Владимир Захаров - Орден госпитальеров
Настоящим сообщаем Вам, господин Арембольд (Arembault)[387], Магистр госпитальеров Италии, и всей Вашей братии о событиях, происшедших по эту сторону моря, — писал Борель. — Знайте же, что король Иерусалимский, снова помирившийся с графом Триполийским, в день празднования памяти Святых апостолов Петра и Павла[388] во главе большого, тридцатитысячного войска находился близ Сепфоры[389]. Граф со своими людьми также пребывал там вместе с королем. И вот, неверный царь Саладин во главе восьмидесяти тысяч воинов напал на Тивериаду (Табарию) и взял ее. Узнав о падении Тивериады, король Иерусалимский выступил из Сепфоры и двинулся со своими людьми навстречу Саладину. И Саладин в пятницу (3 июля), после празднования дня Святых Апостолов Петра и Павла, двинулся навстречу ему в Марескалию[390], и разгорелась битва, и они ожесточенно сражались весь день, пока ночь не разделила сражающихся.
При наступлении ночи король Иерусалимский разбил стан близ Солнубии[391], а на следующий день, в субботу, он двинулся дальше с войском.
Около третьего часа ночи магистр Храма2 со всей своей братией вновь вступил в бой с неверными, но они не получили поддержки от остальных и Божиим произволением потеряли большую часть своих людей3. Тогда король со своим войском, непрестанно сражаясь, продвинулся от Наина примерно на лигу4, и тогда граф Триполийский уговорил короля дать людям отдых у горы, представляющей собой естественное укрепление, но они успели разбить там только три шатра. Увидев этот лагерь, турки развели огонь вокруг королевского войска5, и произвели такой невыносимый жар, что лошади и мулы не могли ни есть, ни пить от этого жара6. И тогда Балдуин де Фати-нор, Бахабербок (?) Тивериадский и Лейзий с тремя своими соратниками отделились от войска, перебежали к Саладину и — страшно сказать! — отрекшись от нашей святой веры, сообщили ему о жестокой нужде, которую приходилось терпеть королевскому войску. И Саладин послал на наших Техедина7 с двадцатитысячным отборным войском. Они прорвали строй христианских воинов, и разгорелась жестокая битва, продолжавшаяся между нонами8 и временем восхождения Веспера9, и, после того, как пало немало наших, христианское войско по нашим грехам потерпело поражение от неверных. Святой Крест попал в руки врагов. Были взяты неверными в плен сам король, граф Гавалийский, Милон де Колатеридо и Гумфред10 Младший. Князь Рейнальд[392] был взят в плен и убит. Вальтер Арсунский, Гуго Гебельский12, сеньор Ботронский и сеньор Мараклийский, а с ними и тысячи других благородных мужей были взяты в плен и перебиты, так что из всего войска спаслось не более двухсот рыцарей и пехотинцев. Спаслись сам граф13, сеньор Бальян14 и Райнальд, сеньор Сидонский15.
И Саладин собрал своей войско и в воскресенье[393] подступил к Сепфоре, и взял ее, а затем и Назарет, и захватил гору Фаворскую2, а в понедельник подступил к Аккону, именуемому также Акрис3, и ему сдались гарнизоны Аккона, а также Каифы4, Кесарии, Яффы5, Наплюзы6, Рамы, крепости Святого Георгия7, Ибелина, Бельфора8, Мирабеля9, Тирона10, Гвалера[394], Газера12 и Андурума13. Все они сдались без исключения. И когда наша галера отплывала от Тира, они послали к Саладину сирийцев, предложив ему идти на Иерусалим, который обещали сдать ему без боя. И мы бежали на нашей галере в Лехию14, где и узнали, что якобы и Тир тоже сдан. До сих пор еще держатся и надеются на помощь с Запада — Иерусалим, Тир, Аскалон, Маргат, Антиохия, Лассар (?), Сатрона15 и Триполи. Число же турок и сарацин столь велико, что они покрывают все пространство от осажденного ими Тирадо Иерусалима подобно бесчисленным муравьям, и если вышеперечисленным замкам и городам, а также небольшой горстке восточных христиан не будет немедленно оказана помощь, все они также будут истреблены жаждущими их крови дикими языческими ордами16.
Второе письмо, датируемое концом 1188 г., было направлено приемником Роджера, Эрменгардом де Аспом, бывшим до этого приором Сен-Жилльским, и избранным Великим магистром госпитальеров в начале октября 1188 года. Оно было адресовано герцогу Леопольду Австрийскому. В то время как в первом письме был подробно изложен ход битвы при Хаттине, во втором письме содержится подробное описание первых последствий постигшего крестоносные государства сокрушительного поражения.
