Алексей Исаев - От Дубно до Ростова
«Главком вызвал меня по телефону. Фюрер еще раз связался с ним и высказал крайнюю озабоченность тем, что танковые дивизии будут направлены на Киев… *…** Кольцо окружения противника должно пройти от Бердичева через Винницу и далее до полосы 11 армии. На основании этого указания группе армии „Юг“ было приказано: фюрер не хочет, чтобы танковые дивизии продвигались на Киев. В виде исключения это можно делать только с целью разведки и охранения. Далее он желает, чтобы имеющиеся в распоряжении силы 1 танковой группы были направлены от Бердичева на Винницу для скорейшего соединения с 11 армией и окружения противника, действующего перед фронтом 17 и 11 армий. Остальные соединения 1 танковой группы (те, которые не требуются или не могут быть использованы для наступления на Винницу) следует направить на Белую Церковь, а оттуда — на юг»[348].
Эти слова были написаны в дневнике, а не в послевоенных мемуарах, которые у многих немецких военачальников пронизаны мыслью о том, «как Гитлер помешал мне выиграть Вторую мировую войну». Нельзя не отметить, что замечания «бесноватого фюрера» о задачах 1 танковой группы достаточно разумны. Главной идеей «Барбароссы» было уничтожение Красной Армии. Рекомендации Гитлера выдержаны в духе именно этой идеи.
Но помимо задач операции, были еще и личные амбиции, жажда славы покорителей городов. Несомненно, что Киев как крупный политический центр манил руководство ГА «Юг» безотносительно своей практической ценности для развития операций. Верховное командование пыталось донести до руководства группы армий свое видение, целесообразности захвата столицы Украины и вообще каких-либо действий в этом направлении:
«Начальник Генерального штаба сухопутных сил выразил во время телефонного разговора с начальником штаба группы армий в 00.10 (10.7) озабоченность ОКХ по поводу того, что подвижные части, наступающие на Киев, имеют слишком малую ударную мощь (поучительный пример — Варшава!). Далее главнокомандующий сухопутными силами настоятельно рекомендует наступать главными силами 1–й танковой группы после выхода в район г. Белая Церковь не на юго-восток, а строго в южном направлении. Начальник штаба группы армий возражает на это, что необходимо сделать попытку внезапного захвата Киева силами III моторизованного корпуса. 6–я армия перебрасывает к Киеву все имеющиеся силы, чтобы в кратчайшие сроки вступить в сражение и, если потребуется, перейти к штурму плацдарма под Киевом пехотными соединениями» (выделено мной. — А. И.)[349].
«Внезапный захват», кавалерийский наскок обещал славу и награды. Поэтому штаб фон Рундштедта тяготел к броску на Киев, несмотря на то что надежда на захват города была более чем призрачной.
Получив недвусмысленные указания поворачивать от заветной цели на юг, руководство группы армий потребовало письменного приказа, намекая, что в противном случае ничего делать не будет:
«На указание начальника Генерального штаба, что главнокомандующий сухопутными силами настаивает на наступлении главных сил танковой группы строго на юг, начальник штаба группы армий отвечает, что это будет сделано только в случае получения соответствующего приказа от ОКХ»[350] (подчеркнуто в оригинале).
Соответствующий приказ был незамедлительно выпущен. В 9.45 10 июля главнокомандующий сухопутными силами прибыл в штаб-квартиру ГА «Юг» в Бродах. Основной темой совещания высшего военного руководства стал приказ А. Гитлера:
«Главнокомандующему сухопутными силами.
Я считаю правильным и необходимым выдвигать передовые части 1–й танковой группы сразу после занятия рубежа Житомир — Бердичев в южном направлении с тем, чтобы преградить противнику путь к отступлению под Винницей и южнее реки Буг и по возможности, прорываясь через Буг, установить взаимодействие с 11 армией.
Прикрытие со стороны Киева должны обеспечить тыловые части танковой группы, не предпринимая, однако, наступления на этот крупный город.
Если выяснится, что западнее р. Буг нет больше войск противника, которые можно было бы отрезать, необходимо будет сосредоточить танковую группу для наступления на Киев и юго-восточнее через Днепр. При этом окружение Киева необходимо осуществлять таким образом, чтобы не допустить прорыва в город войск противника с северо-запада.
№ 04136/10/7/0235. Подпись Адольф Гитлер»[351].
