Алексей Исаев - От Дубно до Ростова
Для советской стороны почти недельные бои в районе Бердичева не были безрезультатными. Сражение вокруг этого города сыграло положительную роль в задержке наступления 1 танковой группы на белоцерковском направлении и позволило выправить линию фронта 6–й и 12–й армий. Еще одним результатом боев вокруг Бердичева стали существенные потери дивизии Людвига Крювеля:
«Бои в районе Бердичева, которые местами носили кровопролитный упорный характер, начинают затихать. 11 танковая дивизия потеряла 2000 человек (!)»[337].
Франц Гальдер не зря поставил восклицательный знак после цифры потерь. Это был существенный удар по одной из лучших танковых дивизий вермахта.
Прорыв корпуса Э. фон Маккензена на киевском направлении. Укрепления на старой границе в полосе 5–й армии М. И. Потапова оборонялись измотанными предыдущими боями, но зато обстрелянными соединениями. В силу этих причин прорыв через «линию Сталина» III моторизованного армейского корпуса прошел в более напряженном режиме, чем бои на старой границе корпуса Вернера Кемпфа.
Новоград — Волынский укрепленный район оборонялся постоянным гарнизоном, остатками 228–й стрелковой и 109–й моторизованной дивизий и успевшими прибыть в назначенные пункты выгрузки частями 206–й стрелковой дивизии из состава 7–го стрелкового корпуса. Общее руководство этими разрозненными частями осуществлял полковник Бланк, начальник штаба 87–й стрелковой дивизии, прославившийся выводом из окружения части дивизии. Начиная с 6 июля III моторизованный корпус завязал бои за УР в районе самого города Новоград — Волынский и южнее его. 13 танковая дивизия прорывалась через укрепления в районе Гульска, а 14 танковая дивизия — в районе города Новограда — Волынского. 25 моторизованная дивизия обеспечивала северный фланг корпуса. Наиболее успешно сражение проходило в полосе 13 танковой дивизии Вальтера Дюверта. Как пишет Эбергард фон Маккензен, «Гульск был захвачен в ходе тяжелого боя за укрепления. Одновременно была форсирована река, захвачен плацдарм и уже 8 июля была достигнута „панцерштрассе“ восточнее укреплений»[338].
«Панцерштрассе» в данном случае — это дорога Новоград — Волынский — Житомир. Командование 5–й армии попыталось парировать прорыв контратакой 19–го механизированного корпуса. 40–я танковая дивизия М. В. Широкобокова накануне получила солидное пополнение в виде батальона танков Т–34, около 30 машин. В 13.30 8 июля 19–й мехкорпус атаковал части 13 танковой дивизии в направлении колхоза Любахин — Гульск, стремясь «запечатать» образовавшийся прорыв. Встречного сражения танкисты В. Дюверта не приняли и отошли под прикрытие артиллерии, сосредоточившейся на восточном берегу реки Случь. Не добившись успеха в первой атаке, Н. Ф. Фекленко организовал еще один удар. При повторной атаке в 15 часов корпус также успеха не имел. Что же произошло? Рассказывает один из участников тех событий:
«Капитан Горелов решил с ходу захватить переправу через Случь, отрезав тем самым пути отхода вражеской пехоте и танкам, а затем во взаимодействии с другими частями дивизии окружить и уничтожить их. План командира полка был одобрен командиром дивизии, однако и на этот раз подвела разведка, а точнее, отсутствие таковой: огонь противотанковых орудий и танковых пушек гитлеровцев оказался неожиданным для наших танкистов. Командир батальона хорошо отреагировал на внезапно возникшую преграду — развернул одну роту против вражеских артиллеристов, и она на большой скорости пошла на их позиции. Однако условия стрельбы были слишком неравными. Противник вел огонь с места, прицельно, сосредоточивая его по головным машинам с разных сторон. Нашим же танкистам пришлось стрелять с ходу, маневрировать, отбиваться и от танков, и от орудий прямой наводки. В результате в течение каких-нибудь 15 минут полк потерял 14 танков»[339].
В бою погиб командир батальона прибывшего пополнения. Все 14 подбитых танков были из только что поступивших Т–34. 6 были потеряны безвозвратно, 8 машин удалось эвакуировать с поля боя. 2 «тридцатьчетверки» сразу же были отправлены в окружные мастерские в Киев, 6 ремонтировались на месте. В 23 часа 19–й механизированный корпус отошел на рубеж Романовки, севернее шоссе на Житомир.
Кроме танкистов, по прорвавшимся у Гульска частям 13 танковой дивизии наносила удары авиация. Самолеты 5–й армии производили разведывательные полеты и бомбили переправу в районе Гульска и скопление танков и пехоты на западном берегу реки Случь южнее Новограда — Волынского. Не остались в долгу и пилоты люфтваффе. С утра 9.7.41 г. 19–й механизированный корпус подвергся сильной атаке немецкой авиации, ударами с воздуха были сожжены 7 танков Т–26.
