Юрий Воробьевский - Шаг змеи

Сострадания нет. ПРЕКЛОНЕНИЯ перед Высшим — тоже. Помните святотатство в день праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы? Некий Тер-Оганьян публично осквернял и предлагал другим — за деньги — осквернить православные иконы на выставке в Манеже. Потом этот «художник» отказывался от своей причастности к сатанизму. Возможно, он ее и не осознает. Однако сами кощунства выдают почерк его «куратора». «Продвинутые» сатанисты прекрасно чувствуют подоплеку святотатства.

Н., собеседник профессора Кондратьева, поясняет: «Я совершил кражу и осквернение икон в большой православный праздник. Сделал это, когда все ушли на крестный ход. И нагадил на накрытом столе. Это был мой праздник.

Смысл осквернения икон — уничтожить жалость и все человеческое, что во мне осталось»{118}.

Сатанисты — наиболее открытое проявление того, к чему уже пришел весь безбожный Запад. Более того, этот мир вполне прагматично программирует в себе диавольские изменения. «Человек есть то, что надо преодолеть», — сказал Ницше. И преодолел, лишившись человеческого разума.

В 1974 году Стэнфордский университет в США провел исследование «Изменение образа человека». В нем предрекалось, что христианские идентификационные символы будут заменены новым образом человека, и люди начнут идентифицировать себя с животными, тотемами, увлекутся примитивными восточными религиями… Что ж, наевшийся ядовитых грибов Карлос Кастанеда и увидел себя то ли пантерой, то ли гепардом. Понял, что это его тотем, и написал про столь важное открытие всему человечеству. Кастанеду «раскрутили» в соответствии с планами названного выше проекта. Тиражи его книг стали расти, как мухоморы.

Тотем гомосексуалистов — клоп. Ссылаясь именно на этих насекомых, пособия секспросвета доказывают нормальность однополой «любви». На голубой теме, кстати, в середине XX века «раскрутили» Альфреда Кинзи. Этот специалист по бабочкам увлекся мальчиками и садизмом, а затем поразил все общество невесть откуда взявшейся статистикой: 95 процентов мужчин-американцев оказались, согласно его опросам, извращенцами. Это уже потом внимательные исследователи обратят внимание: обследовал Кинзи осужденных за половые преступления и других подобных им типов. Но дело было сделано. Как и в случае с Маргарет Мид, псевдонаучное вранье Кинзи сыграло свою роль в целенаправленном оскотинивании социума. В США было либерализовано уголовное право[231]. Американская психиатрическая ассоциация вычеркнула садизм и педофилию из своего реестра сексуальных расстройств. Понятие «извращение» вообще выпало из лексикона психиатров. Извращение стало считаться нормой, ведь, согласно липовой статистике, «все так делают».

Бабочки раннего Кинзи улетели. Остались червячки.

Одному из таких червячков Кинзи писал: «Вас можно поздравить как носителя истинно научного духа, благодаря которому вам удалось собрать результаты ваших многолетних исследований». Адресатом был некий Рекс Кинг, инженер по землеустройству, который во время командировок по юго-западным штатам изнасиловал и растлил несколько сотен детей обоего пола, сохраняя при этом подробные записи своих впечатлений.

Еще немного о неоязыческих тотемах. Тотем человекообразных зверей-людоедов (они называют себя борцами с «демографической катастрофой») — вирус СПИДа. Отец наследника британского престола Чарльза принц Филипп заявил как-то: поскольку мир перенаселен, я мечтаю в своем следующем воплощении стать смертоносным вирусом СПИДа! (Языческая вера в «реинкарнацию» характерна для этой публики.) Интересно, что Филипп был президентом Всемирного фонда дикой природы. Но соотносил себя уже не с образом дикого зверя, а со смертоносным, бесполым, невидимым обманщиком — вирусом, качества которого точно совпадают с признаками отца лжи и человекоубийцы от века.

Все эти клопоподобные или вирусообразные существа верят лукавству змея: будете как боги! Но ведь боги язычества — суть демоны. Вот и Аурелио Печчеи, основатель главного идеологического центра нового мiрового порядка, Римского клуба, ставит задачу покорить человека, которого он называет врагом. Поразительно! Западная элита, по виду насквозь атеистическая, явно выступает от имени ненавидящих род людской бесов.

