Cosa Nostra история сицилийской мафии - Дикки Джон
Кола Джентиле сообщает, что после возвращения в Штаты, на состоявшемся в Бостоне заседании генеральной ассамблеи ему было поручено возглавить делегацию, которая должна была встретиться с главарем кастелламарцев Маранцано. На том же самом заседании был низложен Джо Массериа, который был яростным противником Маранцано. На его место был избран временный верховный руководитель. Это было сделано для того, чтобы остановить конфликт, подрывающий устои всей организации.
Не вдаваясь в подробности, следует заметить, что в междоусобных войнах мафии часто выигрывает тот, у кого лучше организованы вооруженные группы, а не тот, у кого более высокое положение и более надежное политическое прикрытие. Но те синдикаты, которые полагаются на одну силу, как правило, долго не протягивают. Решаясь на этот рискованный шаг, Маранцано в первую очередь руководствовался весьма спорным предположением, что, одержав военную победу, он сможет укрепить свою власть. Он отказался от встречи с делегацией, возглавляемой Джентиле. Вероятно, он поступил так по той простой причине, что уже одерживал верх в этой войне, а возможно, и в сопровождавшей ее политической битве. Поскольку убийства продолжались и гражданское население оказалось под перекрестным огнем, на Джо Босса было оказано сильное политическое давление. Согласно воспоминаниям Джентиле, начальник полиции потребовал от него прекратить кровопролитие, недвусмысленно намекнув на то, что в противном случае Босс лишится политической поддержки.
В конце концов Маранцано согласился встретиться с мирной делегацией Джентиле и приказал, чтобы «переговорщиков» доставили на виллу, расположенную в 135 километрах от Нью-Йорка. Туда прибыл и Маранцано в окружении вооруженных до зубов боевиков. За пояс он заткнул два пистолета — свидетельство того, что он считал себя в большей степени военным вождем, нежели бизнесменом. Джентиле подумал тогда, что он выглядит как Панчо Вилья, и впоследствии называл кастелламарцев «изгоями» и «бандитами», — не потому, что они покинули Сицилию, и не потому, что они напоминали мексиканских партизан, а по той причине, что они представляли собой альянс мафиози, перешедших в из различных borgateНью-Йорка. Тактика Маранцано состояла в том, чтобы сделать своими союзниками любых противников Джо Массериа.
В течение четырех дней и ночей мирная делегация находилась в убежище Маранцано. Джентиле даже не был уверен в том, что они выйдут оттуда живыми. Но, находясь под стражей, он пришел к убеждению, что члены возглавляемой им команды переговорщиков уже перешли в лагерь кастелламарцев. Это свидетельствовало о том, что в целом мафия переходит от нейтралитета к поддержке Маранцано. Лидеру кастелламарцев нужно было только потянуть время. В конце концов мирной делегации позволили уйти, но конфликт так и не был урегулирован.
Военное наступление Маранцано осуществлялось параллельно с пропагандистской кампанией. Он утверждал, что Джо Босс является диктатором и приговорил к смерти всех кастелламарцев. Как и на Сицилии, мафиози в Соединенных Штатах часто заявляют о том, что их действия полностью соответствуют традициям мафии. «Общество чести» подчиняется собственным законам, но каждый его член сам себе является юристом и изо всех сил пытается подогнать под себя правила кодекса чести. Помимо прочего, Маранцано бранил Массериа за то, что тот принял в мафию несицилийца Аль Капоне, который запятнал себя сводничеством.
Согласно версии Джентиле, Аль Капоне сыграл решающую роль в самый разгар войны кастелламарцев. Джентиле утверждает, что на самом деле вплоть до середины 1920-х годов «покрытый шрамами Аль» не являлся членом мафии. Принимая его, Джо Босс пытался хотя бы отчасти подорвать власть тогдашнего главаря чикагского «общества чести». Будучи более преданным боссу нью-йоркской мафии Массериа, нежели чикагскому главарю, Капоне получил санкцию воспользоваться своей собственной группой для того, чтобы добиться превосходства в Чикаго. Джентиле не высказывает предположений относительно той степени власти, которой Капоне обладал в Чикаго, известном своим обширным и многонациональным преступным миром. Джентиле, как всегда, интересует схема власти, существующая внутри «общества чести». Едва «покрытый шрамами Аль» укрепил свое положение в Чикаго, он сразу же попытался приобрести влияние внутри нью-йоркской мафии. В ходе продолжавшейся войны кастелламарцев Капоне постепенно начал понимать, что Джо Босс несет настолько очевидные потери и его так явно переигрывают, что даже его собственные помощники проявляют беспокойство.
