Леонид Левитин - Узбекистан на историческом повороте
РАЗМЫШЛЕНИЯ НАД ТЕКСТОМ КОНСТИТУЦИИ
(О необходимости конституционных поправок)
Несколько мыслей вслух
Мне кажется, что Узбекистану все-таки придется принять новую редакцию своей конституции или, по крайней мере, внести отдельные конституционные поправки. Если не сегодня, то завтра. И таким образом снять значительную часть вопросов, связанных с дальнейшим совершенствованием конституционализма в стране. Размышляя в таком аспекте над текстом Конституции Узбекистана, я отлично понимаю всю деликатность ситуации. Опасаясь показаться бесцеремонным и навязчивым в вопросе столь высокой государственной важности, все же позволю себе поделиться некоторыми своими суждениями. Может быть, они окажутся нелишними.
Конституционные изменения и дополнения вполне естественная процедура для конституционного строительства немалого числа стран. Любая конституция, при самом высоком уважении к ней, документ по сути своей вторичный по отношению к жизни. Естественно, что серьезные изменения в общественной жизни должны быть отражены в конституции. Аналогично обстоит дело и с конституционными пробелами, осмысленными в процессе применения конституции. А уж за какое время это произошло - через год после ее принятия или по истечении десяти лет, - не меняет существа дела.
Немногим более шести лет прошло после принятия Конституции России. И уже ведутся серьезные дискуссии о том, что страна нуждается в новом Основном законе.
Вот пример из истории государств с развитой демократией: нынешняя Конституция Франции была принята в 1958 г., через 12 лет после предшествовавшей. А в 1962 г. по инициативе генерала де Голля в нее внесены существенные изменения. Кстати, в связи с тем, что парламент был заведомо против этих поправок, де Голль вынес их на референдум, нарушив нормы конституции. Поскольку большинство избирателей поддержали де Голля, вопрос о легитимности этого референдума не возникал.
Если и возникает в данном случае вопрос, то он касается, на мой взгляд, того, какие изменения и дополнения конституции необходимы немедленно и принятие каких целесообразно отложить на более поздний срок.
Да и как можно говорить сегодня о чем-то законченном и устоявшемся в постсоветском мире, если политическая реальность бурно меняется, ставя под сомнение, оставляя позади найденные и, как казалось, бесспорные положения и истины. Сетовать можно только на общественную практику переходных обществ, динамичную и трудную для осмысления.
К сказанному хотелось бы добавить следующее. Было бы неразумно при подготовке поправок в Конституцию Узбекистана не использовать практику других странах СНГ, принявших свои конституции позже и сумевших найти те или иные удачные содержательные или юридические решения, отражающие общие для постсоветских стран проблемы. Сравнение конституций было и остается ключевым моментом их взаимного обогащения и совершенствования. И вообще в глобальном мире необходимы умение анализировать чужой опыт, сопоставлять свое и чужое, делать на этой основе выводы.
Сверхзадача: отражение в Конституции Узбекистана
его цивилизационных особенностей
Есть в нашей жизни проблемы трудно поддающиеся решению. Но без стремления достигнуть такого решения, максимально приблизиться к нему вообще не нужно за них браться. Именно такой проблемой является сочетание в Конституции Узбекистана достижений западного конституционализма с жизненным стилем традиционного узбекского общества, с его многовековой исламской культурой.
Речь идет в данном случае об элементах социально-культурного наследия, нормах поведения, ценностях, передающихся от поколения к поколению, о традициях, которые в значительной мере являются условием жизнедеятельности узбекского общества. Воспринимая их, каждое поколение осуществляет выбор не только своего прошлого, но и будущего. Конституция должна быть вмонтирована в узбекскую цивилизацию, культуру, а не наоборот. Может быть, это и звучит несколько претенциозно, но в философском смысле совершенно правильно.
А что же получилось на деле? Если исключить несколько национальных терминов, таких как "Олий Мажлис", "хоким", "махалля" (последний термин встречается лишь один раз, в статье 105), что же еще отражает в конституции культурно-историческую специфику страны? Может быть, включение в ее текст главы XIV - "Семья"? В ней справедливо констатируется, что семья в Узбекистане является основной ячейкой общества и имеет право на защиту со стороны государства (ст. 63). Однако вряд ли менталитету узбекского народа соответствует констатация конституционных обязанностей родителей содержать своих детей до их совершеннолетия, а совершеннолетних трудоспособных детей заботиться о своих родителях. Взаимная забота детей и родителей настолько крепко заложена в генетической нравственной памяти узбеков, что юридическое ее оформление совершенно излишне.