Сиятельному господину, высокородному благодетелю Леопольду, благороднейшему герцогу Австрийскому, от Эрменгарда, милостью Божией служителя убогих во Христе Иисусе и смиреннейшего предстоятеля братии священного странноприимного дома, что в Иерусалиме, и от всего конвента, с чувством нижайшего почтения и глубочайшей преданности. Вашему Высочеству, сиятельнейшему герцогу, вне всякого сомнения, должно быть уже известно о падении достойного величайшего сожаления града Иерусалима. Истинно, Господь по нашим все возрастающим грехам, оставил свой удел и дал своему наследию ощутить всю тяжесть своей карающей длани. Охваченный праведным гневом перед лицом наших превысивших всякую меру беззаконий, Он попустил, чтобы положение христиан, обитающих по эту сторону моря, ухудшалось с каждым днем.
В настоящее лето мерзостный Саладин разрушил до основания град Тортозу, за исключением башни храмовников, сжег дотла град Валанию[395], а затем, двинувшись на Антиохию, взял славные города Гавулон и Лаоди-кею, а также хорошо укрепленные замки Сатрону, Горду, Кавею и Рошфор, а затем, подступив к вратам самой Антиохии, после недолгой осады, захватил Тарпасак и Гастон[396].
И после того, как он таким образом опустошил и разорил все княжество, за исключением нашего превосходно укрепленного замка Маргат[397], князь Антиохии[398] и граждане этого города, что еще более достойно сожаления, заключили с Саладином соглашение, по которому они обязались, если не получат к тому времени помощи, без единого выстрела из камнемета передать ему Антиохию, завоеванную в свое время ценой крови стольких благочестивых христиан.
Знайте также, что и расположенные в королевстве Иерусалимском сильные крепости Крак и Монреаль, возведенные в Аравии по ту сторону
Иордана, близ Мертвого моря, вынуждены были сдаться неверным из-за недостатка продовольствия. Мы весьма опасаемся, что такая же судьба ждет и Сафед, крепость храмовников, а также наш замок Бельвуар. Мы не знаем, как долго они смогут выдержать непрерывную осаду и угрожающий им штурм».[399]
Третье письмо, написанное в 1193 г., было направлено Великим магистром Готфридом де Донжоном (1193–1202 гг.) брату Мартину, госпитальерскому приору Венгрии и Богемии (Чехии), являвшемуся ранее настоятелем орденского храма в Праге и подписывавшемуся, начиная с 1186 г. как: «М., бывший препозит (предстоятель) Пражский, ныне прецептор Венгрии и Богемии» (М. quondam prepositus Pragensis, nunc preceptor Unharie et Boemie)[400].
«Брат Годефрид, Божией милостию смиренный магистр священного Иерусалимского странноприимного дома вместе со всем капитулом оного дома приветствует брата М <артина>, настоятеля, приора оного дома в Венгрии с братской любовью. Поскольку мы предполагаем, что Вы охотно бы узнали о происходящем в Иерусалимской земле, то сообщаем Вам, что вскоре по прошествии сентября умер знатный неверный по имени Местох, прославившийся как благодаря своему происхождению, так и благодаря своей храбрости[401]. Кроме того, умер «старый повелитель ассирийцев»[402], вместо которого они назначили на этот пост его преемника. К тому же умер брат Саладина[403], повелитель страны Лекман[404]. Умер также султан Иконийский[405], между сыновьями которого разгорелась ожесточенная распря. Затем, в первую неделю марта, в среду умер наш гонитель Саладин[406], чья смерть наполнила сердца его народа страхом и ужасом. Между его сыновьями также разгорелась ожесточенная распря. Один из них находится в Алеппо, другой в Дамаске, третий в Вавилоне[407], и никто из них не хочет подчиниться другому. Мы можем с уверенностью констатировать лишь одно — не так-то просто будет вернуть удел Христов после потери Святого града. Земли, которыми в настоящее время владеют христиане, хотя и находятся в безопасности, но совершенно обезлюдели»[408].
1187 год многое изменил в жизни всего населения Палестины, было навсегда потеряно то, что с таким трудом и кровью добыли себе крестоносцы, рухнуло государство, рухнула вся система власти. Изменилось и законодательство Иерусалимского королевства, которое, по сути, доживало последние годы на окраине своих бывших владений. Если до этого времени согласно «Книге короля» государю запрещалось отчуждать свои замки в пользу орденов, как записано в этом уставе «religion»[409], а всем королевским вассалам свои имения, то после падения Иерусалима, все это было отменено.
