Георгий Смолин - Очерки истории Китая с древнейших времен до середины XVII века
Группа аристократии — нань — ведет свое начало от той части членов общины «и», которая ведала распределением земельных угодий и организацией сельскохозяйственных работ. Иероглиф «нань» состоит из двух частей — «поле» и «соха», в древности имел значение «вспашка», «пахота поля».
Термином «цзы» обозначались представители светской аристократии, сыновья и племянники вана. Термин «фу» обозначал жен и наложниц вана, которые также причислялись к аристократии.
Жреческая, духовная аристократия иньского общества выросла из шаманок и шаманов — «у ши». Жреческая аристократия являлась посредником между людьми и миром духов. Жрецы обладали некоторыми знаниями астрономии и медицины, с помощью панцирей черепах, духовых инструментов производили различные гадания и заклинания. Они призывали народ к покорности вану и аристократии и, приобретая политическую власть, были надежной опорой правящего класса.
Помимо светской, духовной и родовой (панбо) аристократии к классу рабовладельцев относились и представители трех основных категорий исполнителей воли вана — надсмотрщики над рабами, военачальники и писцы. Надсмотрщики над рабами были не только у вана, но и у старейшин общин и вождей племен (панбо).
Армия подразделялась на конницу, лучников и пехоту; в одном подразделении находилось триста человек, делившиеся на три отряда — левый, правый и средний — по сто человек в каждом. Военачальники составляли группу военной аристократии.
Писцы находились при дворе вана, на их обязанности лежало составление книг с записями актов иньского общества; по данным хроник последующей, Чжоуской династии, иньцы имели книги, представлявшие собой связки панцирей черепах с вырезанным на них текстом. Писцы составляли проекты приказов вана и оглашали их народу.
Рабовладельцы во главе с первым рабовладельцем — ваном — составляли паразитический класс иньского общества.
В период, когда иньские племена начали расширение своей территории за счет территории Ся, иньцы захватили много пленных. В то время пленных уничтожали или отпускали. Этому периоду соответствуют древние иероглифические изображения пленных-рабов, которые означают «сжигаемый, убиваемый или закапываемый живьем раб».
Широкое освоение иньцами новых территорий, отвлечение большого количества членов первобытной общины на военные действия способствовали хозяйственному использованию раба.
Первоначально рабы были в собственности общины. Но, как известно, уже в этот период первобытная община не представляла собой общества равноправных членов. Войны привели к обособлению родовой верхушки, а использование тягловой силы при пахоте дало возможность применять рабский труд в отдельных семьях. Это явилось новым стимулом, ускорявшим процесс образования классов и разложения первобытнообщинного строя. Рабы-пленные, бывшие частью военных трофеев, становятся основной добычей, которую стремилась закрепить в своих руках родовая аристократия.
С возникновением Иньского государства труд рабов широко применяется в земледелии, скотоводстве, на строительстве больших сооружений — городов, ванских дворцов и гробниц-курганов. Широкое применение труда рабов позволило получать прибавочный продукт.
Иньские надписи сообщают самые различные термины, обозначавшие раба: «ну» («раб, используемый в скотоводстве»); «юй» и «шэ» («рабы при военной колеснице, оруженосцы и стрелки на ванской охоте»); «пу», «чэнь», «и», «чжун», «цзечэнь» («рабы, используемые в земледелии и в домашних работах»); «си», «доу», «ю», «сяожэнь» («рабы, используемые в ремесле, торговле и других работах»); «фу» («пленный, ставший рабом»); «тун», «цзе», «синь-жэнь» («проданный в рабство, невольник, сделанный рабом по суду»). Конечно, все эти термины могли обозначать раба, занятого в любом производстве и деле, а также любой способ закабаления человека. Кроме этих терминов часто говорили (о пленных других племен, превращенных в рабов) «ту», «цян», то есть называли рабов именем племени, добавляя при этом термин «минь», имеющий смысл скорее «подвластный», чем просто «раб».
Согласно иньским надписям и историческим хроникам, в конце инастии Инь рабов используют даже в армии, первоначально как оруженосцев или водителей боевых колесниц, а затем из них составляют особые отряды.
