Александр Островский - 1993. Расстрел «Белого дома»
Среди оружия, брошенного в мэрии, сторонники парламента обнаружили огнемет. «Кто и зачем его здесь держал? — задается вопросом один из участников тех событий и дает на него следующий ответ: „После уже стало известно, что в мэрии также были найдены документы, из которых следовало, что штурм ДС уже был назначен — на 23.00 3 октября“ …Огнемет был для штурма. Это мы должны были гореть в его пламени».[1809]
Из воспоминаний Э. 3. Махайского явствует, что штурм мэрии продолжался не более 15 минут.[1810] О том, что для захвата мэрии понадобилось всего 15 минут, пишет А. В. Руцкой.[1811] Это согласуется и с воспоминаниями Андрея Коренева. По его свидетельству, «захват мэрии был осуществлен примерно с 16 часов 5 минут до 16 часов 20 минут».[1812] Во всяком случае, когда в 16.30 Р. Абдулатипов позвонил Ю. М. Воронину в Свято-Данилов монастырь, он сообщил ему о взятии мэрии.[1813]
Окончательно пять первых этажей мэрии перешли в руки сторонников парламента, в 16.44, когда, по свидетельству Э. 3. Махайского, «с флагштока мэрии, установленного на балконе, спустили бело-сине-красный флаг и подняли красный».[1814]
«В 16.35 от Садового кольца к „Белому дому“ проследовала колонна „дзержинцев“ — без оружия, во главе с офицером (примерно 200 человек). Демонстранты принялись выяснять, кто они и почему идут к „Белому дому“. Узнав, что это подразделение решило перейти на сторону Верховного Совета, стали скандировать: „Молодцы! Молодцы!“».[1815]
«При штурме здания мэрии, — отмечает А. С. Куликов, — были захвачены почти полторы сотни безоружных солдат и офицеров внутренних войск. Многие могут припомнить кадры хроники, как их толкают прикладами, бьют, разувают».[1816]
«Московский комсомолец» печатал еще более ужасающие сведения, будто бы «мятежники открыли огонь по солдатам», а тех «безоружных солдат, которые оказались в их руках, раздевали, избивали и… бросали в Москву-реку».[1817]
А вот свидетельство Н. Кочубей:
«Я в те часы работала в столовой Д<Ома> С<оветов>. Там не хватало рабочей силы — раздатчиц, сборщиц грязной посуды, посудомоек, официанток. (Почти вся эта служба сбежала.) Нагрузив в очередной раз свой поднос тарелками с супом, иду к длинному столу, за который усаживаются… военные. Рядовые и младшие офицеры. Таких я у нас не видела. Спрашиваю: „Вы откуда?“ — „Мы из дивизии имени Дзержинского. Мы перешли на вашу сторону“. После холода, а теперь после горячего супа розовощёкие, возбуждённые — совсем мальчишки! Мальчишки, которые не стали, не смогли жить „вне политики“, а думали, думали! И приняли решение. В горле у меня вдруг появился комок, с которым я долго не могла справиться».[1818]
Несмотря на то что некоторые, претендующие на объективность авторы уверяют читателей, что днем 3 октября стрельба возле Белого дома велась «холостыми патронами», факты говорят о другом: здесь пролилась кровь.
Официально признано, что погибли три человека, ранения получили 74.,[1819] Все трое известных на сегодняшний день погибших — это работники милиции. Старший лейтенант А. И. Бойко погиб возле мэрии от выстрела неизвестного нам снайпера[1820] а двух полковников В. А. Швидкина и И. Д. Шишаева убили свои.[1821]
«Я, — пишет военный обозреватель газеты „Завтра“ В. Шурыгин, — никогда не искал и не пытался узнать фамилию того милиционера, который вогнал мне в бедро двадцатитрёхмиллиметровую газовую фанату. И хотя в ходе следствия он был установлен, я не стал выпытывать у следователя его фамилию. Зачем она мне? Свою кровь я ему прощаю, а вот за кровь убитого им полковника милиции Ивана Шишаева, которого он застрелил через мгновение после выстрела в меня, всё из того же КРУПНОКАЛИБЕРНОГО ПОМПОВОГО КАРАБИНА, ему будет трудно ответить перед богом. Потому что убил он его просто так, походя. Убил, когда тот попытался остановить стрельбу по людям. Выбежал вперёд, крикнул: „Что вы делаете? Немедленно прекратите стрельбу!“».[1822]
Что же касается 74 раненных, то из них только 10 приходится на сотрудников МВД. Причем пять рядовых Софринской бригады (в том числе рядовой Глазунов, умерший в госпитале) были ранены человеком в милицейской форме,[1823] личность которого якобы осталась неустановленной.[1824]
«…Взятие комплекса зданий мэрии и гостиницы „Мир“… — пишет И. Иванов, — было полной неожиданностью для МВД. Открыв по демонстрантам огонь, руководители этого ведомства будто бы не ожидали, что в ответ на это безоружные люди пойдут на штурм названных зданий, а поэтому бросили их на произвол судьбы»[1825]
Велика ли была численность тех, кто блокировал Белый дом?
