Константин Рыжов - 100 великих россиян
Началось все с того, что в апреле 1667 г. разинцы на четырех стругах направились вверх по Дону, туда, где он сближается с Волгой. Перебравшись в Волгу, они напали на весенний караван с хлебом, идущий в Москву. Начальника стрелецкого отряда казаки изрубили, а приказчиков повесили. Остальным Разин сказал: «Идите себе, куда хотите… а кто хочет идти со мною, тот будет вольный казак. Я пришел бить бояр да богатых господ, а с бедными и простыми готов, как брат, всем поделиться».
После этой речи все рабочие и простые стрельцы пристали к нему.
Разин завладел судами и всем имуществом, какое было на них, и двинулся вниз по течению уже на тридцати стругах. По пути казаки проплыли под стенами Царицына. Со стен города по ним палили из пушек, но не причинили никакого вреда. Спустившись до устья Волги, казаки вдоль северных берегов Каспийского моря добрались до Яика и подступили к Яицкому городку. Сил для штурма его укреплений у них не было, и Разин решил действовать хитростью.
Спрятав неподалеку свою ватагу, он с сорока товарищами попросился в город на ночлег, а ночью напал на стражу и отворил ворота. Овладев городом, казаки казнили стрелецкого голову Яцина и всех начальных людей (всего 170 человек), а остальным предложили влиться в их войско.
Когда прошел слух об успехах Разина, к нему стали собираться разбойничьи ватаги с Днепра, Дона, Терека и со всей южной Руси. Среди прочих пришел на Яик атаман Сережка Кривой, за ним явился Алешка Протакин с двумя тысячами конных, а с Украины прибыли четыре сотни запорожцев во главе с каким-то Бобой. Войско Разина достигло внушительных размеров. Весной 1668 г. он вышел в море и ограбил все персидские города и деревни от Дербента до Баку. В июле разинцы достигли Гилянского залива и тут узнали, что против них готовится выступить персидский флот. Разин пустился на новую хитрость: он объявил персам, будто бежал со своими людьми от московского государя и желает теперь поступить в подданство шаха. Выдумка удалась: казакам дозволили отправить свое посольство в Испаган. Пока персы ждали исхода переговоров, казаки внезапно напали на богатый город Фарабат, взяли его, разграбили и сожгли до основания, разорили увеселительные шахские дворцы, выстроенные на берегу моря, перебили множество жителей и набрали без счета пленньїх. Затем Разин заложил на полуострове против Фарабата деревянный городок и остался тут зимовать. В начале 1669 г. он подался к восточным берегам моря и принялся опустошать их. В июле явился персидский флот из семидесяти судов. Разинцы напали на персов и после жестокой битвы обратили их в бегство, однако сами потеряли в этом деле до пятисот человек. Вследствие этого, а также из-за начавшихся болезней, атаман принужден был вести свой флот в устье Волги. Воевода князь Львов с отрядом стрельцов стерег реку, однако согласился пропустить Разина на Дон при условии, что он возвратит захваченные в позапрошлом году струги и пушки, а также отпустит всех бывших у него служилых людей. Разин отдал часть пушек и послал астраханским воеводам богатые подарки. После этого всякие враждебные отношения с астраханцами прекратились. Пробыв в городе десять дней и распродав награбленное, казаки отправились на Дон.
Здесь на одном из островов Разин устроил городок Кагальник и остался в нем зимовать. Со всего Дона, с Хопра, Волги и Днепра к нему толпами стекалась всякая голытьба. Разин всех щедро оделял имуществом и брал в свое войско. Жил он, как и все, в земляной избе, показывая этим, что ничем не хочет выделять себя среди прочих казаков. В это время он уже перестал скрывать свои замыслы и говорил, что хочет идти против бояр на Волгу. В мае 1670 г., собрав большое войско, он двинулся на Царицын. Тамошний воевода Тургенев запер городские ворота и приготовился к защите. Но жители пустили казаков в город. Овладев без боя Царицыном, Разин ввел там казацкое устройство. Весть о его легкой победе произвела в Астрахани сильный переполох. Воевода Львов с тремя тысячами войска немедленно двинулся против мятежников. Однако при встрече с казаками большинство стрельцов перешло на их сторону. Оставшийся в Астрахани воевода князь Прозоровский заперся в городе. Казаки пошли на штурм. Стрельцы вместо того, чтобы биться с ними, подавали разинцам руки и втаскивали их на стену.
Чернь бросилась бить бояр и дворян. Прозоровского и с ним еще 450 человек Разин приказал казнить. Три недели он пробыл в Астрахани, проводя время в пирах и расправах. Каждый день по его приказу или сама по себе чернь казнила кого-нибудь из бывшей знати. Как и Царицын, город получил казачье устройство.
