Флетчер Прэтт - Битвы, изменившие историю
Это событие сыграло решающую роль; все остальное вылилось из него.
IIIТому, кто уже стал императором Франции Наполеоном I, было очевидно, что он потерял последнюю возможность получить контроль над Ла-Маншем на необходимое время. Вильнев добился сосредоточения тридцати трех линкоров в Кадисе, но на западных подступах к Англии уже наблюдалась гораздо большая концентрация британских сил. В связи с этим адмиралу было приказано выбраться из Кадиса и прибыть в Тулон для другого похода, который должен был вписаться в новый политический курс Наполеона, принятый им после получения известий из Кадиса. «Вам придется постараться, чтобы вернуть доверие его величества», — говорилось в приказе. Вильнев, выходя из Кадиса, решил, что единственным способом вернуть доверие императора было принять битву и победить.
Ему так или иначе пришлось бы принять сражение. Британские крейсеры, разумеется, заметили отступление французов из Ферроля, и лорду Нельсону сразу было приказано идти за ними в Кадис. Он располагал тридцатью тремя линейными кораблями — такими же силами, как и у франко-испанских союзников, но шесть из них ушли в Гибралтар за водой и провиантом. Поэтому у Нельсона остались двадцать семь линкоров, когда 21 октября 1805 года франко-испанский флот был замечен у мыса Трафальгар, он направлялся к проливу на легком норд-норд-весте.
Нельсон уже составил план сражения по типу Нильской битвы: он намеревался наступать на союзную линию двумя колоннами, прорвать ее в двух местах и двойными силами ударить по центру и арьергарду, тогда головной части французской флотилии придется с трудом поворачивать против ветра на помощь остальным, и едва ли ей удастся сделать это раньше, чем центр и арьергард будут уничтожены. (Парусные линкоры очень медленно маневрировали против ветра.) Очевидно, все британские корабли по мере приближения к строю союзников подвергнутся лобовому обстрелу. Но риск был меньше, чем казался: только первые корабли прорвут вражескую линию, огонь союзников не сможет нанести им сильный вред. Прибывающие британские корабли удвоенными силами обрушатся на франко-испанскую линию, увеличивая прорывы. Нельсон лично вел колонну из двенадцати кораблей, находясь на трехпалубнике «Виктория» водоизмещением 100 тонн; вторую возглавил адмирал Катберт Коллингвуд на «Ройял Соверен» (100 тонн).
У этого плана была одна особенность, часто упускаемая из виду: именно таких действий и ожидал Вильнев, хотя он не угадал двухколонное движение Нельсона. Некоторое время назад у Ферроля состоялась схватка, в которой британцы попробовали применить нечто подобное; им помешал туман, частично скрывший передвижения противника, и остроумный ход испанского адмирала Гравины. На этот раз Вильнев поставил Гравину командовать целым дивизионом кораблей во главе линии, приказав ему действовать независимо, как он сочтет нужным, только не дать британцам прорвать линию и атаковать двойными силами. Но в тот момент, когда колонны Нельсона начали медленное наступление по плавно вздымавшимся волнам, Вильнева посетило озарение. Он приказал своему флоту развернуться на северо-запад, идти в крутой бейдевинд, почти против ветра. В результате этого маневра Гравина оказался не во главе линии, а практически в конце и в таком положении, которое мешало ему контратаковать или просигналить другому кораблю, давая приказ идти в контратаку.
Что касается британского флота, то Нельсон вывесил свой знаменитый сигнал: «Англия ждет, что каждый выполнит свой долг», и под взрыв приветственных криков Нельсон на «Виктории» направился в сторону громадного четырехпалубника «Сантиссима Тринидад» (130 тонн), самого большого военного кораблю в мире. Он был уверен, что французский флагман где-то поблизости. Наступил полдень, когда союзники открыли огонь против колонны Коллингвуда, немного опередившей Нельсона. Паруса «Ройял Соверена» были изодраны в клочья и многие моряки погибли, прежде чем он вошел в соприкосновение с врагом, но, когда это произошло, его первый же оглушительный залп свалил 400 человек на борту испанского трехпалубника. Затем, когда корабль за кораблем устремлялись в проделанный Коллингвудом проем, а союзные суда стали сбиваться в кучу, бой в арьергарде превратился в беспорядочную свалку под завесой дыма; но надо отметить, что там неизменно находились по два-три британских линкора на один союзный.
Трафальгар, атака Нельсона
В течение получаса над волнами клубился дым и раздавался грохот выстрелов, когда «Виктория» пересекла линию именно в том месте, где наметил Нельсон, — у кормы французского флагмана «Бусентор» (80 тонн). Во время наступления «Виктория» потеряла десятую часть своей команды; теперь она расквиталась за их гибель одним убийственным залпом, который вывел из строя двадцать пушек «Бусентора» и сам корабль, потом схватилась борт о борт с «Редутаблем» (74 тонны). Французский корабль не был соперником для трехпалубника, но капитан «Редутабля» Люка научил матросов неплохо обращаться со стрелковым оружием, и на верхнюю палубу «Виктории» обрушился град разительного мушкетного огня. Капитан Харди увидел, как рядом с ним адмирал повернулся и, упав на колени, медленно проговорил:
— Вот и меня достали.
