Эрик Фраттини - Священный Альянс. Палачи и шпионы Ватикана

В начале января 1922 года папа Бенедикт XV сильно простудился. Через несколько дней простуда перешла в глубокий бронхит. 20 января состояние здоровья папы снова ухудшилось. В тот день врачи поставили ему диагноз «воспаление легких». Еще через два дня, в половине шестого утра, Бенедикт XV скончался. Вскоре после его смерти турки воздвигли папе Бенедикту XV статую, на постаменте которой была высечена следующая надпись: «Великому папе, который во времена мировой трагедии был благодетелем всех народов мира, невзирая на национальность и вероисповедание».

Последовавший за смертью Бенедикта XV конклав продолжался лишь два дня. Кардинал Акиле Ратти сразу наорал больше необходимых двух третей голосов и утром 6 февраля был провозглашен новым папой. Приняв имя Пий XI, он объявил Коллегии кардиналов, что намерен оберегать и защищать привилегии католической церкви не только в Риме или Италии, но и во всем мире. Он хотел с балкона, выходящего на площадь святого Петра, дать свое благословение Urbi et Orbi (городу и миру) как выражение желания долгого мира — процедура, которая стала внутренней со времен потери папских областей в 1870 году. Этим жестом папа Пий XI ясно дал понять, что во время своего понтификата желает покончить с пресловутым «римским вопросом».

С уходом Бенедикта XV наступала новая эра, новая эпоха — так называемая эпоха диктатур, которая не принесла миру ничего хорошего. Всадник Апокалипсиса уже опять садился в седло.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ЭПОХА ДИКТАТУР (1922–1934)

Ибо нет в устах их истины: сердце их — пагуба, гортань их — открытый гроб, языком своим они льстят. Осуди их, Боже, да падут они от замыслов своих; по множеству нечестия их, отвергни их, ибо они возмутились против Тебя.

Русская революция 1917 года поставила церковь, Ватикан, папу Пия XI и его агентурную службу, Священный Альянс, перед лицом нового врага. Этим врагом был атеистический коммунизм, чья пропаганда угрожала уничтожить христианство.

Утром 21 апреля 1926 года скромно одетый человек быстро вышел из вращающихся дверей гостиницы «Москва» и направился в сторону церкви Сен-Луи де Франсез, единственного действовавшего в советской столице католического храма. По дороге он пересек площадь, где находилась «Лубянка» — генеральный штаб, тюрьма и эшафот наводящего ужас на все и вся Объединенного государственного политического управления (ОГПУ), политической полиции режима. Войдя в святой дом, он увидел двух человек, которые молились у алтаря: женщину средних лет и смуглого, хорошо одетого мужчину.

Еще трое служащих с волнением приблизились к вновь прибывшему. Все эти люди пребывали в напряжении, что было естественно в стране, где коммунистический режим преследовал, бросал за решетку и даже лишал жизни тех, кто не желал отказываться от своих религиозных верований. Вновь прибывший шепотом назвал свое имя: Мишель д'Арбиньи, католический архиепископ, тайно посланный папой Пием XI в Москву для создания там подпольной католической общины и администрации, которая могла бы заменить епископов и священников, высланных или арестованных коммунистическими властями.

Д’Арбиньи был не просто искренне верующим католиком, убежденным в необходимости нести слово католицизма в самые отдаленные уголки Советского Союза. Он был еще и опытным агентом Священного Альянса, и лично его святейшество поручил ему создать специальный агентурный отдел, который занялся бы подготовкой священников для отправки в эту страну для выполнения подпольных пасторских миссий.

В собрании в церкви принимал участие отец Эжен Неве, которого по просьбе д’Арбиньи пригласил французский посол в Москве. Вновь прибывший епископ сообщил, что его святейшество назначает Неве первым подпольным епископом и что он, д’Арбиньи, специально приехал в Москву из Рима, чтобы произвести церемонию посвящения. Выйдя из церкви, Мишель д’Арбиньи снова пошел в гостиницу, где ему сообщили, что он должен явиться в одно из отделений московской милиции и до наступления вечера покинуть страну.

