Эпоха Брежнева: советский ответ на вызовы времени, 1964-1982 - Федор Леонидович Синицын
В Советском Союзе доходы от занятости не всегда обеспечивали и прожиточный минимум, если в семье были нетрудоспособные члены. Что касается социальных пособий, то их размер нередко был значительно ниже этого минимума[1258]. А.П. Бутенко писал, что в СССР «трудящиеся никогда не получали не то что по труду, но даже и по стоимости своей рабочей силы»[1259].
Разумеется, это было известно за границей. В июле 1975 г. на имя Г.Л. Смирнова поступило письмо от некоего адвоката из США Г. Николса, который утверждал, что «Россия жестоко проигрывает именно в материалистических вопросах. При всем несовершенстве нашего капиталистического общества, оно лучшее из двух систем с чисто материалистической точки зрения. Известно ли Вам, что в Миссури безработному выплачивают 85 долларов в неделю? А какова средняя заработная плата рабочего в России? Мелочь!»[1260].
Сокращение разницы между минимальной и средней зарплатой в СССР было неоднозначным достижением — с одной стороны, шло «подтягивание» наименее зарабатывающих вверх, с другой — получалось, что большинство людей получали не так много — всего в два раза выше минимальной зарплаты. В среднем и низовом сегментах занятости сохранялась «уравниловка». С 1965 г. сокращалась разница между оплатой сложного высококвалифицированного качественного труда и «труда малоквалифицированного, простого, подчас недобросовестного». Если в 1940 г. средняя зарплата специалистов в промышленности, строительстве и сельском хозяйстве превосходила заработки рабочих в 2,2–2,4 раза, то в 1960 г. — в 1,5–2,2 раза, затем эта дистанция еще более уменьшилась и к 1990 г. практически сошла на нет[1261]. Таким образом, власти занялись «подтягиванием» вверх низких заработков, но при этом «забыли» соответственно увеличивать заработки высококвалифицированных специалистов. Это отмечали сами работающие, выражая озабоченность, «будут ли увеличены ставки и оклады рабочим и служащим в связи с повышением минимума зарплаты до 60 руб…. ведь теперь заработок уборщицы равен оплате труда учителя, врача, техника»[1262]. «Уравниловка» стала не только тормозом развития экономики, но и привела к разворачиванию в советской прессе «дискуссии о том, морально или аморально иметь… абсолютно честно заработанный, но… высокий доход», а также к вырабатыванию социального стереотипа: «Честный — значит бедный»[1263]. Спорным является это достижение и с точки зрения концепции «развитого социализма» и установок «Косыгинской реформы», которые исключали «уравнительный подход» в оплате труда.
Обозначились проблемы и в советской системе материального стимулирования. В ее реализации, как и следовало ожидать, проявился отход от «коммунистических идеалов». У некоторых руководителей предприятий «укоренилось представление, что главное — обеспечить высокий уровень оплаты труда работников, и рубль сам сыграет свою воспитательную роль»[1264]. Таким образом, морально-идеологический аспект труда был практически отброшен. В 1971 г. А.М. Александров призывал руководителей страны обратить внимание на эту проблему: «Не получится ли так, что когда встанет вопрос о повышении производительности, то нам скажут: вы требуете повышения, а сначала обеспечьте то-то и то-то»[1265] (т. е. призывы к сознательности без их подкрепления материальными стимулами уже не сработают). Недаром американский марксист П. Суизи считал, что на «личное стимулирование» полагается именно «деполитизированное общество»[1266] (как в СССР).
Были выявлены факты злоупотребления материальным стимулированием. Характерное описание их дано в справке, составленной МГК КПСС в декабре 1975 г.: «Отдельные хозяйственные руководители в целях создания видимого благополучия с выполнением планов и незаконного в этой связи получения премий допускали грубые нарушения государственной дисциплины в ведении учета и отчетности… На некоторых предприятиях и в организациях имели место недостатки в использовании фондов материального поощрения… Из этих фондов производились выплаты за выполнение работ, не связанных с производственной деятельностью (благоустройство территории предприятия, высокие спортивные результаты в спартакиадах, образцовое исполнение заданий по уборке урожая в подшефных колхозах и совхозах и др.). В ряде случаев хозяйственные руководители…необоснованно добивались изменения утвержденных плановых заданий, создавая видимость производственных успехов, одновременно получали значительные суммы премий за перевыполнение заниженных планов» (такие факты были выявлены на заводах «Изолит», электромедицинской аппаратуры, им. Куйбышева, фабриках «Салют», спортивного трикотажа, мебельном комбинате № 5 и объединении «Женская мода»).
Руководитель киностудии «Центрнаучфильм» В. и его заместитель Н. «своими действиями способствовали незаконным выплатам денежных средств… На студии допускалось завышение сметной стоимости по многим заказанным фильмам». В тресте «Гидромонтаж» Минэнерго СССР было «выявлено завышение объемов и стоимости работ по капитальному ремонту жилых домов, за что было незаконно выплачено 10,4 тыс. рублей заработной платы и списано различных строительных материалов на сумму 10,8 тыс. рублей». На центральной базе Госкино СССР обнаружились «нарушения правил использования государственного автотранспорта и приписки времени работы автомобилей… Здесь неправильно оформлялись путевые листы, бухгалтерия не вела учета их выдачи. В результате отсутствия должного контроля за использованием транспорта в течение I полугодия 1975 года автобазе неправильно были перечислены средства за услуги в размере 305,6 тыс. рублей»[1267]. В Узбекистане злоупотребление материальным стимулированием выразилось в упомянутой выше практике массовых «приписок» в хлопковой промышленности.
Способствовало злоупотреблениям применение весьма легкого наказания за такого рода правонарушения — так, в Москве обычно практиковалось снятие с должности и «денежный начет» в размере 1–3 месячных окладов[1268], либо такие факты вообще не выявлялись или на них закрывали глаза. Широкомасштабная борьба с «приписками» и коррупцией была развернута только с началом правления Ю.В. Андропова.
Еще одним недостатком системы материального стимулирования было исключение рабочих из списков на премирование с целью увеличения зарплаты инженерно-техническим работникам и служащим[1269].
Кроме того, заработная плата в СССР постепенно превратилась в своего рода гарантированный источник дохода, по сути мало зависящий от реальных результатов деятельности человека. Стимулирующая функция оплаты труда атрофировалась. Распространение уравнительной тенденции в сочетании с ощущением общей недостаточности заработков вело к деформации трудовой морали. Напряженный, добросовестный и инициативный труд потерял значение нравственной нормы. Одновременно стало снижаться уважение к честно заработанному достатку[1270].
Тем не менее многие недостатки проблемы материального стимулирования были