После успешного отражения контрудара 19–го механизированного корпуса 13 танковая дивизия начала наступление вдоль освободившегося шоссе, как его называл Э. фон Маккензен, «панцерштрассе». Уже утром 9 июля соединение достигает Житомира, углубившись от места прорыва у Гульска более чем на 70 км. Два танковых клина, XXXXVIII и III моторизованных корпусов, образовали между собой пространство, в котором попали в окружение части 7–го стрелкового корпуса, в частности 147–й стрелковой дивизии. Жертвой глубокого прорыва немцев стали также десантники — 204–я бригада 1–го воздушно-десантного корпуса, занимавшая оборону на «линии Сталина». Бригада была окружена и впоследствии почти месяц пробивалась к своим, выйдя из окружения только 4 августа 1941 г. в районе Борисполя.
Не успев оправиться от оглушительного сообщения о прорыве на Бердичев, командование Юго-Западного фронта получило еще одну неприятную новость о захвате Житомира. Привозили плохие вести офицеры вспомогательных частей, находившихся в глубоком тылу, неожиданно становившемся фронтом.
Получив тревожное известие, командование фронта начало принимать меры для организации обороны Киева. Первой мерой была переадресация эшелонов 7–го стрелкового корпуса, направленных ранее в район станции Шепетовка. Теперь станция была в руках немцев, и везти дивизии корпуса в этом направлении было бессмысленно. Новым пунктом назначения эшелонов 147–й и большей части 206–й стрелковых дивизий стал Киев. Вместо попавшего в окружение севернее Нового Мирополя командира 147–й стрелковой дивизии И. И. Миронова командиром соединения был назначен полковник С. К. Потехин. Но стрелковыми частями дело не ограничилось. К счастью, еще 7 июля Ставка ГК потребовала сосредоточить десантные части Юго-Западного фронта в районе Киева. В директиве были многозначительные фразы:
«Транспортные полки ТБ–3 привести в такое состояние, чтобы можно было использовать для транспортировок авиадесантных войск» и «Проверить и подготовить авиадесантное имущество для быстрого использования»[340].
Это позволяет предполагать, что Ставка ГК собиралась использовать десантников для диверсионных операций в тылу наступающих немецких войск. Не исключено, что десантников также планировали использовать в качестве аэромобильного резерва против высадок немецких десантов. Но так или иначе в соответствии с директивой Ставки ГК части 2–го воздушно-десантного корпуса, бригады которого находились в Чернигове, Нежине и Конотопе, были подтянуты к Киеву. В изменившейся обстановке эта переброска оказалась как нельзя кстати. «Крылатая пехота» была использована для обороны столицы Украины. К 12.00 11 июля 2, 3 и 4–й воздушно-десантным бригадам предписывалось прикрыть переправы через Днепр в районе Киева. Помимо частей Красной Армии, оборону в районе Киева занимали подразделения НКВД. Собственно Киев обороняли 4–я дивизия НКВД по охране железнодорожных сооружений под командованием полковника Ф. М. Мажирина и 23–я мотострелковая дивизия НКВД под командованием полковника Г. И. Лукьяненко.
Другое подвижное соединение III моторизованного корпуса — 14 танковая дивизия пробивалась через укрепления Новоград — Волынского УРа с большим трудом, затратив почти трое суток. В вышедшей после войны истории соединения мы находим следующее описание этих событий:
«Попытка наступления на Звиахель *так немцы называли Новоград — Волынский** 6 июля не удалась, так как ДОТы образовывали своего рода крепость и были поддержаны мощной артиллерией, противотанковыми пушками и зенитным орудием. В 108 полку погибли три командира, а в 4 артиллерийском полку — три офицера. На 7 июля был дан приказ о планомерном наступлении на Звиахель. С 4.30 утра шла битва за укрепления крепости Звиахель с двух сторон наступления, которое снова и снова подвергалось ударам авиации. Из-за мощного заградительного огня из ДОТов и бомбовых ударов авиации наступление не могло продвигаться вперед. После налета пикирующих бомбардировщиков в 15.30 наши штурмовые группы выходили на рубеж атаки ДОТов с огромными потерями и пытались уничтожить каждый ДОТ отдельно. К вечеру удалось, наконец, взять первый ДОТ. Потери были высоки: в каждой роте погибло примерно по 40 человек; в 4 танковом артиллерийском полку 2 офицера погибли и 7 ранены. 8 июля битва также с прежней напряженностью. Для подкрепления были введены в бой 25 пехотная моторизованная дивизия, 299 пехотная дивизия и вся корпусная артиллерия»[341].
