Коллектив авторов - Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре
Получение высшего образования в зарубежных университетах открывало возможности обмена интеллектуальным опытом, что находило отражение в книжной культуре. В университетах Франекера, Кёнигсберга, Лейдена и других издавались тезисы диссертаций, написанных студентами из Великого княжества Литовского. Но это – только небольшая часть всей интеллектуальной продукции, созданной гражданами Литвы и изданной за рубежом. Как уже отмечалось выше, на втором этапе культурных взаимоотношений, а именно на этапе создания культурных ценностей на месте, непосредственно в Литве, и распространения их за пределы Великого княжества, особо важную роль сыграл Вильнюсский университет. Начиная с XVII в. профессора и выпускники университета опубликовали десятки и сотни своих трудов в главных издательских центрах тогдашней Европы: в Варшаве и Кракове, в Праге и Лейпциге, во Франкфурте и Страсбурге, в Антверпене и Амстердаме, в Риме, Париже и Лондоне. Только перечисление наиболее значительных авторов и их сочинений потребовало бы немало места. И все же одного из них следует упомянуть. Это сочинение военного инженера Казимираса Семенавичюса (Semenavičius; Siemienowicz; около 1600 – после 1651) «Великое искусство артиллерии», изданное в 1650 г. в Амстердаме[720]. Книга, иллюстрированная рисунками самого автора, знакомила читателей не только с передовыми для своего времени образцами вооружения и тактикой его применения, но и, между прочим, с созданием многоступенчатых ракет. Была напечатана только первая часть этого произведения – в предисловии автор изложил и план будущей второй книги. Только ранняя смерть талантливого ученого помешала осуществить этот замысел. Это произведение вызвало интерес специалистов в разных странах. Год спустя в той же самой типографии у Янссония вышел его французский перевод. А в 1676 г. в Франкфурте-на-Майне появилось издание на немецком языке: перевод с латыни сделал житель Лейпцига Томас Леонард Бире (Tomas Leonhard Beere. Немецкое издание сочинения Семенавичюса вышло, дополненное второй частью, написанной капитаном Даниелем Эльрихом, Daniel Elrich). В 1729 г. в Лондоне появилось издание и на английском языке[721]. (Кстати, в 1963 г. труд Семенавичюса дождался перевода и на польский язык.)
Освоение латинского языка и латинской культуры уже в XVI в. создали благоприятные условия для деятельности в Литве интеллектуалов, выходцев из других стран Европы. Они приезжали сюда учиться, преподавать, работать в государственных и церковных учреждениях. Соответствующие миграционные потоки шли в Княжество по нескольким направлениям. Например, из юго-западной части Европы прибыли испанцы: известный юрист и латиноязычный поэт Петр Роизий (Pedro Ruiz de Moros; ок. 1505–1571), теолог и философ Эммануель де Вега (Emanuel de Vega; 1553–1640), философ и теолог Йаков Ортиз (Jacobus Ortisius; 1564–1625), итальянцы – искатель приключений и латиноязычный писатель Алессандро Гваньини (Alessandro Guagnini; 1538–1614) и известный теолог, папский нунций Антонио Поссевино (Antonio Possevino; 1533–1611); с севера – швед – теолог и поэт Лавренций Бойер (Boyer; ок. 1561–1619), создатель латышской письменности, проповедник Георг Эльгер (Georgs Elgers; ок. 1586–1672), из Центральной Европы – чех – теолог и педагог Балтазар Гостоунски (Baltazar Hostounský; ок. 1534–1600) и австриец Квирин Кноглер (Quirin Cnogler; †1640), выходец из Пруссии Освальд Крюгер (Oswald Krüger; ок. 1598–1655) – математик, астроном и физик, прибывший в Вильнюс после учебы в Риме. Все они внесли значительный вклад в латиноязычную культуру Великого княжества Литовского XVI–XVII вв. И это движение отнюдь не было только односторонним. Граждане Литвы работали в католических миссиях за пределами своей страны, даже в Индии и Китае (самым известным миссионером был Андрюс Рудамина (Andrius Rudamina; 1596–1631), погибший при трагических обстоятельствах в Китае). Ученые из Литвы преподавали в университетах разных стран (Кёнигсберге, Кракове, Праге, Оломоуце, Оксфорде и др.). Тут можно упомянуть Войцеха Тыльковского (Adalbertus Tylkowski; 1624–1695), Самуелиса Богуславаса Хилинскиса (Samuelis Boguslavas Chilinskis; ок. 1631– ок. 1668) и др.