— Не может быть, сэр.
— Нет, у меня прострелен позвоночник.
Это была правда. Весь день, пока первый адмирал Англии лежал при смерти, океан вокруг Трафальгара качал на волнах горящие останки кораблей, сломанные мачты, сбивавшиеся грудами обломки. В половине пятого капитан Харди пошел в кокпит, чтобы доложить о победе, и Нельсон в последний раз закрыл глаза. Его офицеры и матросы захватили восемнадцать союзных кораблей, еще несколько той же ночью пошли ко дну, четыре были взяты при попытке скрыться, а все остальные понесли такой урон, что уже ни на что не годились.
За исключением вечно парализованной брестской эскадры, у Наполеона больше не осталось флота. Не будет ни «кораблей, колоний, коммерции», которые он считал основой здорового государства, ни освобождения от тягот коммерции; Британия может свободно доставлять свои товары, ресурсы, войска в любую точку мира, где есть хоть капля морской воды.
IVТу ночь, когда Наполеону доложили о том, что Вильнев отплыл в Кадис, император провел, диктуя приказы, которые отправили Армию океанских побережий, ставшую отныне Великой армией, через пол-Европы к берегам Дуная. Ибо если Наполеон не смог, как надеялся, «положить конец всем коалициям в Лондоне», он должен был хотя бы разбить сухопутную армию одной из противостоящих ему коалиций, самой опасной из тех, с которыми встретилась Франция в послереволюционный период. Своим основанием коалиция во многом была обязана скрытному, капризному, честолюбивому и обаятельному Александру I, российскому царю, который серьезно относился к своему имени и желал стать Великим. Коалиция приняла форму общеевропейского Конгресса мира и созерцания, некоего предшественника ООН, основной целью которого называлось прекращение вражды между Англией и Францией. По существу, это был общий альянс против Франции и революции, ибо хотя Александр и считал себя либералом, его либерализм не распространялся на тех, кто осмелился обезглавить законного короля.
Конечно, не все было так просто. На решение Александра начать войну Третьей коалиции, к которой после некоторых колебаний примкнула Австрия, ключевым образом повлияло присвоение Наполеоном короны северной Италии. В глазах дипломатов с хорошей памятью это значило, что Франция вновь стремится к экспансии, как при Людовике XIV. Но в основном континентальной Европой овладела идея, с немалым искусством поддержанная публицистом Фридрихом Генцем, идея устранения из мира подрывной системы, грозящей гибелью всему обществу и добропорядку. То, что ее глава называл себя императором, не помешало ни Генцу, ни Александру понять, что эта «империя» основана на узурпации, конфискации имущества церкви и земельной собственности и казни бывших владельцев торжествующим сбродом.
Австрия и Россия приняли решение совместно пойти войной против этой системы, хотя и не смогли немедленно убедить Пруссию присоединиться к коалиции. План кампании был разработан генералом австрийской армии Карлом Маком. Вдоль итальянской границы он протянул военный «санитарный кордон», формально для того, чтобы помешать распространению тосканской эпидемии желтой лихорадки, а на самом деле чтобы скрыть мобилизацию австрийских сил. Главный театр военных действий должен был развернуться в Италии, где Австрия могла надеяться на богатейшую добычу. Командовать там был назначен самый способный из Габсбургов эрцгерцог Карл, ставший во главе 94 тысяч солдат. Севернее Альп 84-тысячная австрийская армия, возглавленная Маком, должна была сначала вынудить Баварию вступить в альянс, затем продвинуться к Ульму, где Иллер впадает в Дунай, готовая ударить по головным частям французских колонн, решивших идти через Шварцвальд. Первая русская армия в 40 тысяч человек под командованием генерала Кутузова должна была прибыть в тыл Мака 16 октября 1805 года, почти сразу вслед за ней шли еще 30 тысяч во главе с генералом Беннигсеном; они должны были действовать севернее Дуная, поддерживая Мака в его продвижении от Иллера. Еще 50 тысяч русских под началом генерала Буксгевдена должны были следовать через Силезию и Богемию, действуя на среднем Рейне в районе франкфуртской бреши. Мак имел довольно точные сведения относительно французской армии. Французы будут вынуждены оставить контингент войск у Ла-Манша на случай английского вторжения. Учитывая это обстоятельство и трудности снабжения, Наполеон едва ли мог пройти через Шварцвальд и достигнуть верховьев Дуная до 10 ноября, да и в этом случае не более чем с 70 тысячами солдат.
