Ален Демурже - Рыцари Христа. Военно-монашеские ордены в средние века, XI-XVI вв.

В Кастилии пришлось ждать Гранадской войны 1482–1492 гг., чтобы военные ордены, объединенные под руководством католических королей, сыграли роль, более соответствующую их первоначальной миссии. А вот короли Арагона и Португалии раньше поставили их на службу своей экспансионистской политике.

Арагонские короли с 1280-х гг. вели в Западном Средиземноморье политику торговой и политической экспансии, позволившую им взять под контроль острова (Сицилию, Сардинию, Корсику), а потом, во второй половине XV в., Неаполитанское королевство. Чтобы вести войну на море и на суше, подавлять восстания и проводить дипломатические акции, короли Арагона разными способами использовали военные ордены, добиваясь от них мобилизации в королевскую армию либо финансовой помощи. В 1323–1324 гг. госпитальеры приората Каталония и шателении Ампоста вложили в операции на Сардинии порядка 150 тысяч мараведи (из затраченных двух миллионов), а орден Монтесы дал 40 тысяч[926]. Король предоставил им торговые привилегии на Сардинии и Корсике. Шателен Ампосты Мартин Перес де Грес командовал королевскими войсками. Веком позже Ромеу де Корбера, магистр Монтесы, был адмиралом короля на Сицилии; победив генуэзцев в 1420 г., он в 1423 г. атаковал порт Марселя[927]. Тем временем маленький орден Сан-Жорди-де-Альфама, находившийся под покровительством короля Педро IV (1336–1387), помог подавить сардинские восстания в 1354 и 1363. гг.; за это орден получил владения на Сардинии, в частности дом Сан-Сатурно в Кальяри (во владение которым он, впрочем, не вступил)[928].

Во всех этих случаях военные ордены действовали на службе королей безо всяких ссылок на крестовые походы.

В Португалии в XIV в. ордены Христа, Ависский и Сантьяго тоже помогали королевской власти, особенно во время революции 1384 г. и последовавшей за ней войны с Кастилией. Только орден Госпиталя сохранил связи с внешним миром, в данном случае с Родосом. Но в XV в., когда начались исследование берегов Африки и великие открытия, ордены вновь обрели миссию, более соответствующую их идеалу. Король Жуан I получил от папы разрешение поставить своих сыновей во главе военных орденов. Жуан стал генеральным администратором ордена Сан-Тьягу (согласно булле Мартина V от 8 октября 1418 г.) с миссией укрепить Сеуту, завоеванную в 1415 г.; главное, Энрики (Генриху Мореплавателю) 25 мая 1420 г. был доверен орден Христа[929]. Папа облек орден Христа крестоносной миссией — бороться с маврами и распространять христианскую веру в Африке.

Между орденами Сан-Тьягу и Христа, как и между двумя братьями, началось соперничество. Сан-Тьягу имел владения в основном на Юге, и их расположение давало больше возможностей делать вылазки в Африке и завоевания в океане. Но Энрики, не отказываясь от активности в Марокко (где португальцы потерпели в 1437 г. кровопролитное поражение), всю свою энергию направил на морские экспедиции. Обосновавшись вместе с орденом Христа в Лагуше и на мысе Сагриш, на юго-западе страны, он изменил соотношение сил между орденами Сан-Тьягу и Христа в пользу последнего[930].

Едва став магистром ордена, он завоевал Мадейру (1420 г.); потом, в 1431 г., настала очередь Азорских островов. Легенда утверждает, что последние открыл и исследовал один брат из ордена Христа[931]. Орден был немедленно наделен землями и владениями на завоеванных островах. Энрики умер в 1460 г.; он предвосхитил великие открытия конца века. Он сделал орден Христа орудием своих замыслов, и тот воплотил их. Историография сохранила эпопею белых парусов, отмеченных орденским крестом, у берегов Африки и в океане. Однако он был не один такой. Васко да Гама был братом Сантьяго и командором Мугелаша, когда в 1497–1498 гг. обогнул мыс Доброй Надежды. Но, вступив в 1507 г. в конфликт со своим магистром, он перешел в орден Христа. Он умер в 1524 г. на должности вице-короля Индии в облачении ордена Христа[932].

Роль португальских военных орденов и прежде всего ордена Христа в колониальной экспансии была велика, судя по количеству мореплавателей и завоевателей, вышедших из их рядов (Васко да Гама, Амилкар Кабрал[933], Тристан да Кунья) и количеству администраторов, которых они направили на колониальные территории: 29 из 32 вице-королей Индий с 1525 по 1600 г. были членами орденов.