Между тем вне конституции остались демократические традиции узбекского народа. Например, особая социальная роль института махалля. Этот институт, как неоднократно подчеркивалось в книге, содержит такой демократический потенциал, что, по моему мнению, если бы в Узбекистане был создан двухпалатный парламент (а такой вариант в будущем исключить нельзя), то нижнюю палату следовало бы назвать палатой махалля (в широком смысле этого понятия, имея в виду не только общину в городе, а вообще местное сообщество), по аналогии с палатой общин британского парламента.
Теперь о конкретных предложениях. Прежде всего, разве была бы лишней статья о том, что государство ответственно за сохранение историко-культурного и духовного наследия, что оно содействует развитию исторического сознания и культуры узбеков, а также представителей национальных меньшинств страны (ст. 11 Конституции Украины, ст. 15 Конституции Беларуси). Удачен пункт 5 статьи 15 Конституции Кыргызстана: "...Народные обычаи и традиции, не противоречащие правам и свободам человека, поддерживаются государством".
В силу коллективизма, присущего национальному характеру узбеков, важную экономическую и социальную роль в общественной жизни призваны играть кооперативы, их самые различные виды. Значение подобных объединений отмечено, скажем, в Конституции Италии. Статья 45 гласит: "Республика признает социальную функцию коопераций, основанных на взаимопомощи. Закон поддерживает и поощряет их наиболее подходящими мерами и обеспечивает посредством надлежащего контроля сохранение ими своего характера и целей".
Конституция Беларуси в статье 13 определяет содействие развитию кооперации как одну из функций государства. О кооперативах подробный разговор еще впереди. Здесь же только отмечу, что полезно было бы посвятить роли кооперации отдельную статью в Конституции Узбекистана.
Включение в конституцию дополнительных статей, а может быть, и целой главы, о местном самоуправлении, решило бы проблему конституционного закрепления статуса махалля. Сейчас местному самоуправлению посвящена лишь одна статья (105). Вот ее содержание: "Органами самоуправления в поселках, кишлаках и аулах, а также в махалля городов, поселков, кишлаков и аулов являются сходы граждан, избирающие на 2,5 года председателя (аксакала) и его советников". Вот и все конституционное пространство для целого цивилизационного пласта. Прямо скажем, негусто.
А что же с местным самоуправлением в конституциях других стран СНГ?
В Конституции России гарантии местного самоуправления отнесены к одной из основ конституционного строя (ст. 12), местному самоуправлению посвящена глава 8 (ст. 130-133). Аналогично обстоит дело и на Украине (ст. 7 и раздел XI "Местное самоуправление" ст. 140-146). Специальные главы отведены местному самоуправлению в конституциях Азербайджана (глава 10,
ст. 176-181), Кыргызстана (глава 7, ст. 91-95) и Туркменистана (раздел IV ст. 85-88).
В этих статьях местное самоуправление характеризуется как значимый институт гражданского общества, что совершенно справедливо. Местное самоуправление по своей природе не государственная, а муниципальная власть, она основывается не на суверенитете, а на самоопределении населения с учетом местных традиций.
Социальное государство
Почему Узбекистан не был назван в конституции социальным государством? Страна, которая имела на это название прав больше, чем какая-либо другая в СНГ, так как, пожалуй, единственная из них противостояла, насколько могла, шоковой терапии, проводила честную социальную политику, защищая в полную меру своих, к сожалению, небольших возможностей стариков, многодетных матерей, инвалидов, детей?
Думаю, воспоминания из моего кыргызстанского прошлого помогут прояснить ситуацию, которая мне представляется более важной, чем может показаться на первый взгляд. Я был одним из авторов или, как принято говорить, разработчиков проекта Конституции Кыргызстана. Мы старались извлечь для себя максимум полезного из конституций западных стран. И у нас возник вопрос: должны ли мы назвать Кыргызстан не только демократическим, но и социальным государством, как это сделано в конституциях Германии и Франции, или республикой, основанной на труде, как названа Италия?
