Российские гении авиации первой половины ХХ века - Александр Михайлович Вайлов
Прямую ответственность за участие в массовых репрессиях несет А. И. Микоян. С его санкции были арестованы сотни работников системы Наркомпищепрома, Наркомв-нешторга СССР. Микоян не только давал санкции на арест, но и сам выступал инициатором арестов. В письме на имя Ежова от 15 июля 1937 г. он предлагал осуществить репрессии в отношении ряда работников Всесоюзного научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии Наркомпищепрома СССР. Аналогичные представления делались Микояном в отношении работников ряда организаций Внешторга СССР. Осенью 1937 г. Микоян выезжал в Армению для проведения чистки партийных и государственных органов этой республики от «врагов народа». В результате этой кампании погибли тысячи кадров партийных советских работников. Микояна в этой поездке сопровождал Маленков и группа работников НКВД. Результатом непосредственной деятельности Микояна и Маленкова был арест 1365 коммунистов.
Микоян возглавлял комиссию по обвинению в контрреволюционной деятельности видных членов партии. Он, в частности, вместе с Ежовым был докладчиком на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) по делу Бухарина (1937 г). Именно Микоян выступал от имени Политбюро ЦК ВКП(б) на торжественном активе НКВД, посвященном 20-летию органов ВЧК-ГПУ-НКВД. После восхваления деятельности Ежова, оправдания массовых беззаконных репрессий Микоян закончил свой доклад словами: «Славно поработало НКВД за это время!», – имея в виду 1937 г.
А. А. Андреев (1895–1971), будучи членом Политбюро и секретарем ЦК ВКП(б), лично участвовал в организации репрессий во многих республиканских партийных организациях Средней Азии, и в частности, Узбекистане и Таджикистане, в ряде областных и краевых организаций Поволжья и Северного Кавказа. Только после его поездки в Саратовскую партийную организацию по спискам НКВД Сталиным, Молотовым и другими было санкционировано применение высшей меры наказания к 430 работникам области, 440 партийным и советским работникам Узбекистана, 344—Таджикистана.
Деятельность М. А. Суслова (1902–1982) связана с репрессиями в связи с деятельностью «Еврейского антифашистского комитета». Фактически инициатором этой расправы был М. А. Суслов. 26 ноября 1946 г. он направил Сталину записку, в которой содержались клеветнические обвинения в адрес комитета. Эта записка послужила основанием для проведения следствия органами МГБ. По делу «Еврейского антифашистского комитета» было осуждено 140 человек, из них 23—к высшей мере наказания, 20 человек – к 25 годам тюремного заключения. М. Суслов – участник массовых репрессий в бытность его секретарем Ростовского обкома. Став первым секретарем Орджоникидзевского крайкома партии, он не только резко возражал против освобождения ряда невинно осужденных лиц, но и настаивал на новых арестах. Комиссия НКВД СССР в июле 1939 г. докладывала Берии, что Суслов недоволен работой краевого управления НКВД, так как оно проявляет благодушие и беспечность. Суслов прямо называл лиц, арест которых необходим. В результате в 1939 и 1940 гг. в крае усилились репрессии. Как председатель Бюро ЦК ВКП(б) по Литве он несет непосредственную ответственность за репрессии, незаконные выселения большой группы лиц из Прибалтики. Суслов был инициатором и организатором преследований и травли многих видных представителей советской художественной и научной интеллигенции.
6.3. «Сталин – великий созидатель»
Даже делая все возможные допущения в пользу Сталина (годы гражданской войны, трагические последствия голода, годы репрессий и террора), ученые экономисты единодушны, что экономическая политика Сталина не привела к положительным результатам. Они считают, что сталинскую индустриализацию не следует использовать в качестве истории успеха в развитии экономики. Эта индустриализация – пример того, как насильственное перераспределение значительно ухудшило производительность и общественное благосостояние. Это основано на сравнении сталинской экономической политики с экстраполяцией роста экономики Российской империи, с экстраполяцией роста советской экономики при НЭПе, а также с экономикой Японии. Известно, что до Первой мировой войны японская экономика находилась примерно на том же уровне и развивалась примерно теми же темпами, что и российская. Но, в противоположность Советскому Союзу, Японии удалось провести индустриализацию без репрессий и без разрушения сельского хозяйства. При этом она добилась более высокого уровня производительности и благосостояния граждан.
Николай Дзись-Войнаровский, старший корреспондент портала Slon.ru по направлению «Экономика», в статье «Был ли Сталин нужен России?» от 27 февраля 2013 г. приводит весомыедоказательства неубедительности сталинской экономически политики индустриализации с учетом складывавшихся тенденций в стране. В статье Михаил Голосов (Принстон, РЭШ), Сергей Гуриев (РЭШ), Олег Цывинский (Йель, РЭШ) и Антон Черемухин (ФРБ Далласа) отметили, что действительно экономика при Сталине росла высокими темпами только благодаря тому, что резко упала в годы военного коммунизма. К 1940 г. её рост вышел на туже прямую, которая наметилась в царской России ещё до революции. При этом доля занятых в сельском хозяйстве резко сократилась, то есть страна превратилась из аграрной в промышленную, – это может быть интерпретировано в пользу сталинизма. В исследовании авторы экстраполируют тренды царистской экономики на будущее и сравнивают эти тренды с фактическими показателями сталинской экономики.
Довольно хорошо видно, что в довоенный период сталинская экономика проигрывает царистской, а в послевоенный – выигрывает, хотя авторы отмечают, что результаты моделирования после войны сильно зависят от принятых предположений.
Одним из самых важных элементов экономической политики Сталина была политика «ценовых ножниц». Государство «покупало» у крестьян зерно по заниженным ценам или просто конфисковывало «излишки». Произошло резкое снижение уровня жизни, а в отдельные годы – страшный голод в деревнях и регионах. Естественно, это привело к массовому переезду крестьян в города и росту промышленности. Кроме того, отобранное у крестьян зерно шло на экспорт для закупки современного оборудования. Например, в 1931 г. из урожая в 695 млн. центнеров на вывоз ушло 51,8 млн. центнеров. Этим хлебом можно было прокормить все голодающие регионы. Валютные поступления от продажи хлеба в 1932–1933 гг. составили всего 389 млн. рублей, в четыре раза больше давала пушнина, а вывоз нефтепродуктов—700 млн. рублей. Столько же валюты дали лесоматериалы. Из этого следует, что можно было обойтись без продажи хлеба за границу, и не состоялось бы погружение страны в пучину голода.
В то же время неумелое планирование, гигантомания, огромный приток плохо обученной рабочей силы привели к падению производительности в промышленности. К концу 1930-х годов производительность в сельском хозяйстве вернулась к дореволюционному уровню. Производительность труда в промышленности существенно отстала и даже была в полтора раз ниже, чем в 1928 г.
Для того чтобы сравнить издержки, связанные с падением производительности, и экономические выгоды от перемещения ресурсов из села в город, ученые используют общепринятые в экономике критерии благосостояния населения. Было посчитано, что в 1928–1940 гг. сталинская индустриализация привела к огромным потерям благосостояния – на 24 %. Резкое снижение потребления привело к существенному обнищанию населения СССР. Разница в благосостоянии граждан (которое можно измерить как уровень потребления) в сталинской экономике по сравнению с японским сценарием очень большая и составляет 43,2 % за период от 1928 по 1940 гг. и 18,4 %
