Валерий Шамбаров - Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства
Узел девятнадцатый
Кавалер «ордена иуды»
Иван (Ян) Мазепа был польским шляхтичем. Окончил иезуитскую коллегию, служил при дворе короля Яна Казимира. Потом счел более выгодным перейти в свиту одного из магнатов. Но слишком увлекся супругой хозяина, тот поймал их в кровати. Пан оказался добродушным, убивать не стал. Приказал раздеть Мазепу догола, вымазать смолой, вывалять в перьях, привязать к коню задом наперед и пустить на дорогу. После такого позора оставаться в шляхетской среде было немыслимо, он ушел к казакам. Блестящее образование и полная беспринципность позволили ему возвыситься. У «турецкого» гетмана Дорошенко он занял пост генерального писаря (начальника штаба). В 1674 г. гетман послал его в Стамбул просить помощи. Но в степи его перехватили запорожцы. Важного пленника доставили в Москву, и боярин Матвеев перевербовал его.
Мазепа оказался полезным в операциях против Дорошенко, но проявил себя и мастером интриг. Помогал в этом гетману Самойловичу и стал у него генеральным есаулом (заместителем). В 1687 г. Голицын предпринял поход на Крым. С неимоверными трудностями армия тащилась по степям, а когда цель была близка, татары подожгли траву. Пришлось возвращаться. Без сражений, от изнурения, жажды, жары потеряли 24 тыс. человек. Чтобы оправдаться, канцлер придумал найти козла отпущения. Самойлович был его противником, указывал на грубые ошибки. Голицын привлек Мазепу, и он состряпал донос, будто гетман изменил, подыгрывал крымцам. Самойловича сослали в Сибирь, а плоды интриги соучастники разделили. Всемогущий канцлер без всяких выборов поставил Мазепу гетманом. Тот щедро отблагодарил покровителя – отдал ему богатства Самойловича да еще и украинскую войсковую казну.
В прошлой главе упоминалось, что Мазепа в 1689 г. поучаствовал в заговоре по устранению Петра, вел переговоры с иезуитом де Невилем и уже тогда был готов сдать Украину полякам. Но при падении Софьи гетман сумел остаться с тени. Иезуиты по понятным причинам о контактах с ним не распространялись, и Голицын счел за лучшее промолчать – иначе себе дороже. Мазепа поздравил победившего Петра. Выражал готовность служить ему верой и правдой. Показал он это в 1696 г. Царь безуспешно осаждал Азов. Вторая армия, Шереметева, куда вошли украинские казаки, действовала на Днепре гораздо лучше. Взяла турецкую крепость Кызы-Кермен. На Западе это расценили как крупную победу, в Польше издали брошюру на взятие Кызы-Кермена. Но основная заслуга принадлежала Шереметеву, Мазепа вообще не присутствовал при осаде. А в брошюре на заглавной картинке в ворота крепости въезжал Петр, вторым Мазепа, Шереметев скромно следовал за ними в толпе всадников. В закулисных кругах Польши уже знали, что гетман – друг, создавали ему репутацию героя…
Мазепа приезжал и в Москву. Не забывал появиться перед царем во время его поездок на юг. На государя он производил наилучшее впечатление. Демонстрировал свое образование, западную культуру. Умел подольстить – тонко, как бы искренне. А при удобных случаях напоминал, как хорошо он служит. Когда Петр уехал за границу, война продолжалась. В низовьях Днепра гарнизоны Кызы-Кермена и Тавана героически выдержали осаду, остановив и вынудив уйти армию Али-паши. Победы одержали русские воины и казаки, сидевшие в крепостях, но Мазепа преподносил это как свою заслугу. Его доклады были самыми яркими, убедительными. Да и в Польше царю нахваливали, какой у него замечательный гетман. По возвращении домой он учредил первый в нашей стране орден – св. Андрея Первозванного. Первым награжденным стал дипломат Федор Головин, вторым – Мазепа.
Его титул теперь звучал «гетман и кавалер царского пресветлого величества Войска Запорожского». «Кавалер» добавился после награждения орденом, а пресветлое величество вставил сам Мазепа, лишний раз подольститься. Ну а «Войско Запорожское» сохранялось традиционно – ведь попытка переименовать Брюховецкого в «гетмана Русского» перечеркнулась изменой. Хотя на самом деле Запорожская Сечь Мазепе не подчинялась, продолжала жить самоуправляемой республикой. Под его властью состоял ряд областей на Левобережье Днепра. «Гетманщина», как ее называли, сохраняла дарованную ей автономию, ее столицей был Батурин.
Но Киев был не казачьим, а торговым городом, духовным центром. Он проявил наибольшую верность царю, во всех мятежах и изменах держал сторону русских. На переговорах с поляками о нем спорили отдельно, и в подчинение гетману он не вошел. Здесь управлял русский воевода. Причем киевскому воеводе, а не гетману подчинялась «Слобожанщина», территория нынешних Харьковской и Сумской областей. Напомню, что эти земли Польше никогда не принадлежали, их осваивала Россия, селила там украинских беженцев.