Но прежде чем это сделать, д’Арбиньи должен был провести церемонию посвящения Эжена Неве в первые католические епископы Советского Союза. Роль свидетелей должны были исполнить Алиса Отт, прихожанка Сен-Луи де Франсез, и лейтенант Бержера, военный атташе посольства Италии в Москве. Бержера был личным другом папы еще с тех времен, когда оба они работали в Варшаве — Бержера в должности военного атташе, а папа, бывший тогда кардиналом Акиле Ратти, папского нунция в Польше.

Д’Арбиньи дал Неве несколько минут на приготовления. Затем он зачитал повеление о пожаловании сана, написанное на безупречной латыни и подписанное государственным секретарем, кардиналом Пьетро Гаспарри, и надел новому епископу на палец свое кольцо как символ его сана и полномочий. Теперь Неве сам мог посвящать в священнослужители и в епископы.

По окончании этой краткой церемонии во внутреннем помещении церкви все пятеро ее участников собрались уходить. Но прежде епископ Мишель д’Арбиньи дал последние инструкции теперь уже епископу Эжену Неве. Неве следовало разыскать отца Александра Фрисона и отца Болесласа Слосканса, показать им документы, удостоверяющие его полномочия, и тайно посвятить обоих в епископы.

Священник Фрисон возглавлял маленький католический приход в Одессе, на берегу Черного моря, а Слосканс — приход в Ленинграде. Неве навсегда запомнил то, что д’Арбиньи прошептал ему на ухо: «Помни, что теперь ты — наместник апостолов». Однако эти слова ни в коей мере не успокоили его: он прекрасно знал, что некоторые апостолы приняли мученическую смерть за веру.

С этих самых пор Неве, Фрисон и Слосканс превратились в резидентов агентурной сети Священного Альянса в Советском Союзе, известных под кличкой «подпольщики». Тайные миссии на вражеской территории были для агентов Священного Альянса делом ординарным. В последние годы они выполняли подобные миссии в оккупированной Бельгии, в Турции, на территории Австро-Венгрии и даже в Германии. На самом деле в Ватикане не без удовольствия восприняли известие о свержении царя Николая, верного защитника русской православной церкви против римской католической церкви, которая официально подвергалась дискриминации и преследованиям. Свержение царя и переход власти в марте 1917 года к либерально-демократическому Временному правительству могли открыть перед Священным Альянсом новые возможности. С принятием нового законодательства правительство начало попытки примирения с папством и католиками России.

Но все изменилось, когда в ноябре того же года власть взяли большевики Владимира Ленина. Для большевиков вопросы религии были вопросами классовыми, а классам не было места в обществе, которое они хотели создать.

23 января 1918 года Совет народных комиссаров объявил об изменении политики в отношении религиозных институтов. Был издан декрет, согласно которому им запрещалось контролировать школы; церковь лишалась поддержки государства и права владения собственностью; церкви запрещалось обращаться к верующим с просьбой о пожертвованиях; все те, кто исповедовал католическую религию, лишались гражданских прав.

Завершающий удар был нанесен в конце 1919 года, когда правительство Ленина запретило обучение детей католическим установлениям не только в школах, но и приватно, в домашних условиях. С этого момента всякие отношения между Ватиканом и Советским Союзом прекратились.

После таких направленных против религии мер Ватикан и папа Бенедикт XV оказались перед дилеммой: примириться с этими фактами или сопротивляться. Сначала папа и его государственный секретарь заняли выжидательную позицию, чтобы посмотреть, не откажется ли вскоре революционное правительство от столь суровой политики в отношении католиков. Но с другой стороны, Бенедикт XV решил призвать Мишеля д’Арбиньи, старого агента Священного Альянса и специалиста по делам России, и поручить ему начать плести свою подпольную сеть по всей территории Советского Союза. Его святейшество должен был «оставаться в неведении» насчет этих действий. Его следовало ставить в известность, только если бы потребовалось его вмешательство для пожалования какой-либо религиозной должности, как это имело место в случае с Эженом Неве.

Последним актом папы Бенедикта XV перед его смертью было утверждение 22 января 1922 года плана направления в Россию католической миссии. Исполнение этой операции взял на себя Священный Альянс. Американский иезуит Эдмунд Уэлш и еще тридцать священников поехали в разные части СССР. Пока агенты собирали информацию о католических общинах для дальнейшей деятельности, ватиканская дипломатия тайно устанавливала контакт с Лениным. Сначала переговоры шли в Риме, между посольствами, затем в Берлине, между самим государственным секретарем кардиналом Гаспарри и советским лидером.