Революции 1917 года в России как серия заговоров - Коллектив авторов -- История
Уничтожение архивов заметает следы не только агентурной деятельности, но и теневых связей между британскими и российскими спецслужбами. Часть архивов спустя много лет доставляется из Лондона послом, бывшим меньшевиком Иваном Майским, который играет фатальную роль в судьбе многих советских дипломатов, оговаривая их в 1937-38 годах. Сын Давида Соскиса, Фрэнк, к этому времени станет депутатом парламента, а в правительстве Гарольда Вильсона – министром внутренних дел. Внук, Дэвид Соскис-младший, сейчас преподает в Оксфорде.
Иерархия ради анархии
Из вышесказанного очевидно, что позиция политических партий, изданий, популярных интеллектуалов по отношению к Первой мировой войне – агитация за победу или, напротив, «пораженчество» – не позволяет отделить зерна от плевел, вычислить среди участников политического процесса убежденных патриотов и напротив, «идейных» предателей. Причина в том, что как милитаризм, так и пацифизм был неоднороден: и в той, и в другой среде присутствовал «третий», внешний интерес, направленный на полное разрушение государства. При этом риторика, гибко меняющаяся в зависимости от ситуации, была разной для разных сословий и политических групп, но имела сходство в соблазнительности предлагаемых рецептов.
В левом спектре, в том числе и в тех кругах, которые поддерживали постоянные контакты с европейскими единомышленниками и заимствовали у них модели переустройства общества, уже в 1860-х гг. наметилось существенное размежевание.
Расхождение между русскими народниками и марксистами началось с публичной полемики между статусными русскими диссидентами середины XIX века и самими основоположниками того учения, на котором затем строилось советское государство.
Маркс считал Герцена дилетантом-популистом, а Ленин не видел в его крестьянской программе «ни грана социализма». Еще хуже была репутация Бакунина: он не только «не признавал диктатуры пролетариата», но и целенаправленно занимался дезорганизацией оргструктур, созданных пролетариями-марксистами. В советский период об этом конфликте упоминалось отнюдь не во всех справочных изданиях. Тем не менее его суть дела лапидарно, но точно была изложена в МСЭ: Бакунин создавал под эгидой Первого Интернационала тайное общество и «бешено боролся с Марксом».
В августе 1873 года Совет I Интернационала исключил Бакунина из своих рядов, а Маркс и Энгельс подробно изложили подоплеку этого исключения в статье «Альянс социалистической демократии и Международное Товарищество Рабочих».
Организация, носившее имя Альянса социалистической демократии (не содержащего каких-либо классовых терминов), и была тем тайным обществом с центром в Швейцарии, которое Бакунин создавал «под крышей» I Интернационала. Маркс и Энгельс характеризовали его так:
«Перед нами общество, под маской крайнего анархизма направляющее удары не против существующих правительств, а против тех революционеров, которые не приемлют его догм и руководства. Основанное меньшинством некоего буржуазного конгресса, оно втирается в ряды международной организации рабочего класса и пытается сначала захватить руководство ею, а когда этот план не удается, стремится ее дезорганизовать. Это общество нагло подменяет своей сектантской программой и своими ограниченными идеями… программу и стремления нашего Товарищества: оно организует внутри открыто существующих секций Интернационала свои маленькие тайные секции, которые повинуются единым директивам и которым поэтому путем заранее согласованных действий нередко удается забрать секции Интернационала в свои руки. В своих газетах оно обрушивается на всех, кто отказывается подчиняться его воле; и, по его собственным словам, разжигает открытую войну в наших рядах… не отступая ни перед каким вероломством; ложь, клевета, запугивание, нападение из-за утла. Наконец, в России это общество подменяет собой Интернационал и прикрываясь его именем, совершает уголовные преступления».
Для иллюстрации сектантской программы Маркс и Энгельс цитируют суждения Бакунина о «единственном революционном классе»: «Разбой – одна из почетнейших форм русской народной жизни. Разбойник – это герой, защитник, мститель народный; непримиримый враг государства и всякого общественного и гражданского строя, установленного государством; боец на жизнь и на смерть против всей чиновно-дворянской и казенно-поповской цивилизации…» Авторов возмущают советы Бакунина русской молодежной аудитории – «стать коллективным Стенькой Разиным», а для этого бросить школы, а также формула «мы должны не учить народ, а бунтовать его».
Но дело не только в теории, но и в практике: «В Италии Альянс является не «рабочим союзом», а сбродом деклассированных элементов. Его секциями руководят адвокаты без клиентуры, врачи без пациентов, студенты из биллиардных, коммивояжеры, а чаще журналисты с сомнительной репутацией… Во Франции г-н Буске совмещает функции старшего бригадира полиции с функциями разъездного агента женевских раскольников… Деятельность Фанелли в итальянском парламенте ограничивалась высокопарным восхвалением Мадзини… Португальский альянсист Мораго – «профессиональный картежник», а его собрат Сориано – профессор тайных наук (sic).
И уже совсем откровенно: «Мораго основал альянсистскую группу из наихудших буржуазных и рабочих элементов, навербованных в рядах франкмасонов. Эта новая группа… попыталась организовать Интернационал в виде секций, которые должны были под ее руководством служить планам графа де Пенише и которых этому интригану удалось вовлечь в предприятие, имевшее единственной целью поставить его у власти…»
Как писал Бакунин в письме одному из сторонников, «Альянс должен с виду существовать внутри Интернационала, в действительности же стоять несколько в стороне от него, чтобы лучше наблюдать за ним и руководить им». По этому поводу Маркс и Энгельс пишут: «Опираясь на эту франкмасонскую организацию, о существовании которой ни рядовые члены Интернационала, ни их руководящие центры даже не подозревали, Бакунин рассчитывал, что ему удастся на Базельском конгрессе в сентябре 1869 г. захватить в свои руки руководство Интернационалом…»
Маркс и Энгельс подозревают, что Бакунин, делегируя убийце Сергею Нечаеву мандат представителя Интернационала, намеренно «подставляет» его руководство – с целью захватить контроль над организацией, заместив его структурой совершенно иного типа, где члены делятся на «посвященных» и манипулируемых, а классовый состав представлен не создателями материальной стоимости, а представителями теневой экономики и люмпенами (босяками).
«Мы имеем только один отрицательный неизменный план – беспощадного разрушения. Мы прямо отказываемся от выработки будущих жизненных условий как несовместной с нашей деятельностью». Цитируя эти слова Бакунина, Маркс и Энгельс суммируют его кредо: «Анархия превращается уже во всеобщее всеразрушение; революция – в ряд убийств, сначала индивидуальных, затем массовых; единственное правило поведения – возвеличенная иезуитская мораль; образец революционера – разбойник…»
Далее авторы отмечают, что в Европе бакунинская организация с подобным кредо вполне устраивает буржуазию. «Вся либеральная и полицейская пресса открыто встала на их сторону; в Англии их поддержали буржуазные республиканцы, в Италии – свободомыслящие догматики, предложившие основать под знаменем Стефанони «универсальное общество рационалистов» (монастыри для атеистических монахов и монахинь и т. п.), организацию, по уставу которой в зале заседаний устанавливается мраморный бюст каждого буржуа, пожертвовавшего 10 000 франков, в Германии – со стороны бисмарковских социалистов…»
И марксисты, и бакунинские квази-анархисты идейно и материально зависят от англичан (Интернационал базируется в Лондоне). И те, и
