Джеффри Блэйни - Очень краткая история мира
Война началась в августе 1914 г., и предполагалось, что закончится она до Рождества или вскоре после него. Когда Германия и ее союзник, Австро-Венгрия, вступили в столкновение с Россией в Восточной Европе, и немцы начали бои с французской и британской армиями на равнинах Северной Франции, а австрийцы схватились с сербами, казалось, что война быстро покатится к своему скорому концу. Германия сначала побеждала, но ее потери были огромными.
Огневая мощь недавно появившихся пулеметов и тяжелых пушек, перемещаемых с помощью лошадей, была так сокрушительна, что тысячи солдат, приближавшихся к врагу, падали как подкошенные, и тысячи солдат, встававших на их место, падали тоже. Солдаты на большинстве полей сражений вынуждены были месяцами выкапывать сотни километров окопов и устраивать заграждения из колючей проволоки, чтобы защитить себя. Длинные окопы, достаточно глубокие для того, чтобы солдат, стоящий в полный рост, оставался невидимым для врага, были своеобразной формой щита.
Это замедляло передвижение противоборствующих армий, и война становилась оборонительной. Любая попытка одной из армий выйти из спасительных окопов и пойти на штурм обычно заканчивалась захватом лишь узкой полоски земли, после чего град снарядов и пуль с противоположной стороны заставлял смельчаков отступить. В такие дни потери исчислялись десятками тысяч.
На большинстве фронтов в последние недели 1914 г. сложилась патовая ситуация, что грозило превратить Великую войну 1914 г. в Великую войну 1914-1915 гг.; а месяцы все продолжали тянуться. В апреле 1915 г., пытаясь выйти из тупиковой ситуации, британцы и французы, совместно с австралийцами и новозеландцами, открыли новый фронт на турецком побережье близ Галлиполи, у выхода из пролива Дарданеллы. Они рассчитывали за несколько недель одержать победу над Турцией, пройти на судах по освобожденным Дарданеллам к южным российским портам и доставить оружие и боеприпасы для снаряжения огромных русских армий. От русских армий в свою очередь ожидалось, что они оттеснят немцев на Восточном фронте. Турки, однако, окопались, блокировав и этот участок военных действий, и тем самым вынудили нападающих отступить в конце года.
Война, зашедшая в тупик, опровергла прогнозы всех, кроме нескольких одаренных военачальников и кабинетных стратегов. Подобных ей еще не случалось в истории человечества. Принято во всем винить генералов. Но в большинстве воюющих стран даже солдатские матери, жены и подруги поначалу приветствовали войну, убежденные пропагандой, что это непрерывное кровопролитие чудесным образом закончится поражением измученного врага.
Войне, с ее непредсказуемостью и изменчивостью, сопутствует множество «если». Если бы России помогли в 1915 г., царю и его министрам, возможно, удалось бы удержать контроль над своей взбунтовавшейся страной. Но три года военных поражений подряд лишили ноги и без того хромавшего царя. В 1917 г. разразились быстро последовавшие одна за другой две революции, и власть захватили Ленин и коммунисты. Россия вышла из войны.
В начале 1918 г. у Германии еще оставался шанс выиграть войну или договориться о приемлемом мире. От Соединенных Штатов, вступивших в войну на поздней стадии, вряд ли ожидали, что они окажут сильное влияние на ее ход. К тому же главный союзник Германии, Австро-Венгерская империя, по-прежнему крепко удерживала горную линию фронта, не давая итальянцам прорвать ее. С большим воодушевлением немцы начали наступление, в результате которого в марте 1918 г. они сильно продвинулись и приблизились к Парижу.
Постепенно военная удача отвернулась от Германии. Это было вызвано тем, что врагам больше повезло с доступом к продовольствию и сырью, с возможностями пополнять боеприпасы и живую силу. Линии ее фронтов прогнулись, словно под ударами молота. К сентябрю 1918 г. Германия осталась почти без союзников. Болгары капитулировали. Турки, воевавшие для того, чтобы сохранить свою империю на Среднем Востоке, были близки к капитуляции. Австро-Венгерская империя находилась на грани распада, а в октябре и Югославия, и Чехословакия объявили себя республиками. В Германии по мере приближения зимы боевой дух иссякал не только у гражданских, но даже у военных. Не хватало одежды и продовольствия: давала о себе знать вражеская блокада. 3 ноября 1918 г. в Киле подняли мятеж немецкие моряки. 9 ноября социалистическая революция охватила Мюнхен, в то время как император Германии, кайзер Вильгельм, отрекся от престола в Берлине. Через два дня, 11 ноября, Германия и ее союзники подписали перемирие.
