Андрей Марчуков - Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы
В центре внимания националистически настроенных кругов украинского общества находились не только проблемы развития культуры и формирования национальной идентичности. Они внимательно следили за тем, насколько Украина сохраняет и укрепляет свое «национально-суверенное бытие», и крайне болезненно реагировали на все, что, по их мнению, наносило вред интересам суверенности Украины. По их мнению, суверенности Украины угрожало отсутствие собственной украинской армии, сохранение «колониальных пережитков» в экономике и отсутствие полной свободы ведения внутренней и внешней политики[604]. Например, их не могло не тревожить бытовавшее положение, при котором «Донбасс не слушает Харьков, а считается только с Москвой»[605].
Украинская интеллигенция внимательно следила за экономическим развитием республики. Мотив об экономическом угнетении Украины Москвой (не важно какой – царской, белой или красной) был и до сих пор остается одним из важнейших постулатов украинской националистической идеологии. В ходу были представления о подчиненном и зависимом характере экономики УССР. Суть их сводилась к тому, что советская власть продолжает царскую политику колониального угнетения, вывозя из Украины промышленное и сельскохозяйственное сырье, а товары продает ей по вздутым ценам и взимает с нее непомерно высокие налоги. «Украина кормит Россию», все средства идут на развитие экономики России – вот основная мысль этой концепции. Например, один учитель в письме своему бывшему ученику указывал, что УССР – «республика, не имеющая своего бюджета». «Не мы распоряжаемся своими средствами, а берем то, что нам дала Москва». «Следи за экономикой, – советовал он своему питомцу, – как распределяются союзные средства, где строят заводы, электрические станции и т. п., тогда ты сразу прозреешь»[606].
Но не только покушения на полномочия Украинской республики или игнорирование последних раздражали националистов. Как сообщало ГПУ, «большое возмущение» среди «украинского элемента» вызвала передача РСФСР Таганрогского и Шахтинского округов. «Усиленно муссировались слухи о том, что Донбасс с Харьковом Москва в непродолжительном времени также собирается отнять от Украины»[607]. В вопросе о размежевании с РСФСР нагляднее всего проявился такой феномен, как украинская великодержавность. Этот феномен чаще ассоциируется с украинской эмиграцией и деятельностью галицийских националистов, имевших возможность публично и в печатных работах излагать свои теории. Например, известный деятель Украинского национально-демократического объединения Левицкий на страницах львовской газеты «Діло» писал, что, если Украина не желает оставаться второсортной страной и хочет войти в круг великих держав, она нуждается в новых территориях, причем не только сопредельных (Кубань), но и в Сибири, Туркестане, а также в протекторате над путями сообщения со своими «колониями»[608]. Подобные «имперские» проекты время от времени возникали в умах представителей украинского зарубежья.
Несмотря на то что их единомышленники в УССР в качестве своих первоочередных задач видели борьбу за «язык, нацию, культуру, самостоятельную экономику»[609] и «империалистическим» проектам уделяли меньше внимания, великодержавные тенденции имелись и по восточную сторону реки Збруч, разделявшей СССР и Польшу. Здесь украинское великодержавие, то есть стремление «подравнять» УССР под размеры «идеальной» Украины, включавшей в себя все земли, заселенные этническими украинцами или относимые к таковым, проявлялось в вопросе об изменении границ между Российской и Украинской республиками. Стоит отметить, что по этому вопросу (как и по ряду других) сторонники украинского движения находили точки соприкосновения с некоторыми руководителями республики.
Начавшаяся кампания всколыхнула украинскую интеллигенцию не только на Украине, но и в приграничных с ней областях России. Как всегда, она взяла на себя роль организатора масс и повела кампанию за передачу ряда районов РСФСР в состав УССР. Например, общее собрание учителей и курсантов губернских Украинских курсов Воронежа и Украинского клуба имени Т. Г. Шевченко активно выступило в поддержку требований ВУЦИК о присоединении Валуйского, Россошанского, Богучарского уездов, а также ряда других территорий РСФСР к УССР, мотивируя это необходимостью борьбы с великодержавным шовинизмом. Собрание также постановило, что эту мысль необходимо внушать крестьянству и освещать проблему в прессе[610]. После завершения размежевания в составе РСФСР остался ряд территорий, которые деятели движения считали «своими». Таким исходом они были очень раздражены[611].
Важно отметить следующее. Недовольство «колониальной эксплуатацией» Украины, «неискренней» украинизацией и прочими ущемлениями украинского суверенитета было не только следствием «традиционной» украинской националистической идеологии. Оно также символизировало ее эволюцию, заключавшуюся в постепенном переходе ко взгляду на УССР как на самостоятельное государственное образование уже сформированной украинской нации. Именно таковым в представлении националистов была и должна была быть УССР. Как указывалось в цитированном выше циркулярном письме «Об украинском сепаратизме», «то обстоятельство, что украинские националисты прекратили открытую борьбу с советской властью и формально признали ее, не означает, что они окончательно примирились с теперешним положением вещей и искренно отказались от враждебных замыслов»[612].
«Враждебными» эти замыслы были с точки зрения советской власти. С точки же зрения националистов, они были продолжением национального и государственного строительства Украины – тем, чем они занимались до революции и за что боролись во время Гражданской войны. Недовольство или неприятие некоторых моментов в государственном, культурном и прочем положении УССР возникало скорее даже не столько из-за несоответствия между самим принципом советской государственности и идеалом украинской державности, сколько уже между тем, чего националисты ожидали от УССР, и тем, что в действительности она собой представляла. Еще непрочное положение большевиков позволяло надеяться на постепенное сползание УССР в сторону все большей независимости и окончательному воплощению «символа веры» украинских националистов (язык, культура, территория, нация, суверенность). В конфликт медленно, но верно вступали две концепции, два больших «проекта» будущего Украины: суверенно-национальный, принятый на вооружение украинским движением, и советско-коммунистический, проводившийся в жизнь партией большевиков.
Итак, можно сделать вывод, что украинская интеллигенция в силу многих идеологических, политических и материальных причин была настроена по отношению к большевикам отрицательно. По мере нормализации жизни, укрепления власти менялось и отношение к ней со стороны украинской интеллигенции. Но главной причиной, по которой она повернулась лицом к власти, стала политика украинизации. Украинская интеллигенция – разработчица и носительница украинской идентичности и идеологии – активно приступила к нациостроительству.
Проанализировав настроения основных групп населения УССР, следует обратиться к следующим вопросам и рассмотреть, как представляемый украинским движением национальный проект воплощался на практике.
Глава 4
Украинское национальное движение: практическая деятельность
«Культурная работа»
Задачи и способы ведения «культурной работы»
Как же сторонники украинского движения пытались преодолеть ощущавшееся ими несоответствие между своим видением национального и политического идеала Украины и Украинской ССР? Как уже говорилось, их задачей была борьба за язык, культуру, нацию, самостоятельную экономику и суверенность Украины. В эту формулу, выведенную аналитиками ГПУ, укладывалось не только содержание национально-культурных процессов, происходивших на Украине в 1920-х гг., но также стратегия и тактика национального движения того периода. Показательно, что задачи оказались расположены в порядке той очередности, которая отводилась им националистами. Так, борьба за язык и культуру подразумевала их более глубокое и всестороннее развитие, то есть укрепление этнического фундамента нации. Борьба за нацию означала осмысление тех составных «кирпичиков», из которых она складывалась (языка, культуры, территории, этнической составляющей и т. д.), как элементов национальной общности и дальнейшее их «вживление» в народные массы, то есть преобразование в символические ценности и превращение в объективные признаки национального коллектива.
