История Финляндии. Время Петра Великого - Михаил Михайлович Бородкин
Чтобы несколько точнее судить о величине транспортов, которые отправлялись в Финляндию из Петербурга, достаточно указать на «приговор» Правительствующего Сената от 29 февраля 1716 г., которым повелевалось отпустить для финляндского корпуса: муки 60.000, крупы 5.000 четвертей, соли 20.000 пудов. В крае расположено было тогда 20 пехотных полков и 4 драгунских, полный комплект коих должен был доходить до 34.236 чел. На это число людей полагалось в год муки 102.708 чет., круп. 6.419 чет. Кроме того в Финляндию высылались уксус, вино, лекарства и пр. В 1714 г. в Финляндии находилось 33 полка или 46.677 человек.
Отсюда видно, что русские войска отнюдь не предполагали довольствоваться одной только контрибуцией, а большую часть продовольствия привозили из России.
Когда решено было оставить нашу армию на зиму в Финляндии, Гр. Ф. М. Апраксин, в октябре 1713 г., разослал по краю универсал, в котором о контрибуции говорилось: «И понеже Его Царского Величества армия будет иметь в Финляндии винтер-квартиры, того ради повелеваем сим универсалом, как шляхетству, так и духовным чинам, амтманам и прочим повелителем, дабы всяк с дворового числа и с земли своей со всякого мантала собрали немедленно по 2 бочки ржи или муки, да по 2 бочки ячменю или овса, да по 24 талера битых, как напред сего-ж плачивали в королевскую казну. И вышеупомянутый провиант свозить всякому к своей кирке и складывать в удобное место конечно сего октября к 15 числу. Тако-ж и деньги к вышеупомянутому числу привесть в главную нашу армию и объявить обер-кригс-комисариусу. Тако-ж устроить у всякой кирки фуражные магазейны, чтоб, когда спросят, был фураж в готовности. А ежели кто сему нашему универсалу в чем себя противно покажет и в домы свои не возвратится, и по вышеписанному нашему универсалу не исполнит, такие, како неприятели, наказаны будут огнем и мечем без всякого задержания и пощады. В верное ж свидетельство сей универсал нашею рукою и печатью утвержден. Дано в нашей главной квартире при Тавастгусе».
Из этого документа видно, что русская власть при раскладке контрибуции прежде всего желала примениться к местным поземельным и сословным условиям и держаться той натуральной и денежной повинности, которая существовала в крае, чтобы тем по возможности облегчить себя и население. Надо полагать, что в некоторых случаях даже размеры повинности были соображены с прежними шведскими. В первом универсале говорится о взносе 24 талеров, «как напред сего плачивали в королевскую казну». И это не единственный раз, когда употреблено было такое выражение. «С рустгалтеров лошади и мундир и конские обряды велено собрать против обыкновения, как сбирано при короле шведском».
Дело обоброчения вообще в то время в Финляндии до прихода русских было особенно запутанным и трудно управляемым аппаратом, отчасти налогов было много, отчасти применялись совершенно различные принципы для сбора их в разных губерниях: то они вносились деньгами, то натурой. Все канцелярии были вывезены в Швецию, и потому Дугласу, стремившемуся в деле обложения, как и в других случаях, придержаться «прежнего обычая», не удалось точно установить, сколько податей и повинностей платили города и деревни до завоевания. Чтобы выработать какие-либо нормы, пришлось обратиться за справками преимущественно к пасторам. Первые оброчные книги были составлены духовенством. И по мере того, как крепла и расширялась русская власть в крае, исподволь принята была система обоброчения, которая впоследствии распространена была на весь край, исключая самых северных приходов. Деревни и дворы были разделены на податные округа, тягла (тягольные участки), кои назвались манталями. При этом делении принималось во внимание число дворов, состоятельность жителей, но главным образом количество возделываемой ими земли (вспахиваемой и засеваемой). При эмиграции сельскому населению, конечно, труднее всего было подняться со своих мест, почему контрибуция главным образом легла на его плечи. Первое деление на мантали оказалось неудачным, так как не получилось достаточно равномерного и справедливого распределения тягости. Вследствие жалоб, гр. Апраксин приказал лагманам и «экзекуции офицерам» вновь переписать мантали, при чем, для облегчения населения, эти податные участки были увеличены, отчего на каждого обывателя падала уменьшенная доля повинности. «Каждый мужик за себя отчет не даст, но платятся по манталям и складчики мантальные сделку между собою в контрибуции чинят». При первом подсчете манталей оказалось 2,499, а при вторичном 2.242. Первоначально (1717 г.) мантали распределялись так:
В Абоском лагманстве 72153/60
Тавастгусском 5803/4
Гельсингфорсском лагманстве 1.0423/4
Эстерботнийском 150
По первоначальному октябрьскому универсалу 1713 г. с каждого манталя надлежало взять: 2 бочки шведской меры ржи, 2 бочки овса и 24 талера (ефимка). Но уже вскоре требования эти были повышены до 4 бочек ржи и 60 купор-талеров; меру овса и ячменя уменьшили до 14 кап круп и гороху — до 8 кап. По росписи на 1718 г. требовалось с манталя по 8 руб., 6 бочек ржи и 8 бочек ячменя. Кроме того, по другим универсалам брались «рационы», сено, солома, лошади (для артиллерии) и пр. Следовательно нельзя считать размер мантальной контрибуции одной определенной величиной. С городов взыскивался исключительно денежный сбор, «понеже люди не пашенные». Сколько известно для них норма, кажется, не менялась. Городской контрибуции ежегодно платили: Або — 1.000 р., Борго и Бьернеборг 360 р., Ништадт — 300 р., Раумо — 220 р., Нодендаль — 100 р., Ваза — 28 р. 26 д., Гамле-Карлебю — 16 р., Ню-Карлебю — 6 р. 13 алт. 2 ден.
Одновременно с поставкой продовольствия и денег, население обязывалось сдать все имевшееся у него оружие.
Менялось не только количество продукта, взыскиваемого с манталей, но и самые предметы оброка. Все было поставлено в зависимость от обстоятельств. По декабрьскому универсалу 1714 г. предложено было «за оскудением» представить с манталя 2 бочки ржи, овса только 7 кап, 2 лисфунта мяса и 30 купор талеров. В 1719 г. в кирках объявили, чтобы, вместо контрибуции, приготовили масла, сыру и прочную морскую провизию, так как нужно было к походу готовиться, ибо неприятель намерен войну далее продолжать». Гр. Апраксин предоставил кн. Голицыну при надобности делать изменения в раскладках, указанных универсалами. Иногда в предписаниях русской власти делались прямо оговорки, в роде того, что «буде же обыватель по вышеписанном определении контрибуции привозить не будет, то иметь для пропитания людей и лошадей, провианту и фуражу, что потребно».
При раскладке контрибуции, хлебом собирали преимущественно с местностей, ближайших к гарнизонам, а от
