Уроженец города Ангулем департамента Шарант (Франция) Эмиль Леже, взятый немцами в плен 13 июня 1940 года в Шампани (Франция), сообщил:
«С первых же минут моего плена мне пришлось испытать на себе жестокие методы, применяемые немцами... Под страхом смерти нас заставляли работать без отдыха, без достаточного количества пищи; мы были истощены, изнурены, покрыты вшами, без обуви, наше обмундирование было в лохмотьях. Когда мы жаловались на подобный режим, нам отвечали: «Это еще слишком хорошо для французских свиней и собак».
В течение этого времени мы не имели известий от наших родных. Когда мы просили разрешения написать им, то немцы отвечали нам: «Зачем? Ваши родные, без сомнения, убиты, а с вашими женами спят немецкие солдаты»...
...В 1941 году я присутствовал при первом прибытии русских военнопленных в «Шталаг» Нейбранденбург. Это было ужасно. Русские были настоящими скелетами, в которых еще теплились остатки жизни. У многих из них были штыковые раны на ягодицах и спине. Некоторых немцы убивали, некоторые сами падали мертвыми от истощения при малейшем передвижении. Мертвых раздевали, складывали на телегу и везли в общую могилу, находившуюся в окрестностях «Шталага». Телега возвращалась в «Шталаг», нагруженная хлебом и овощами для кухни на телеге были кровавые пятна. Это было отвратительно! В эти минуты мы поняли, на какую утонченную жестокость способны немцы. Каждое утро немецкие офицеры и унтер-офицеры посещали лагерь русских военнопленных. Они говорили: «Мы идем упражняться в тире по живой мишени».