Но, вновь обретая миссию, более соответствующую их первоначальному идеалу, ордены теряли независимость, становясь простыми орудиями монархии. Ход развития, который мы наблюдаем в Португалии, не отличается от того, какой можно обнаружить в Кастилии или Арагоне.

Как и португальский монарх, короли Кастилии уже использовали возможность контролировать орден через посредство третьего лица. Вступление католических королей на престолы Кастилии и Арагона привело к тому, что было принято радикальное решение, дозволенное буллой папы Сикста IV от 1485 г.: папа разрешил им назначить себя администраторами военных орденов. Папа думал, что это решение будет временным; католические короли сделали так, что оно стало окончательным. Свою роль сыграли обстоятельства. Изабелла Кастильская не забыла поддержки, которую Педро Хирон и его сын Родриго оказали ее противникам. 2 и 12 февраля 1485 г. в силу вышедшей ранее буллы Сикста IV Изабелла и Фердинанд добились от магистра Калатравы Гарсии Лопеса де Падильи согласия на то, что преемника у него не будет, а от капитула ордена — отказа от производства выборов, «ибо ради мира и блага наших королевств и большей прочности и постоянства ордена и рыцарства, каковыми вы управляете, надлежит, дабы ими руководили и управляли единый глава и единое решение и дабы они были теми же, что будут управлять нашими королевствами», — писали короли 2 февраля, оправдывая свое вмешательство желанием положить конец раздорам и гражданским войнам прошлого[934]. В 1487 г. Падилья умер, и в следующем году папа назначил обоих суверенов администраторами; Фердинанд отправлял эту должность и после смерти Изабеллы. Их внук Карл V в свою очередь стал в 1516 г. администратором Калатравы. Алькантара была присоединена к короне в 1494 г.

Орден Сантьяго королева Изабелла заставила отложить всякие выборы великого командора Кастилии до 1477 г. Это был только первый шаг. Убедившись в верности великого командора Леона, Алонсо де Карденаса, она позволила ему стать магистром ордена. Во время Гранадской войны он был капитан-генералом королевского войска. В 1493 г. он умер. Сославшись на плохое управление орденом, в 1499 г. последний передали суверенам[935].

Чтобы управлять всеми орденами, католические короли по образцу королевских советов учредили два совета: один был размещен при дворе и занимался духовными и административными делами, другой находился в Альмагро, последней резиденции Калатравы, и ведал юридическими делами орденов. Поначалу это касалось Калатравы и Алькантары, а потом и Сантьяго. В 1507 г. оба этих совета объединили в королевский совет военных орденов. В 1523 г. по решению папы Адриана VI король Испании получил право управлять объединенными орденами в этом совете орденов. Полная унификация была достигнута лишь в 1556 г.[936]

Присоединение к короне — а значит, исчезновение титула и функции магистра — для ордена Монтесы произошли только в 1587 г.[937] Что касается португальских орденов, папа формально присоединил их к короне лишь в 1551 г. Фактически это случилось задолго до того, в 1542 г., когда их вывели из состава ордена Сито.

Время уважаемых орденов, куда принимали завоевателей и великих капитанов, время иберийских монашеских орденов прошло. Государство нового времени уничтожило политическое значение военных орденов, низведя их до уровня своих экономических инструментов и почетных корпораций на службе королевской власти[938].

Глава 17

Ордены или братства?

Я не говорил о разных мелких институтах, иногда существовавших недолго, которые претендовали на название военно-монашеских орденов. Они не всегда заслуживали этого определения, но пренебрегать ими не стоит, потому что они позволяют, от противного, яснее уточнить вопрос, что такое были военные ордены.

Простые братства

Действительно, все эти попытки связаны с идеей крестовых походов, превратившихся в институт с определенными характеристиками (принятие креста, привилегии, индульгенции и т. д.), поставленный на службу делу защиты церкви, а значит, папства, на территориях, совсем не относящихся к Иерусалиму, и отстаивающий дело, никак не связанное с первоначальным идеалом крестоносцев[939].

Военно-монашеские ордены, представленные здесь до сих пор, все родились из крестовых походов и борьбы с неверными — мусульманами (на Востоке и в Испании) или язычниками (в Прибалтике). Каждый из них действовал на определенной территории, и привлечь их на другую было трудно. Пытались возникнуть и другие, о которых известно немногое, — орден святого Лаврентия у генуэзцев в Акре или армянский орден, поставленный под покровительство Василия Великого. Никаких ощутимых следов их военной деятельности не осталось[940].