Первая фаза войны завершилась 15 апреля 1931 года, в расположенном на Кони-Айленд ресторане «Скарпато». Там Джо Босс плотно пообедал с одним из своих помощников, Счастливчиком Лучано. Потом они стали играть в карты. Когда Лучано вышел в туалет, в зал вошла группа киллеров и, выполняя его указания, застрелила Массериа. Позже один фоторепортер, чтобы внести в ситуацию побольше зловещей двусмысленности, вложил в руку убитого туза пик. Кола Джентиле подозревал, что Капоне и Лучано решили, что Массериа слишком слаб, чтобы добиться мира, необходимого для бизнеса.
Убрав собственного босса, Лучано попытался выработать условия мира с Маранцано и кастелламарцами. Аль Капоне организовал заседание, на котором обсуждались последствия победы Маранцано. Джентиле мало что говорит об этом заседании, лишь упоминает, что его участники пребывали в «неописуемом смятении». В конечном счете Маранцано получил то, что хотел: он добился поста capo dei capi (верховного босса). Чтобы отметить свое избрание, он устроил банкет в Чикаго, входной билет на который стоил шесть долларов. Тысяча таких билетов была направлена Капоне, который, проявляя уважение, в ответ направил чек на шесть тысяч долларов. Подобные жесты сделали и другие боссы. Ожидались и другие вклады. В самом центре безвкусно украшенного стола стояло большое блюдо, в которое гости бросали пачки банкнот. Согласно подсчетам Джентиле, в тот вечер Маранцано получил 100 тысяч долларов.
Уже 10 сентября недавно коронованный босс Маранцано подвергся нападению в своем собственном офисе на Парк-авеню. Он получил ряд ножевых ран, а потом его застрелили. Это сделали гангстеры-неитальянцы, выдавшие себя за представителей налоговой службы. Их нанял Лучано. Война кастелламарцев закончилась гибелью вожаков обеих враждующих группировок.
Согласно легендам преступного мира, убийство Маранцано ознаменовало тот момент, когда Счастливчик Лучано «модернизировал» мафию. Излагая эту историю, некоторые авторы низводят роль Лучано до уровня этакого консультанта при руководителях мафии, благодаря деловым способностям которого были осуществлены всеобъемлющие преобразования и созданы новые, корпоративные направления. Существуют некоторые свидетельства того, что после убийства Джо Босса Маранцано попытался стать новым диктатором. В ответ на это Лучано убил его и ввел новую, более «демократическую» форму руководства. Он создал правящую Комиссию, в состав которой входили все главари нью-йоркских кланов и один человек со стороны. (Джентиле утверждает, что в то время уже существовали пять нью-йоркских кланов).
Большинство гангстеров, которые впоследствии вспоминали о событиях войны кастелламарцев, также сообщали, что в течение двух дней после гибели Маранцано были убиты двадцать, сорок, а то и девяносто сицилийских мафиози, находившихся в разных уголках Америки, — убиты по приказу Лучано. Это была знаменитая чистка, в ходе которой пострадали все «липкие пальцы» и «ходячие сейфы». По всей видимости, модернизация мафии включала в себя истребление престарелых сицилийцев. Однако в этой теории есть одно слабое место. Дело в том, что не существует ни одного документального свидетельства, подтверждающего массовое истребление мафиози, последовавшее за убийством Маранцано. Молодые гангстеры, которым рассказывали об убийствах двадцати, сорока или девяноста сицилийцев, явно не читали газет. Столь часто повторявшаяся история о чистке ветеранов является вымыслом.