«В церковных песнопениях демон называется «чужим», в последовании «Великого Канона» есть поразительные слова: «…да не буду… я брашно (пищей) чуждему»; теперь этот «чужой» стал нам родным и близким, он уже не около нас, а в нас. Его зубы вонзаются в наше сердце, но мы не видим врага, поэтому не можем бороться с ним. Уничтожив самое понятие диавола, человечество стало перед роковым вопросом: почему его история — это ярмарка грехов и пороков? Почему совершается столько бессмысленных жестокостей, какая сила заставляет человека стремиться ко злу? Почему просыпается в душе необъяснимая ненависть к святыне? Почему у некоторых само имя «Бог» вызывает припадки злобы, похожие на приступы пароксизма?

Гуманизм, как будто призванный утвердить достоинство и свободу человека, на самом деле опозорил его. Он отнес демонизм к числу врожденных свойств самого человека. А душу его, получившую название «подсознания», представил обиталищем каких-то скрытых чудовищ, драконов, которые то спят, свернувшись в клубок, то, пробуждаясь, терзают ее, то извергают черный пламень гордыни, похоти и зла. Человек становится демоном для окружающих, хотя мы и видим чаще всего мелкого, похотливого и злорадного беса. Особенно постарался в этой апологии сатаны Фрейд, «отец» современной психологии…

Человек находится под перекрестным воздействием импульсов, идущих от светлого и темного мiров. Но психоаналитиками он рассматривается изолированно от них, поэтому сатанинские импульсы приписываются ему самому. И, следовательно, психоанализ — это методическое внушение человеку, что он по природе своей демон»[232].

«Человек, ты царь зверей (re della bestie), ибо воистину зверство твое величайшее», — сказал Леонардо да Винчи. Многие поверили.

В документальном фильме 1969 года глава американских дьяволопоклонников Лавэй, нежно обнимая огромного питона, говорил: «Мы проповедуем то, что давным-давно стало американским образом жизни. Просто не все обладают мужеством называть вещи своими именами».

Несчастному сатанисту Н., кстати, «Черную библию» Лавэя дал почитать его родной дедушка. И после этого — началось…

Н.: «Ночью — между двумя и тремя часами — я проснулся покурить. Чувствую, кто-то стоит перед кроватью. Мужчина — а глаз у него нет, вместо них горит красный огонь»[233]. Он назвал цифровой код… В первый раз мне стало страшно. И я закричал».

Сначала испугался беса. А потом — призвал его в себя с помощью ритуала.

Н. (с гордостью в интонации): «Я совершил обряд — и изменился».

Как изменился? Судя по его рассказам — озверел. Да, такой вполне хладнокровно, как какая-нибудь акула, проглотит рыбешку помельче. А чему тут удивляться? Зародыш этого Н. ведь, по Геккелю, так был похож на зародыш рыбы… И на зародыш кролика — тоже. Помните осатаневшего длинноухого зверька, этого тотема северо-задонского сатаниста Артема З.? Вроде все сходится с данными науки. Человек — он и есть зверь… Да вот в чем фокус: спустя сто лет после Геккеля одному ученому в Лондоне пришло в голову самому повнимательнее взглянуть на зародыши вышеназванных организмов. Он посмотрел в микроскоп и обомлел. Каждый из них имел неповторимые особенности, но наиболее сильно отличался от других зародыш человека. А потому, пишет современный публицист, к энциклопедическим словам о том, что Геккель, дескать, «выдающийся ученый-эволюционист», следует добавить: «Жулик, игравший на безоговорочном и наивном доверии к науке. Фальсифицировал результаты наблюдений».

Когда человек хочет породниться с животным, он не становится как волк или акула. Он уподобляется иному хищнику. Зверю, который — не из джунглей, а из бездны. Недаром Н. с гордостью показывает татуировку «666» (как у Артема З.) и поясняет: «У антихриста такой же знак будет. 666 — это ключ к воротам ада. Антихрист уже родился от падшей женщины».

Левиафановец О. как бы подхватывает мысль: «Вы знаете, что половина Москвы так ориентирована. И мы к 2000-летию готовы выступить (экспертиза проводилась в 1998 году). Будем разрушать все церкви и построим свои. В Переделкине мы уже хотели построить храм сатаны. В Москве сейчас пять церквей сатаны — «Левиафан», «Люцифер», «Аваддон» и другие»[234].

«Ключ от ада», конечно, — не в цифровом коде. Он все в той же Иудиной нераскаянности. Да, Н. весьма доволен интересом к своей персоне: «Обо мне снимут фильм, — говорит он важно перед телекамерой. — Грех гордости у сатанистов — самое главное. Гордый сатана ведь воспротивился Богу. В человечестве есть не только семя Авеля, но и семя Каина. Богу не удалось его уничтожить. Человек — это ничтожество. Есть светлые личности, но их мало. Обыватели — это животные. Надо уйти от этого. Главное — духовный рост, а остальное все придет».