Для солдат это была самая ужасная война из всех, какие знал мир; для гражданского населения Тайпинское восстание было еще ужаснее. Из 8 500 000 солдат и моряков, погибших в Первой мировой войне, потери Германии были самыми большими, за ней шли Россия, Франция, Австро-Венгрия, а затем Британия и ее империя. Кроме того, более 20 000 000 солдат были ранены; и в этот список убитых и покалеченных не включены, вероятно, пять миллионов гражданских, чья смерть стала непосредственным результатом войны. От тесных московских квартир до овцеводческих ферм Новой Зеландии на миллионах каминных полок стояли черно-белые фотографии, с которых хмурились или улыбались юноши, убитые на войне — теперь ее называли Великой войной, не зная, что еще более страшная война ожидает мир всего через двадцать лет.
Без этой Великой войны, возможно, не было бы русской революции и победы коммунизма. Но без нее также энергичные монархи во всем своем великолепии продолжали бы править в Вене, Берлине — Потсдаме и Санкт-Петербурге, а султан стал бы во главе Турецкой империи — империи, которая тоже исчезла. Если бы не было войны, возможно, никто не узнал бы имени Гитлера, поскольку его породила горечь поражения Германии, так же как и Муссолини стал диктатором Италии в основном потому, что играл на послевоенном разочаровании своего народа.
За столом переговоров на мирной конференции в Версале в 1919 г. встретились высокие ожидания и жажда реванша. Многие нации ухватились за возможность создать собственные государства. Это был пикник картографов. Теперь в Европе на том месте, где накануне войны были 20 государств и стран, появились 31. Некоторые из новых государств были карликовыми, а некоторые, например Польша и Венгрия, — крупными. Большинство примеряло на себя демократию, не всегда успешно. Некоторые превратились в диктатуры.
Эта война, оказавшаяся намного более длинной, чем представлялось в 1914 г., была ударом по оптимизму, пустившему корни в Европе в те относительно мирные, благополучные и цивилизованные 99 лет, которые прошли после поражения Наполеона. И все же многие европейцы не унывали. В Женеве была учреждена постоянно действующая организация — Лига наций, в которой споры между государствами решались путем дипломатических переговоров. Этот парламент мира был, вероятно, самым смелым экспериментом в истории всех государств того времени. Надежда либералов и идеалистов мира, он превратился в обычный дискуссионный клуб.
Без Великой войны Британия и Европа продолжали бы доминировать в финансовой сфере, но во время войны они вынуждены были брать кредиты. Так Соединенные Штаты, особенно в годы своего военного нейтралитета, стали финансировать военные действия. Одной из причин приближавшейся мировой экономической депрессии стало новое финансовое могущество, обретенное Соединенными Штатами в 1920-е гг. Относительно неопытные в роли мирового лидера, устойчивые к смене подъемов и спадов и с радостью наблюдающие, как фондовая биржа на Уолл-стрит дирижирует экономической и финансовой деятельностью, они вели шаткий мир к хронической нестабильности. Другой причиной краха экономики, ставшего очевидным в 1930 г., было то, что Британия пыталась восстановить свою финансовую систему в ее довоенном виде и изо всех сил стремилась сохранить стабильные цены. Но не следует слишком строго судить эти попытки. После такой катастрофической войны решительная попытка склеить части разбитого мирного прошлого была почти неизбежна.
Во многих странах в 1920-е гг. доля безработных в наиболее тяжелые месяцы превышала 10%. Отчасти это было результатом дезорганизации, вызванной скоростью перемен. Новые промышленные районы и предприятия возникали и рассыпались, перемещение рабочих с ферм на фабрики продолжалось, но фабрика с большей вероятностью могла пострадать от резких падений, чем ферма. На ферме при падении цен работники продолжали трудиться за гораздо более низкую плату или по меньшей мере могли прокормиться тем, что выращивали сами. Когда происходил резкий спад на автомобильных, шинных, текстильных производствах, рабочие оставались дома и им не на что было жить. Правительства и экономисты точно не знали, как преодолеть депрессию. Преобладало мнение, что им не нужно ничего делать и что экономика, проглотив лекарство в виде высокой безработицы и низких цен и доходов, быстро восстановится сама.