Рабы трудились на государственных землях вана (все земли страны считались собственностью вана; здесь говорится о тех землях, которые были расположены вокруг столицы и в других районах и не были в пользовании общин, то есть собственно землях вана.
Рабы трудились на землях, отведенных ваном для аристократии — хоу — в пограничных областях, а также на землях панбо, выделенных общиной, и на землях самих общинников. В общинах рабов было немного, основная их часть работала на государственных ванских полях. В иньских надписях сообщается, что ван отдает приказ надсмотрщикам послать рабов на обработку поля или сбор урожая.
В ремесленном производстве, сосредоточенном в столице Инь, трудились преимущественно рабы. Они были собственностью вана. Рабами в ремесленном производстве, особенно в литейном, чаще всего становились преступники или должники.
В торговле при длительных путях следования караванов для переноски товаров широко использовался рабский труд. Эти носильщики были в собственности купцов, которые вели торговлю и товарами и рабами. Купцы, доставлявшие предметы роскоши для аристократии, на вырученные связки раковин — пэн — приобретали рабов, которых они не могли получить как военную добычу.
Большое число рабов, находившихся в собственности вана, использовали как рабочую силу на строительстве роскошных дворцов и храмов столицы, гробниц-курганов.
Таким образом, основным источником дохода правящего класса иньского общества был рабский труд. Рабы не имели никаких прав. За преступления против власть имущих их сажали в колодки, в тюрьмы, вздымали на дыбу, клеймили лицо. Рабам не разрешали обзаводиться семьей. Основным источником рабства были войны и обращение иноплеменников-пленных в рабов. С развитием государства росли классовые противоречия внутри самого иньского общества. Постоянное увеличение богатств на одном полюсе приводило к обогащению панбо за счет простых крестьян-общинников.
Не имея возможности расплатиться с государством и панбо, бедное крестьянство разорялось и шло на крайние меры, чтобы выбраться из долгов. Такой крайней мерой была продажа в рабство детей. Так начиналось порабощение соплеменников в государстве Инь. Развитие долгового рабства являлось серьезной угрозой для свободы крестьян-общинников и способствовало разложению общины.
Труд рабов в иньском Китае применялся почти всюду. Рабы использовались в качестве домашних слуг, а многие тысячи рабов приносились в жертву в день погребения господина. Нужны были тысячи и десятки тысяч рабов для снабжения аристократии всем необходимым.
В нашем распоряжении, кроме отрывочных сведений о том, что такой-то сановник получил от вана шесть родов цян в рабство, а такой-то имеет тридцать рабов, вместе с обнаруженными при раскопках гробниц ванов от одной до двух тысяч принесенных в жертву, нет никакого точного или хотя бы приблизительного подсчета общего числа рабов. Отсутствие этих материалов не является существенным, так как в каждом социально-историческом явлении необходимо выделять то, что составляет его основу. Безусловно, свободных крестьян-общинников было значительно больше, чем рабов, но такое численное соотношение ничего не означает для характеристики строя государства.
Основой производственных отношений в классовом обществе государства Инь были отношения между рабовладельцами и рабами, хотя производителями материальных благ были и рабы, и свободные крестьяне-общинники. Были сильны пережитки первобытнообщинных отношений, которые сохранялись тысячелетиями. Все государство Инь, согласно древнему памятнику «Цзочжуань», делилось на двенадцать родов, по «Шицзи» — на двадцать один род; причем по традиции родом называется община «и».
Члены одной общины объединялись по территориальному признаку, и земля, выделенная общине ваном, находилась в пользовании отдельных семей. Каждая семья крестьянина получала надел в свое пользование, с которого она была обязана платить налог государству, вану и вносить пожертвования в общий фонд на культовые нужды. В общем пользовании были лишь пастбища и леса, примыкавшие к пашням. Так как земля периодически могла перераспределяться, то скот, орудия труда, семенной фонд находились в частной собственности отдельной семьи. Тем самым создавалась возможность обогащения одного человека за счет другого. Панбо обогащался за счет получения лучшего участка, присвоения доходов, поступающих в общую кассу. Это было возможно ввиду его особого положения в общине как старейшины, распределителя сельскохозяйственных работ, отправителя общеродовых культов.
