Записки о московской войне - Рейнгольд Гейденштейн
Мы не считали своею задачей дать полную систематическую проверку, что завело бы нас слишком далеко, но если из сделанных по местам кратких указаний достаточно выяснились необходимость и польза постоянного сопоставления сообщений Гейденштейна с подлинными актами, на которые он в своем предисловии ссылается, то наша цель уже достигнута; специальная и более детальная работа всецело принадлежит будущему исследователю данного периода. Прибавим, что, как сейчас окажется, существуют основания сомневаться, чтобы Гейденштейн всеми русскими документами пользовался в их первоначальном подлинном виде или даже в полном переводе на польский язык; иногда он, очевидно, предпочитал готовое латинское изложение их содержания, которое было доступно не только для него, но и для других его литературных современников. Польския сношения с Москвою входили собственно в компетенцию литовской рады и литовского канцлера, и первое знакомство с содержанием иных русских предложений получалось [XXXVIII] поляками чрез их посредство, — если при этом имели в виду и короля, то непременно на латинском языке, потому что Стефан Баторий не понимал польского. — Такого рода сообщения или resumes, по видимому, были в распоряжении Гейденштейна.
При изучении собственно военных дел изложение Гейденштейна, как уже указано, следует поверять показаниями свидетелей-очевидцев, оставивших нам свои дневники или диариуши: очень распространенная и любимая у тогдашних поляков литературная форма. Кроме дневника ксендза Пиотровского, относящегося к Псковской осаде и напечатанного профессором М. О. Кояловичем, теперь изданы еще два, посвященные второму году войны; о них мы скажем ниже[48]. Далее следуют разного рода правительственные сообщения: королевские манифесты, в которых излагались причины и поводы войны с Московским царем, предписывались благодарственные молебствия по случаю одержанных успехов; королевския послания к чинам и сословиям, а также к провинциальным сеймикам, в которых, по поводу предлагаемых новых податей и сборов, указывались и довольно подробно описывались уже достигнутые утешительные результаты, а также и нужды будущего. Такого рода документы, вообще довольно обширные, [XXXIX] тогда же предавались публичности и печати; в отдельном, виде они составляют обыкновенно большую библиографическую редкость, но уже во времена Гейденштейна их можно было найти в исторических сборниках Пистория и Гваньини[49]. Сюда относятся 1) Еdictum regium Svirense ad milites, ex quo causae susceptae in Magnum Moscoviae ducem belli cognoscentur. (Pistor. pag. 118 Rerum Polonic. tomi tres 1, 223).
На эдикт или манифест к войску, данный 12 июля 1579 года, объясняющий причины войны, ссылается и Гейденштейн (стр. 45, русского перевода).
2) Edictum regium de supplicationibus ob rem bene adversus Moschum gestam. Anno 1579 30 Augusti (Pistor. pag. 114. — Rerum Polonic. tomi tres 1, 214).
3) Rerum post captam Polociam contra Moschum gestarum narratio (Pistor. pag. 123 Rerum Polonic. 1, 288).
4) Edictum de supplicationibus, a serenissimo Rege Stephano Vuielicoluco ex Moschovia missum. Die 5 mensis Septembris Anno Domini 1580. (Pistor. pag. 126. Rerum Polonic. 1, 249).
5) Stephani Poloniae regis litterae ad ordines Regni Polonici, De rebus a se in bello adversus Moschos [XL] superiori aestate gestis. Anno 1580 Die 6 Septembr. ad VieIikolucum scriptae (Rerum. Polоnic 1, 357).
Такие манифесты и подобный им другия королевския грамоты к сословиям отдельных земель, встречающияся в новейших изданиях[50], содержат на столько подробное изложение по крайней мере главного хода событий, что давали хорошую и удобную руководящую нить для позднейшего дееписателя; ему оставалось вставить и развить подробности. Что Гейденштейн пользовался таким источником, едва-ли можно в том сомневаться, тем более что о некоторых документах этого разряда он упоминает в своем сочинении, как например о манифесте к войску, данном в Свире. Во втором эдикте — О молебстии по случаю взятия Полоцка — в начале излагаются соображения, побудившия начать войну именно походом на Полоцк, и Неринг (польск. стр. 63, 64; лат. pag. 83; 34) находил, что в изложении Гейденштейном тех же мотивов видны следы буквального заимствования из оффициального акта. Впрочем, мы думаем, что это едва-ли справедливо: в документе передан только результат совещаний, а у Гейденштейна сообщаются противоположные мнения, высказанные при обсуждении вопроса, с их мотивами; равным образом и рассказ об осаде Полоцка у Гейденштейна, конечно, гораздо подробнее; полного сходства фразеологии не встречается ни там, ни здесь. В отчете о военных действиях после взятия Полоцка подробно расказывается о взятии Сокола и [XLI] происшедшем при этом избиении защитников, почин которого приписывается немцам; у Гейденштейна (стр. 73, 74) в фактическом отношении — согласно, однако признаков буквального заимствования не заметно; у него есть и свои дополнения.
Кроме правительственных документов, современно с событиями появлялся неизбежный ряд похвальных речей и стихов, так называемых Панегириков — в прозе и героических поэм, писанных гекзаметром. Здесь не за чем перечислять эти произведения словоохотливой к льстивой латинской элоквенции и версификации, выходившия не только в Варшаве, Вильне, Ковно, но даже в Риме и Падуе; заслуживают внимания из речей — Панегирик Варшевицкого, содержащий обозрение первого и второго года войны Московской (Panegyricus ad Stephanum regem: Rerum Polonicar t. 1, 1 — 48) и его же поздравительная речь к королю Стефану по случаю заключения мира (Rerum Polonic. 1, 255; ср. Turgen. Histor Russ. Monum. 1, 374, 240–273); из стихотворных поэм — Московская Стефанеида Германа Прусса (Danielis Hermanni Borussi Stephaneis Moschovitica) в двух книгах вышедшая в Гданске (Данциг) в 1582 году и содержащая довольно подробный рассказ о первом и втором годе войны (в позднейшем издании прибавлено начало и Псковского похода). Но какого-либо прямого отношения к сочинению Гейденштейна эти произведения не представляют. Наконец нужно иметь в виду так называемые Ведомости, Zeitungen, то есть летучие листки и небольшия брошюры, выходившия преимущественно в Германии и касавшияся животрепещущих интересов [XLII] современности, к которым для немцев принадлежал и вопрос о судьбах Ливонии, а ради того и ход борьбы между Баторием и Московским тираном . Так как король Стефан при начале этой борьбы обращался к помощи и содействию князей немецких и отчасти пользовался их денежною помощью, так как он вербовал в Германии целые значительные отряды военных людей, то и он с своей стороны обращал внимание на современное общественное мнение Германии, образованию и выражению которого служила публицистика Ведомостей: мы их не называем газетами только потому, что оне еще не имели характера периодичности. Вследствие того в числе собственно так называемых "Польских ведомостей" (Polnische Zeitungen) были такия, что уже при первом знакомстве с ними возникает большое предположение об их