Все нижнее Поволжье было теперь во власти разинцев. Оставив в Астрахани атамана Ваську Уса, Разин с десятитысячным войском выступил в поход вверх по Волге, взял Саратов и Самару. Стараясь поднять как можно больше народу, он повсюду рассылал свои письма, в которых писал, что идет бить бояр, дворян и приказных людей, истреблять всякое чиноначалие и власть, чтобы всяк был всякому равен. О себе он писал: «Не хочу быть царем, — хочу жить с вами как брат». Все пространство между Окой и Волгой на юг до саратовских степей и на запад до Рязани и Воронежа было охвачено волнением. Везде бродили шайки возмутителей. Крестьяне побивали своих господ, приказчиков и начальных людей. Даже в самой Москве стали поговаривать, что «Стенька вовсе не вор». На север от Симбирска по всему протяжению нагорной стороны поднялась мордва, чуваши и черемисы. Мощные волнения начались под Нижним Новгородом и Тамбовом. Корсунь, Саранск, Ломов и Пенза были захвачены мятежниками В сентябре казаки подступили к Симбирску, легко овладели городом, но кремль взять не смогли: это была сильная крепость, защищаемая многочисленным гарнизоном во главе с боярином Иваном Милославским. На помощь осажденным подошел из Казани большой отряд во главе с князем Юрием Барятинским. Разин выступил против него и дал стрельцам жаркий бой. Но На этот раз удача покинула его: несмотря на большой численный перевес казаки были разбиты хорошо организованным и обученным войском. Разин был ранен в ногу и получил удар саблей по голове, ближе к ночи восставшие в беспорядке отступили. 3 октября Барятинский подошел к кремлю и высвободил Милославского из осады. Разин, увидев, что полного поражения уже не избежать, тайком ушел из лагеря со своими казаками и бежал на Дон. Утром Барятинский напал на мятежников и устроил кровавую бойню Более 600 человек было взято в плен и в тот же день казнено Весь окрестный берег был покрыт рядом виселиц После этой победы восстание стало быстро утихать Московские отряды ратных людей объезжали Поволжье, побивали нестройные толпы мятежников, всюду творили скорый суд и жестокую расправу Главным местом казней стал Арзамас Современники вспоминали, что в этот город было страшно въезжать — предместье его казалось совершенным адомстояли виселицы, на каждой из которых висело до пятидесяти трупов, валялись разбросанные головы, торчали колья, на которых по два и по три дня в неописуемых страданиях испускали свой дух преступники Между тем Разин, стараясь поднять на Дону казаков, приступил к Черкасску Однако штурм был отбит атаманом Корнилой Яковлевым, и Разин вынужден был отступить в свой городок Кагальник Весной 1671 г донцы пошли на него походом, разорили городок, а Степана Разина и его брата Фрола взяли в плен. В июне их доставили в Москву в земский приказ Здесь начались пытки и допросы Разина поднимали на дыбу, клали на тлеющие уголья, жгли тело раскаленным железом, но на все вопросы он отвечал лишь презрительным молчанием 6 июня его вместе с братом вывели на Лобное место и предали мучительной казни сперва палач по локоть отрубил ему правую руку, потом отсек по колено левую ногу. Но Разин до конца сохранил великую твердость и не показал даже знака, что чувствует боль Палач отрубил ему голову, затем рассек его туловище на части и воткнул их на копья, а внутренности скормил собакам
Патриарх Гермоген — Патриарх Филарет — Патриарх Никон
Семнадцатый век в русской истории был временем напряженной религиозной жизни. Ни в одну другую эпоху Церковь не оказывала такого огромного влияния на политику государства, и никогда религиозные вопросы не волновали до такой степени общество, как в эти сто лет.
В первые десятилетия века русский народ благодаря охватившему его религиозному воодушевлению сумел обуздать разрушавшую государство смуту и освободиться от власти иноверцев, середина столетия была отмечена спорами вокруг никоновской реформы, завершившимися великим расколом. И не случайно именно XVII век, весьма скудный на даровитых политиков, выдвинул целую плеяду замечательно ярких церковных деятелей, среди которых особую роль довелось сыграть трем московским патриархам: Гермогену, Филарету и Никону.
ПАТРИАРХ ГЕРМОГЕН
В те времена, когда идея национального единства еще не достаточно укрепилась в сердцах россиян, православная вера служила не просто синонимом всего «русского» и «национального» — она воплощала в себе эти понятия со всей полнотой Именно поэтому в годину тяжелых национальных бедствий русский народ всегда обращал взоры на своих православных святителей От них ожидали слов воодушевления, в их проповедях черпали энергию и утешение, в их твердости обретали мужество, а их советы воспринимали как руководство к действию Русская история дает множество примеров этого «православного патриотизма» Церковь не раз выдвигала из своих рядов достойных проповедников, которых с полным правом можно назвать Духовными лидерами своей эпохи Во времена Дмитрия Донского таковым был троицкий игумен Сергий Радонежский, а при Иване III — ростовский архиепископ Вассиан. В тяжелые годы Смуты, охватившей русское государство в начале XVII века, эта нелегкая, но славная роль легла на плечи патриарха Гермогена.
