Валерий Шамбаров - Иван Грозный против «Пятой колонны». Иуды Русского царства
В общем, Дорошенко решил, что обстановка подходящая. К нему в Чигирин тайно съехалось большинство полковников, митрополит Тукальский, прибыли послы крымского хана. Заговорщики разработали план, как отобрать у России Левобережье руками самого Брюховецкого. Недалекого «гетмана Русского» окрутили, как ребенка. Полковники и Тукальский взялись убеждать его – если он поднимет восстание, то Правобережье тотчас подчинится ему, а Дорошенко отречется от гетманства. Изменил и второй митрополит Мефодий, возмечтал быть независимым от Московской патриархии. Он тоже присоединился к заговору и объявил, что разрешает казаков и Брюховецкого от присяги царю. Тот созвал в Гадяче секретную раду. Постановили изгнать русских, отправили делегации в Стамбул и Бахчисарай просить о покровительстве.
Начались провокации. Чтобы столкнуть Россию с Турцией, украинская старшина организовала убийство царского посла в Крыму Лодыженского. А Брюховецкий сам же выпросил у Алексея Михайловича, чтобы его подкрепили гарнизонами, отдал сбор налогов русским чиновникам. Сейчас без зазрения совести играл на этом, внушал украинцам – сами видите, «кацапы» нас закабаляют! По его негласным указаниям города отказывались платить подати, гетманские и полковничьи подручные избивали сборщиков, задирали ратников. В Москву посыпались тревожные донесения.
Царь отправил на Украину стольников Телепнева и Кикина расследовать, что там происходит. Повелел зачитывать по левобережным городам свое послание, разъяснявшее, зачем было заключено Андрусовское перемирие. А Ордин-Нащокин предложил, как ему казалось, выигрышный ход – самому царю поехать в Киев. Предлог выбрали нейтральный, для поклонения святым местам. Украинцы будут польщены, пускай привыкают, что Алексей Михайлович не только русский, но и их государь. Заодно смогут выразить ему жалобы, претензии. Визит назначили на лето 1668 г., заранее оповестили о нем Малороссию. Но это подхлестнуло заговорщиков – приедет царь, их замыслы могут раскрыться. Принялись нагнетать истерию, будто Алексей Михайлович приведет войско и лишит Украину ее «вольностей».
Брюховецкий наметил выступить в конце зимы, чтобы весенняя распутица дала ему выигрыш во времени. В своей резиденции, Гадяче, он 8 февраля неожиданно вызвал царского воеводу Огарева и потребовал от него убираться вон. Обещал свободно пропустить на родину, а при отказе грозил перебить всех русских. У Огарева было всего 280 воинов. Ему ничего не оставалось делать. А когда отошли от города, на отряд налетели пьяные гетманские казаки. В неравной схватке 120 человек перебили, 30 прорвались, но замерзли в поле. Воеводу и 130 избитых и раненых ратников захватили в плен. Один из сотников Брюховецкого потерял в бою ухо и отыгрался на жене Огарева. Несмотря на мороз, вывел ее нагую на площадь, стал резать куски от тела. Но зверство возмутило горожан, они отбили женщину.
А гетман подал сигнал, и мятеж выплеснулся по многим городам. Попали в плен воеводы Тихачев, Загряжский, Клокачев, Кологривов, их ратников истребили. В Стародубе погиб Игнатий Волконский со всем гарнизоном. В Новгороде-Северском отбивался Исай Квашнин. Его силы таяли, и заявились трое сотников. Предоставили выбирать – или сдаться, или ждать мучительной смерти, а молодую супругу Квашнина обещали отдать на потеху казакам. Воевода приказал их повесить. Перед последним боем хотел избавить жену от поругания, ударил ее саблей, а сам пал в рубке. Но слишком любил ее, рука дрогнула. Супруга выжила – единственная из отряда Квашнина.
От России отложились 48 городов и местечек, изменники захватили 14 тыс. руб., на 74 тыс. руб. пожитков русских чиновников и воинов, 183 пушки, 142 тыс. четвертей хлеба (посланного русским правительством подкормить бедствующую Украину!). Брюховецкий отправил посольство в Стамбул, и великий визирь согласился принять его в подданство. Гетман пытался взбунтовать и донских казаков, отправил воззвание: «Москва с ляхами постановила славное Запорожское Войско и Дон разорить». Но донцы повязали его гонцов, отослали к царю. Да и на Украине восстание, как и предыдущие измены, не было всенародным. Часть казаков Брюховецкий сбил с толку, но большинство населения просто растерялось от ошеломляющих событий, боялось что-либо предпринять против гетманских отрядов.
