ЕВА. История эволюции женского тела. История человечества - Кэт Бохэннон
Основная проблема при очень сильном ударе по голове заключается не в самом месте, где мозг раздавлен или порезан, а в быстротечном воспалении. При такой травме опухает весь мозг. Если опухшей мозговой ткани не хватает места, она вдавится в череп.
Большая часть повреждений от черепно-мозговых травм вызвана не внешней силой, а тем, что делают близлежащие клетки в ответ на повреждение. Точно так же во время инсульта умирают не только маленькие кусочки ткани, расположенные ниже по течению от сгустка и лишенные крови. Вокруг этих мертвых клеток могут образовываться повреждения, которые взрослому мозгу очень трудно восстановить. Лучшее, что он может сделать, – попытаться отгородить опасную зону стеной, перенаправив сигналы там, где возможно.
Мужской мозг, по-видимому, страдает от более обширных воспалений и повреждений вокруг мест травм. И это может быть связано с тем, что прогестерон и эстрогены – классические женские половые гормоны – оказывают защитное действие на ткани мозга, ослабляя воспалительную реакцию. Если вы сделаете ужасные вещи с мозгом крысы в лаборатории, а затем немедленно введете в него комбинацию эстрогенов и прогестерона, мозг восстановится быстрее и полнее как у самок, так и у самцов. Фактически сейчас, когда я пишу, проводятся клинические испытания на людях, чтобы установить, помогут ли дозы женских половых гормонов стабилизироваться и выздороветь людям, страдающим от недавней черепно-мозговой травмы. Если испытания окажутся успешными, отделения скорой помощи будущего будут иметь готовый запас женских половых гормонов, которые помогут вылечить мозг пациентов.
Как именно работают эти гормоны, до сих пор неясно. Эстрогены, по-видимому, стабилизируют гематоэнцефалический барьер, что может помочь предотвратить приток лишней жидкости, вызывающей неконтролируемое воспаление. Прогестерон играет роль в подавлении воспаления, а также помогает клеткам поглощать свободные радикалы и решать другие проблемы, связанные с окислением.
Тем не менее лучшие прогнозы для женщин заключаются не только в том, что типичный женский мозг может быть суперрегулятором воспаления. Пациентки также, по-видимому, лучше осознают свои ограничения после травм и болезней и меньше идут на ненужный риск после выхода из больницы. Более того, благодаря одному из редких полезных проявлений сексизма друзья и семья женщины могут ожидать от нее меньшего после болезни или травмы, поскольку считают ее более хрупкой, чем мужчина. В результате они могут распределить ее обязанности между собой, давая ей больше времени на выздоровление и позволяя медленно восстановиться, а не нырять с головой в обычную повседневную жизнь.
Но что-то еще в самих клетках женского мозга может помочь. Если культивировать нейроны XY и XX отдельно, без воздействия половых гормонов, они все равно будут вести себя немного по-разному. В основном это проявляется в том, как они умирают.
Каждой клетке тела – нейрону или нет – приходится справляться со стрессом. Иногда они восстанавливаются, а иногда «выбирают» смерть. Если добавить в обе чашки нейронов вещества, которые, как известно, вызывают стресс или даже убивают их, нейроны XY будут умирать быстрее и чаще[191]. Основная причина, насколько могут судить ученые, заключается в том, что мужским XY-клеткам труднее справляться с окислительным повреждением[192].
Возьмем болезнь Паркинсона. Она значительно чаще встречается у мужчин. И у женщин симптомы, как правило, другие. Мужчины более склонны к развитию характерной ригидности, а женщины, что неудивительно, чаще страдают от депрессии. У женщин также чаще развивается дискинезия – проблема, с которой пациенты сталкиваются из-за неконтролируемых движений. Заболевания нервной системы загадочны, и болезнь Паркинсона не является исключением, но тот факт, что она поражает больше мужчин и что женщины, у которых она есть, склонны проявлять отличную картину симптомов и прогрессирования заболевания, вероятно, означает, что некоторые части мозга большинства женщин устроены по-другому. Разница может заключаться в том, как клетки реагируют на гормоны, или даже в том, как они справляются с определенными видами стресса.
Таким образом, Женский Мозг по этим меркам правда хрупкий, но не хрупче, чем мужской. Зависит от того, какой вопрос задать. Частично это связано с половыми гормонами, а частично – с глубоко закодированными различиями в том, как клетки с Y-хромосомой выполняют свои обязанности по жизни и смерти[193]. Очевидно, что в этом контексте ни один из полов не хуже, иначе человеческое население не состояло бы на 50 % из мужчин. Однако у нас есть некоторые заметные различия в том, как представители пола стремятся добиться большего, что, как мы видели в главе «Инструменты», имеет значение, когда дело доходит до расширения территории. И в конце концов, возможно, именно поэтому мозг современного человека настолько функционально схож между полами: эволюция гомининов заключалась не только в выживании в одной среде. Речь шла о построении тела и наборе моделей поведения, которые могли бы работать во многих.
Решение проблем для решения проблем
Каждый раз, когда мир менялся, менялись наши Евы. Им повезло: их тела сумели мутировать, адаптироваться и выжить. Их дети и внуки использовали эти адаптации – медленно, очень медленно, – чтобы превзойти своих кузенов. Молоко не появилось из ниоткуда. И ходить мы тоже начали не сразу.
Австралопитеки, подобные Люси, вероятно, были лучше приспособлены к ходьбе, чем вид Арди, но они тоже проводили много времени на деревьях – на самом деле некоторые палеоученые полагают, что Люси умерла, упав с дерева высотой более тридцати футов. Согласно этой теории, она пыталась удержаться, но ее руки и запястья сломались, а когда она упала на землю, раздробился таз. Сила падения также вдавила длинную кость правой руки в плечо, где она сломалась в четырех местах[194]. Сегодня хирурги скорой помощи видят подобные травмы, когда жертвы автокатастрофы пытаются удержаться, прижав руки к приборной панели.
Наши Евы пережили астероид. Пережили раскол Земли на отдельные континенты. Пережили переезд в полог леса. Им пришлось спуститься с деревьев, когда поднялось Восточно-Африканское плоскогорье, превратив обширные леса в мозаику рек, лугов и небольших лесков. На каждом этапе их тела менялись, чтобы адаптироваться к новой среде и медленно приспособиться к новой норме.
Главный товарный знак гомининов – это не наши большие и причудливые мозги, а то, что мы используем мозг, чтобы выжить где угодно, при любой температуре и в любой среде. Пустыни. Луга. Леса. Даже Арктика. Окаменелости наших предков-гоминидов можно найти по всему миру: в Восточной Африке, на Ближнем Востоке, в Средиземноморье, в Центральной, Южной и Восточной Азии. Наш мозг во многом определяет то, как мы это сделали. Стремление к адаптации может быть даже причиной того, что он у нас