А Правобережье Днепра вернулось к Речи Посполитой. Мы уже рассказывали, как паны и шляхта пытались заново покорять здешний край, народ оказал им жестокое сопротивление. Но почти сразу начались войны с Турцией. В таких условиях с казаками приходилось считаться. Их зазывали защищать Польшу, Собесский водил их спасать осажденную Вену. Поэтому варшавское правительство притормозило нападки на православие, не жалело для казаков радужных обещаний. На Правобережье у них сохранился осколок самоуправления, структуры четырех полков, был свой гетман – правда, «наказной», его утверждал король. Сюда переселялись крестьяне, под властью казачьих начальников жилось куда легче, чем у панов.
Однако дальновидные люди понимали, насколько непрочно подобное положение. В 1688 г. полковник Семен Гурко по прозвищу Палий обратился в Москву. Просился со своими городами и землями перейти в подданство России. Польша в то время была не в состоянии помешать. Но в нашей стране заправляли Софья и Голицын, паны были их друзьями и союзниками. Предложение Палия с негодованием отмели. Хотя предчувствия полковника оправдались. В 1699 г. Польша подписала мир с Турцией, возвратила утраченную часть Украины. А всего через полгода сейм принял постановление ликвидировать казачьи полки. Мотивировали откровенно: война закончилась и надобность в них отпала.
Наказной гетман Самусь, полковники Палий, Захар Искра и Абазин отказались подчиняться. Поляки двинули на них войска. На малороссийские земли полезли и наследники прежних хозяев. Казаки с крестьянами стали отбиваться. Палий засел в Фастове, собирал отряды. Полковники направили протесты в Варшаву, напоминали о прежних обещаниях. Но сейм ничего не хотел слушать. А на троне Польши сидел новый король, курфюрст Саксонии Август Сильный. За свое избрание он наобещал шляхте золотые горы, намеревался в союзе с Россией и Данией воевать против Швеции. Восстание казаков было совсем некстати. Но и паны со шляхтой грозили мятежом, если им не отдадут на поживу казачью область.
Король принял их сторону. Казаков он снова стал охмурять, призывал послужить на поле брани. Убеждал, что после победы их заслуги оценят самым благоприятным образом. Наказной гетман Самусь и полковники согласились. В 1700 г. началась Северная война. Петр выступил к Нарве, Август осадил Ригу, к нему прибыла казачья конница и пехота. Но… в войну вступил только король, а не Польша! В Прибалтику он послал свою саксонскую армию, сейм его не поддержал. Казачье воинство рыло траншеи в Лифляндии, а в это же время польский командующий Любомирский с корпусом из 4 тыс. шляхты и наемников попытался захватить Фастов. Не получилось, но круто пожгли украинские села. Это оборвало мирные отношения.
А между тем Карл XII разбил русских и саксонцев, в следующем году двинулся на Речь Посполитую. Тут уж панам хочешь не хочешь пришлось вооружаться. Но шведы раскидывали их рыхлые ополчения, взяли Вильно, Варшаву, Краков. Август метался от них туда-сюда. Многие шляхтичи потянулись подстраиваться к победителям. Держава рушилась. А правобережные казаки уже убедились, что поляки не намерены договариваться по-хорошему. В 1702 г. в Фастове собралась рада и приняла решение: настал самый подходящий момент поднимать народ и передаться России.
Восстание разлилось мощно и широко. За несколько месяцев было освобождено Правобережье Днепра, Поднестровье, часть Подолии и Волыни. Гетман Самусь распространял воззвание. Дескать, он принес присягу «за весь народ малороссийский» быть верным московскому царю. Пришла пора соединиться с братьями на Левобережье, и он, Самусь, уступает первенство Мазепе, признает себя подчиненным. К левобережному гетману прислали посольство, просили принять под покровительство.
Но… его совершенно не прельстило объединять Украину под властью России! Он не только категорически отказал, но и запретил под страхом смерти своим подданным ездить на Правобережье, возить туда товары и вообще оказывать любую помощь. А перед царем он постарался оклеветать повстанцев, выставлял их смутьянами, злодеями, бездельными пьяницами. Петру в данное время тоже было не с руки принимать мятежную область. Август и поляки были плохими, но единственными союзниками, оттягивали на себя шведов. Однако царь уже успел понять, что паны отнюдь не друзья нашей страны. Восставшие казаки вызвали у него симпатии, он решил наладить связи. А со временем, глядишь, и впрямь притянуть к себе Правобережье. Петр отправил письмо к Самусю и Палию, предложил свой вариант урегулирования – занятые города сдать полякам, а казакам уйти в Россию.