Перед лицом столь недвусмысленно сформулированного приказа командование ГА «Юг» тем не менее продолжало упорно гнуть свою линию. В описании совещания в ЖБД ГА «Юг» мы находим такие слова фон Рундштедта:
«Касаясь вопроса о наступлении на Киев, он указывает, что не следует опасаться решительных действий группы, наступающей на Киев. Учитывая значение захвата в решении задач, поставленных перед группой армий, было бы непонятно, если бы была упущена возможность быстро занять город»[352].
«Возможность быстро занять город» Киев беспокоила фон Рундштедта куда больше, чем прозаическая задача окружения 6–й и 12–й советских армий. В поисках опоры для оправдания распыления сил между Киевом и «каннами» совместно с 11 армией Шоберта, командующий ГА «Юг» начал додумывать за советское командование планы дальнейших действий:
«Первоначально противник имел замысел оборонять укрепленный рубеж („линию Сталина“). Вследствие ее прорыва он теперь пытается отходить за Днепр. Отступление его войск ведется полным ходом *!!! — А. И.**. Командующий группой армий подтверждает этот замысел противника и указывает, что ему удастся отступить, если не преградить путь отхода через Киев»[353].
Никаких планов отхода за Днепр, как мы сейчас знаем, советское командование не вынашивало. О каком «полном ходе» отступления идет речь, совершенно непонятно. С некоторой натяжкой можно предположить, что такое впечатление создали выводившиеся в район Днепра на переформирование части 6–го стрелкового корпуса и выводившиеся за Днепр остатки 15–го и 8–го механизированных корпусов. Почему нужно преграждать путь к отступлению именно в районе Киева, также не совсем понятно. Помимо переправ, в Киеве в распоряжении советских войск было вполне достаточно альтернативных маршрутов для форсирования Днепра при отходе на восток. Советские контратаки в районе Бердичева и Новограда — Волынского вскоре продемонстрировали, что никакого бегства за Днепр не планируется. Более того, вскоре выяснилось, что перед фронтом 17 армии Штюльпнагеля советские войска собираются оборонять «линию Сталина».
Но 10 июля все это еще не было известно высшему военному и политическому руководству Третьего рейха. В конечном итоге на совещании в Бродах было высказано и получило одобрение предложение фон Рундштедта, которое внешне выглядело как более гибкое:
«Кольцо окружения, проходящее через Винницу, слишком узко. 17–я армия потеряла всякое соприкосновение с противником. Следовательно, противник уже отошел на значительное расстояние. С другой стороны, командование группы армий считает, что в районе южнее и юго-западнее Белой Церкви находятся значительные силы противника, которые отходят на Киев и юго-восточнее. Если удастся захватить Белую Церковь, то пути отхода противника в направлении Киева будут отрезаны. Фон Рундштедт надеется сковать в этом районе значительные силы противника и продолжить наступление от Белой Церкви в юго-западном направлении с целью соединения с 11–й армией. Если такое направление удара окажется нецелесообразным, то перед нами всегда останется возможность сделать выбор — наступать в южном или юго-восточном направлении западнее Днепра или нанести удар в районе Киева и юго-восточнее с целью форсирования Днепра и дальнейшего наступления на восток»[354].
Предложение командующего ГА «Юг» было построено на целом ряде неверных предпосылок. Во-первых, значительный отрыв советских соединений 6–й и 12–й армий от 14 армии Штюльпнагеля отсутствовал. Во-вторых, «значительные силы» южнее и юго-западнее Белой Церкви — это миф, никаких крупных соединений Красной Армии в тот момент на этом направлении не было. Однако предложенное фон Рундштедтом решение было одобрено Гитлером. Вместо немедленного поворота на юг, который мог вызвать катастрофу Юго-Западного фронта, танковые соединения ГА «Юг» оказались скованными под Киевом и направлены в район Белой Церкви.
Этот неприятный факт выяснился уже 14 июля:
«Пехотным дивизиям 6 армии предстоит преодолеть 160 км, прежде чем они смогут вступить в бои за Киев. До этого времени не представляется возможным начать оперативное продвижение связанных под Киевом сил танковой группы на юго-восток»[355].
Соединения III моторизованного армейского корпуса, ослепленные блеском золотых куполов киевских церквей, оказались зафиксированы на широком фронте перед сосредоточивающимися советскими дивизиями, которые вскоре обрушили на них свои атаки. Такой была цена за личные амбиции руководства группы армий «Юг», попытавшегося с ходу овладеть Киевом.