В Киеве горожане приняли сторону русских, и воевода Шереметев удержал город. Удержались и Нежин, Переяславль. Там были сильные гарнизоны, и на приманки «свободно уйти» они не поддались. В Чернигове воевода Толстой укрепился в старом городе, а на предложение капитулировать ответил вылазкой и побил многих осаждающих. Алексей Михайлович приказал Ромодановскому вести на Украину армию. Но расчеты заговорщиков на погоду оправдались. Весна в 1668 г. запоздала, в апреле еще лежал снег, потом дороги развезло. Царь гневался, что воевода не спешит на выручку осажденным. Писал такие письма, что мало не покажется! «Врагу креста Христова и новому Ахитофелу князю Григорью Ромодановскому. Воздаст тебе Господь Бог за твою к нам, великому государю, прямую сатанинскую службу…» Но даже в мае пушки и обозы вязли в грязи.
Ромодановский придумал иное решение. Остановился вблизи границ и выслал легкие отряды клевать казаков – выманивал противника к себе. Его тактика сработала. Брюховецкий загорелся сам идти на русских. К нему собрались полковники с Правобережья, якобы отпавшие от Дорошенко. Приехал мурза Челибей, посол Турции и Крыма, принял присягу на верность султану (гетман ничтоже сумняшеся принес ее на кресте и Евангелии). Пришла татарская орда. Хотя искренностью союз не отличался, Челибей вдруг предъявил счет – крымцы пойдут воевать лишь в том случае, если им заплатят 10 тыс. золотых. Сторговались на 7 тыс., отправились к месту сбора полков у Диканьки, и тут-то открылось, что изменника крупно надули.
Он неожиданно узнал, что к Диканьке идет Дорошенко с войском и отрекаться от власти не собирается. Наоборот, потребовал от Брюховецкого сдать знаки гетманского достоинства. Тот кинулся к Челибею, просил вмешаться именем султана. Но мурза знал, что так случится, не зря же он потребовал заплатить вперед. От Брюховецкого он отмахнулся – дескать, ваши внутренние разборки султана не касаются. Казаки вступать в сражение «за гетманов» отказались. А полковники давно ждали этого момента, схватили Брюховецкого и выдали сопернику. Дорошенко велел забить его насмерть дубинами и бросить без погребения.
Но и победитель просчитался – подлая расправа с гетманом возмутила рядовых казаков. Закричали, что Дорошенко вообще нехристь и «татарскую веру принял». Ему неделю пришлось поить все войско, и старшина все-таки уломала полки признать его гетманом обеих частей Украины. Но запорожцы на дармовое пойло не поддались, с омерзением называли Дорошенко «гетманом ханского величества» и ушли прочь. За ними потянулись другие казаки, в полках продолжалось брожение. Татары прикинули, что добычи здесь не светит, и повернули в Крым. Тогда и Дорошенко уехал в Чигирин, за стенами «столицы» было надежнее и безопаснее. Наказным гетманом на Левобережье он оставил Демьяна Многогрешного.
Ромодановский не стал вмешиваться в свару между двумя гетманами. И на территорию Украины по-прежнему не углублялся, только высылал помощь уцелевшим гарнизонам. Подавлять мятеж, покорять город за городом, как раньше делали поляки, значило вызвать ответное озлобление. Воевода давал украинцам самим осмыслить случившееся, увидеть, что из этого получается. Но в сентябре помощники Дорошенко все же сорганизовались, привели войска к осажденным городам. Вот теперь Ромодановский дождался своего часа. Стоявшие на месте полки вдруг «ожили» и стремительно ринулись на врагов. Сперва метнулись к Нежину, раскидав пришедших туда изменников. Сразу же повернули к Чернигову и захватили врасплох казаков Многогрешного, штурмовавших город. Прижали к стенам замка, стали расстреливать из орудий. Многогрешный прислал парламентеров, просил пощады. Что ж, воевода намекнул ему, что не поздно примириться. Тот оценил предложение, принес присягу царю, и его оставили начальником над казаками.
А как только на Украине возник второй центр власти, послушный Москве, мятеж стал угасать. Левобережные полковники занервничали, как бы не опоздать покаяться, как бы их не опередили собственные подручные. Один за другим присылали челобитные, чтобы их простили. Митрополит Тукальский обратился к Ордину-Нащокину, выспрашивал, на каких условиях ему дозволят сохранить свое положение. К началу 1669 г. обстановка на Левобережье почти успокоилась, и в Глухове была созвана рада. Государь и бояре уже хорошо уяснили, кто на Украине тянется к русским, а кто мутит воду, поэтому потребовали, чтобы рада была «черной» – с участием простонародья. Этого не получилось. Опять собралась только старшина и немногие представители городов. Тем не менее провели выборы гетмана, им стал Многогрешный. Он был не лучшим кандидатом, но гетман требовался побыстрее – подорвать позиции Дорошенко, восстановить структуры управления.
