Россия XVIII в. глазами иностранцев - Коллектив авторов
Русские боятся большой власти, которую принцесса Елисавета имеет над царем; ум, способности и искусство ее пугают их, поэтому им хочется удалить ее от двора, выдав ее замуж. Хотя это трудновато, однако же может сделаться, если начатые о сем переговоры кончатся удачно. Граф Маврикий Саксонский не оставил своих притязаний и своей надежды, и, зная, что русский двор никогда не допустит присоединения Курляндии к Польше, он держит здесь тайно доверенного человека для ходатайства по его делам, кои идут хорошо. Одно из главнейших его предложений состоит в том, чтобы вступить в брак с принцессою Елисаветою, а как величайшее желание русских состоит в удалении принцессы от двора, к чему присовокупляется и выгода, что Курляндия не будет присоединена к Польше, то они и приняли благосклонно предложение графа, и это дело идет так хорошо, что теперь думают пригласить его в Москву, хотя еще не решено, исполнить ли его предложение или нет; это хранится в величайшей тайне, и я не без труда мог узнать о том. Таким образом, я не сомневаюсь, чтобы граф Мориц не успел в своем искании, а русские вместе с тем достигнут до своего желания удалить принцессу.
Им хочется сделать то же и с великою княжною и сыскать ей хорошего жениха, но это очень трудно, потому что найдется мало государей, кои захотели бы искать себе невесты в Москве. Русские были бы очень рады поменяться с Пруссиею, заставя царя жениться на старшей дочери его прусского величества и выдав за королевского принца Пруссии великую княжну; но я не думаю, чтобы король прусский согласился на это, ибо все его желание состоит в том, чтобы сделать цену со свояком своим, королем английским.
Теперь появляется новый фаворит, граф Бутурлин, зять фельдмаршала князя Голицына, и все враги дома Долгоруковых стараются ввести его в милость у царя; но меня уверяли, что Бутурлин помирит обе партии, Голицыных и Долгоруковых, и если это правда, то Остерманова партия погибнет безвозвратно, да и сам он падет непременно.
Вот состояние, в котором теперь находится двор и министерство; но я не ручаюсь, чтобы через неделю не случилось чего-нибудь совершенно противного, ибо нет в Европе двора непостояннее здешнего».
Января 12<-го>, в Новый год по старому стилю, я поднес царю очень хорошее ружье работы Диего Искибеля, которое ему очень понравилось, и когда я приехал во дворец с поздравлением, то он приказал мне остаться обедать с ним — милость, каковой он не оказывал ни одному иностранному министру. За столом он был ко мне очень благосклонен и пил за здравие короля, моего государя, на что я отвечал бокалом вина, которое я выпил за здравие его царского величества, обратясь с оным к принцессе Елисавете.
Января 17<-го>, а по старому стилю 6(-го), день крещения, был обряд водоосвящения на реке. Гвардия и весь Петербургский гарнизон выстроились на Неве, где было устроено здание арками, а в нем прорубь со ступенями до самой воды. Его величество вышел из дворца в 11 часов и, прибыв к реке, стал в первый раз перед Преображенским полком, которого он был полковником, после чего пошел в Троицкую церковь, где обедню служил архиепископ коломенский с двумя другими епископами. По окончании божественной службы его величество пришел опять к своему полку и стал перед ним с еспонтоном в руке, а духовенство все, в процессии, пришло к месту водоосвящения, которое совершил архиепископ коломенский. По окончании сего обряда все войско сделало залп, и вместе с тем была пушечная пальба с крепости, и царь вел свой полк, с еспонтоном в руке, до самого дворца.
Января 20(-го) его царское величество отправился со всем своим двором в Москву и, проезжая чрез Новгород и Тверь, пробыл по одному дню в каждом из сих городов. Повсюду принимали его с восторгом.
Я выехал из Петербурга в Москву 5 февраля в 4 часа пополудни вместе с польским посланником и его супругою.
Февраля 11 (-го) мы отправились из Клина в 4 часа утра и в 1 час приехали в небольшое селение Черный Ям, где и обедали. Там мы нашли вдовствующую герцогиню курляндскую, которая очень обласкала нас. Желая приехать в Москву поранее, до которой отсюда считается только 25 верст, мы недолго сидели за столом и, не останавливаясь нигде, приехали туда благополучно в 7 часов вечера.
Царь приехал в Москву 30 января, но не въезжал еще торжественно по причине простуды, которая причинила ему боль в груди. Его величество остановился в загородном доме... в 7 верстах от Москвы. И великая княжна также занемогла: на ней показалась сыпь, похожая на корь.
Царь немедленно по приезде своем отправился инкогнито к своей бабке, которая жила в одном монастыре и никогда еще не видела его. Небесполезно будет, если я о ней скажу несколько слов.
Царица, бабка царская, происходит из дома Лопухиных, одного из древнейших в России. Петр I женился на ней в 1698 году, и она родила ему царевича Алексея, умершего в 1718 году и оставившего после себя сына, ныне владеющего государя. Они жили очень согласно между собою до тех пор, пока ненависть царицы к иноземцам и ко всем обычаям европейским, кои царь очень любил, не произвела между ними охлаждения, так что Петр, наконец, удалил ее в монастырь, а вскоре потом в Шлиссельбургскую крепость, где она и оставалась до кончины царицы Екатерины. Внук ее, вступив на престол, перевел ее в один из московских монастырей, но она никогда не была пострижена, хотя царь, супруг ее, и принуждал ее к тому.
Таким образом, Петр II приехал к ней, но она что-то ему не понравилась, и потому он не имел к ней доверенности, хотя она и ласкалась этою надеждою по причине большого ее желания властвовать. Несмотря, однако же, на это, он назначил ей на содержание по 60 тысяч рублей в год и отвел ей комнаты во дворце с услугою. Когда я видел ее, она была уже старухою, но меня уверяли, что она была отличной красоты.
Чрез день по приезде моем я был с визитом