С научно-педагогической и просветительной деятельностью связан обмен культурными ценностями разного рода, например, педагогической литературой – учебными пособиями и т. п. Например, большой популярностью по всей Европе в свое время пользовался учебник латыни, написанный испанцем Мануэлем Алваресом (Manuel Alvarez; 1526–1583) «De institutione grammatica libri tres» (первое изд. 1572). Он выдержал огромное количество изданий почти во всех странах Европы (в Вильнюсе впервые в 1592 г.) и все еще переиздавался до конца XVIII столетия. И хотя в середине XVII в. во Франции грамматика Алвареса была подвергнута критике[722], она не утратила популярности в Европе, о чем свидетельствуют многочисленные переиздания даже в самой Франции. А в Польско-Литовском государстве этим пособием пользовались несколько поколений шляхты, несмотря даже на то, что в середине XVIII в. (1759–1799) монахи-пияры на польском языке издали «Латинскую грамматику» («Gramatykа łacińska ad usum Scholarum Piarum»; в Вильнюсе – в 1759, 1799; в Варшаве – 1772, 1776). Даже после основания Эдукационной комиссии в 1773 г., когда уже был упразднен Орден иезуитов, грамматика Алвареса здесь переиздавалась около двадцати раз.
Естественно, в Литве издавались и другие учебные пособия, предназначенные для изучения иностранных языков: французского, немецкого, польского, латышского. Любопытно отметить, что именно в Литве появились и первые печатные грамматики древнерусского (или церковнославянского) языка. «Грамматика словенска» написана Лаврентием Зизанием (50–60-е гг. XVI в. – после 1634 г.), преподавателем словесных наук во Львовском, Брестском и Вильнюсском братских училищах, несколько лет (1626–1627) проживавшим в Москве. Грамматика Зизания была напечатана в Вильнюсе, в Братской типографии, в 1596 г. Другая славянская грамматика вышла в свет в 1619 г. в небольшом городке Вевис (Евье), в тридцати километрах к западу от Вильнюса[723]. Ее автор – Мелетий Смотрицкий (ок. 1578–1633) – видный деятель Православной, а потом Униатской церкви, автор многочисленных полемических произведений и педагог. В обеих грамматиках сказывается влияние грамматических моделей греческого и латинского языков, изучавшихся в то время в Литве. А для подготовки изданий славянской грамматики были использованы грамматики латыни и греческого языка, напечатанные в Германии, Польше и Италии[724]. И если еще в четвертом десятилетии XVI в. в Москве появившиеся издания Ф. Скарыны из-за отрицательного отношения местного духовенства (они были названы «еретичными», «неверными»[725]) не могли найти благодатную почву для распространения, то в XVII столетии жители Московского государства совсем иначе откликнулись на пришедшие из Литвы новации книжного дела. В 1648 г. в Москве была переиздана грамматика Смотрицкого – правда, без имени автора, с некоторыми исправлениями, внесенными Михаилом Роговым и Иваном Наседкой[726]. Грамматика Смотрицкого перешагнула пределы Литвы и в других направлениях: она была издана в Бессарабии (1697), в Сербии (1755), была известна среди болгар. В Москве в 1721 г. Федором Поликарповым было осуществлено третье издание этой грамматики[727].
Говоря об обмене культурными ценностями, без сомнения надо иметь в виду и передвижение самих книг или даже целых книжных собраний, т. е. распространение книг через книготорговую сеть или другими способами. Торговля книгами получила широчайшее распространение с появлением промышленного книгопечатания. Формы организации продажи книг веками несколько менялись – от продавцов-переплетчиков (bibliopolae), книгоиздательско-торговых фирм (таких как Плантены в Нидерландах, Эльзевиры в Голландии) или книгоиздательско-торговых «оффицин» (без изготовления самой продукции) до международных книжных ярмарок (в Венеции, Франкфурте-на-Майне, Лейпциге). Так что возможность приобрести нужные книги, изданные в типографиях разных стран (и не только Европы), существовала всегда. История книжной торговли может быть отдельной темой. Историка же книжной культуры чаще всего интересует распространение определенных книг и их восприятие в той или иной общественной среде. Об этом свидетельствуют книжные знаки: владельческие надписи, экслибрисы, печати; информацию об использовании книг дают маргиналии – от руки сделанные отметки читателей на полях или форзацах издания.
Наверное, самые исчерпывающие данные, позволяющие нам делать более подробные, более правильные выводы о функционировании книг в тот или иной исторический период, дают книжные собрания – частные или публичные библиотеки, библиотеки тех или иных учреждений. Определение их принадлежности и местонахождения, а также анализ собраний по содержанию, по составу авторов и книгоиздателей становятся одним из путей познания культурного взаимодействия. С другой стороны, учрежденческие библиотеки, открытые для читателей не только определенной местности, но и приезжающих из-за границы, тоже давали импульс для осуществления разного рода культурной деятельности. Свидетельством этого может послужить издание «Дипломатического кодекса» (Codex diplomaticus) в середине XVIII в., во время расцвета эпохи Просвещения. Составитель этого полиграфического шедевра Великого княжества Литовского пияр М.Д. Догелис (Maciej Dominik Dogiel; 1715–1760), пользуясь покровительством польского короля Августа III, работал в библиотеках Германии, Франции, Нидерландов, где в архивах собирал исторические документы, относящиеся к Литве и Польше. Появление сборника документов «Foedera», составленного по примеру кодекса английского королевского историографа Томаса Римера (Tomas Rymer; ок. 1643–1713), мы тоже можем считать своеобразным символом культурного взаимодействия нескольких европейских стран.