«3 октября, — отмечает И. Иванов, — только в столовой мэрии обедало более 6000 эмвэдэшников, а к охране самого здания дополнительно было привлечено подразделение из 100 вооруженных до зубов военнослужащих МВД».[1826]
Как же нужно было испугаться, чтобы полк внутренних войск бросил на произвол судьбы мэрию и гостиницу «Мир», в которых находился оперативный штаб, возглавлявший осаду Белого дома? Это тем более удивительно, что демонстранты были безоружны.
Итак, никакого штурма мэрии и гостиницы «Мир» не было.
3 октября около 13.00 известный публицист Олег Платонов оказался в нескольких минутах ходьбы от Белого дома у метро «Баррикадная» и здесь, если верить ему, увидел огромное скопление милиции: «одних машин 1000», а самих милиционеров «30–50 тыс. человек».[1827]
Приведенные цифры вызывают сомнения. Однако даже если допустить, что количество машин и милиционеров преувеличено на порядок, все равно получается, что в непосредственной близости от Садового кольца находилось несколько тысяч сотрудников МВД, которых без всякого труда в течение нескольких минут можно было перебросить и к Белому дому, и на Калининский проспект, и к Смоленской площади, и на Зубовскую площадь, и к метро «Парк культуры», и на Крымский мост, и на Крымский вал.
Комментируя произошедшее, один из очевидцев тех событий называл «странным» то, что «отряды у мэрии, постреляв в воздух и снайперски ранив несколько человек, разъярив толпу, вдруг отошли, открыв Дом Советов», а «потом вообще ушли, оставив свои грузовики и даже не вынув ключи зажигания: езжайте, мол, люди добрые, в Останкино».[1828]
«Любой, едва прошедший обучение шофер, — пишет Ю. М. Воронин, — выходя из кабины, автоматически берет ключи с собой».[1829] А тут десятки брошенных машин и на удивление все с незакрытыми кабинами и ключами зажигания.
«Элемент провокации, — констатировал потом И. В. Константинов, — присутствовал с самого начала событий 3 октября».[1830]
Глава 5
ВЕЧЕР В ОСТАНКИНО
«БЫЛИ СБОРЫ НЕДОЛГИ»По свидетельству Э. 3. Махайского, «в 16.50 у мэрии, возле той ее части, где расположен зал заседаний, появились депутат Константинов и лидер партии „Возрождение“ Скурлатов». И. В. Константинов заявил, «что сейчас будут поданы машины для желающих ехать в Останкино». Вскоре действительно «подъехали два бортовых автомобиля ГАЗ-53».[1831]
«Трофейные машины начинают наполняться добровольцами, — вспоминает А. Залесский, наблюдавший за происходящим в другом месте. — Грузовики с порванным брезентовым верхом и разбитыми стеклами кабин, автобусы, битком набитые молодежью, опьяненной воображаемой победой, отъезжают без всякого порядка. Из окон торчат красные и монархические знамена».[1832]
Можно встретить утверждения, будто бы идея идти в Останкино возникла после прорыва блокады Белого дома спонтанно и А. В. Руцкой лишь озвучил ее. Действительно, когда «в 15.40» В. Уражцев повился в кабинете спикера, он заявил: «Ну, а теперь на Останкино».[1833]
Между тем имеются сведения, что после того как были захвачены грузовики в тоннеле под Калининским проспектом и часть демонстрантов устремилась по Садовому кольцу далее, то далеко не все повернули в Большой Девятинский переулок к Белому дому. Часть демонстрантов направилась дальше — в Останкино.[1834]
По свидетельству А. А. Маркова, узнав об этом, он послал им вдогонку машину с приказом вернуться. Однако те, кто вел колонну, этому приказу не подчинились.[1835]
В связи с этим следует обратить внимание на то, что когда демонстранты еще находились на Октябрьской площади, уже началось пикетирование Останкинского телецентра.
«Первая группа демонстрантов в количестве одной-двух тысяч человек, — пишет А. В. Руцкой, — прибыла в „Останкино“ с Октябрьской площади около 14.30–15.00… Развернув пикеты, собравшиеся потребовали предоставить эфир народным депутатам и низложенному вице-президенту».[1836]
