Бэзил Гарт - ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
К 16.00 Роммель достиг границы у Бир-Шеферзена, покрыв за пять часов расстояние в 60 миль по пустыне. Он сразу же выслал боевую группу с задачей прорвать заграждения на границе и двигаться в северо-восточном направлении к перевалу Халфайя, чтобы, завладев идущей к побережью дорогой, перехватить пути возможного отхода войск 8-й армии и поставить под угрозу ее тылы. Роммель, немного проводив боевую группу по намеченному маршруту, решил вернуться назад. Неожиданно в его машине отказал двигатель. К счастью, мимо в своей командирской машине случайно проезжал Крувелл. Но наступали сумерки, а его водитель никак не мог найти проход в проволочном заграждении. Таким образом, Роммель и Крувелл вместе с начальниками штабов провели ночь в расположении английских и индийских войск. Их спасла только естественная привычка простых солдат «не тревожить спящих генералов». Командирская машина Крувелла была трофейной, и это обстоятельство помогло Роммелю и Крувеллу на рассвете ускользнуть и беспрепятственно добраться до штаба 21-й танковой дивизии.
Вернувшись после 12-часовой задержки, Роммель узнал, что 15-я танковая дивизия еще не вышла к границе, а дивизия «Ариете» вынуждена была остановиться на начальном этапе продвижения, обнаружив на своем пути южноафриканскую 1-ю бригаду. Транспортные колонны, подвозившие запасы горючего, также не смогли прибыть. Эти задержки ограничивали развитие контрудара Роммеля. Теперь он не мог, как планировал, направить боевую группу на восток к Хабате, железнодорожной станции снабжения англичан, чтобы блокировать главную дорогу в Египет. Ему также пришлось отказаться от замысла послать еще одну боевую группу в южном направлении к оазису Джарабуб по дороге мимо Форт-Маддалены, где размешался первый эшелон штаба 8-й армии.
А ведь этот маневр умножил бы замешательство и тревогу среди противника. В пограничной зоне атака на Сиди-Омар, предпринятая уже ослабленным танковым полком 21-й танковой дивизии, также окончилась неудачно. Когда же с запозданием появилась более сильная 15-я танковая дивизия, ее маневр в северном направлении вдоль западной стороны границы позволил лишь разгромить полевую мастерскую, где ремонтировалось 16 английских танков.
Столь медленное нарастание угрозы дало возможность англичанам, перевести дух и обрести хладнокровие. К тому же утром 26 ноября Каннингхэма на посту командующего 8-й армией заменил Ритчи, заместитель начальника штаба Окинлека. Англичанам весьма повезло в том отношении, что наступавший противник прошел мимо обоих крупных складов снабжения у южной дороги от Ридотта Канунно, от которых во многом зависела возможность англичан продолжать боевые действия. Немецкие танковые дивизии в районе Сиди-Резега двигались значительно севернее места расположения английских складов, а итальянские войска, которые могли бы близко подойти к этим складам, приостановили продвижение.
Хотя темпы действий войск Роммеля замедлились, положение англичан утром 26 ноября оставалось весьма опасным. 30-й корпус был настолько дезорганизован, что в течение дня англичане не предприняли никаких мер по ликвидации угрозы, созданной противником соединениям 13-го корпуса. А ведь они были разделены большим расстоянием и вследствие выхода из строя радиостанций не имели связи с другими войсками.
Однако у немцев также возникли осложнения из-за потери радиостанций и невозможности обеспечить связь между отдельными группировкой. К тому же немцам грозили более пагубные последствия. Дело в том, что их успех зависел от быстрых и координированных действий по наращиванию угрозы тылу англичан. Англичане же могли твердо удерживать свои пограничные позиции, пока передовые подразделения войск 13-го корпуса продвигаются на запад, чтобы соединиться с гарнизоном Тобрука и создать тем самым двойную угрозу тылу Роммеля. Эта угроза заставила штаб танковой группы немцев в Эль-Адеме потребовать возвращения танковых дивизий, чтобы ослабить давление противника в этом районе.
Тревожные сигналы из тыла, выход из строя радиосвязи и нехватка горючего в передовом районе заставили Роммеля отказаться от продолжения контрудара. Утром 26 ноября он приказал Крувеллу «быстро очистить фронт у Соллума» одновременным ударом 15-й танковой дивизии на одном фланге и 21-й танковой дивизии на другом. Каково же было его удивление, когда он узнал, что 15-я дивизия рано утром двинулась назад к Бардии, чтобы произвести заправку горючим и пополнить боезапас! Когда она уже возвращалась на поле боя, Роммелю стало известно, что и 21-я дивизия по неверно истолкованному приказу покинула Халфайю и также была на пути в Бардию для пополнения запасов горючего и боеприпасов. Таким образом, в этот день не велось никаких действий, а вечером Роммель с большой неохотой разрешил 21-й танковой дивизии продолжить движение к Тобруку. На следующий день рано утром 15-я танковая дивизия нанесла удар по новозеландской бригаде, в ходе которого удалось уничтожить штаб и подразделения обслуживания. После этого Роммель приказал 15-й танковой дивизии последовать примеру 21-й танковой дивизии. Таков был затихающий финал контрудара, начало которого казалось столь многообещающим.
На ретроспективные оценки этого контрудара, естественно, влияет тот факт, что он провалился. Рассматривая это событие прежде всего в тактическом плане, критики придерживаются мнения, что Роммелю следовало не наносить этот контрудар, а попытаться прежде всего развить успех, достигнутый у Сиди-Резега: уничтожить остатки 30-го корпуса, или разгромить новозеландскую дивизию, находившуюся на выдвинутой позиции, или захватить Тобрук. Однако ни один из этих тактических ходов не открывал каких-либо больших перспектив для решительного стратегического успеха в борьбе против англичан. Все они являлись для Роммеля рискованным делом из-за возможности напрасно потерять время и решающим образом ослабить свои силы, если бы удар не принес успеха. Соотношение сил с самого начала операции складывалось настолько не в пользу Роммеля, что он неминуемо должен был потерпеть поражение в продолжительных боях да истощение. Если бы он попытался преследовать англичан и уничтожить оставшиеся танки 30-го корпуса, английские танки могли избежать встречи в бою, так как обладали большей скоростью, чем танки Роммеля. Другие, виды действий предполагали наступление против пехоты и артиллерии, которые находились на оборонительных позициях. Поскольку Роммель не мог позволить себе вести длительные бои, было бы сумасшествием избирать любой из этих тактических ходов, когда существовала какая-то другая, более реальная перспектива. А такую перспективу, по существу, только и открывал избранный им вариант глубокого стратегического удара всеми подвижными силами. Шансы на успех при этом возрастали благодаря тому, что Роммелю наконец удалось убедить Муссолини подчинить ему итальянский подвижный корпус.
Удар Роммеля часто задним числом называют поспешным. Однако история войн показывает, что удар такого рода неоднократно приносил успех, особенно благодаря его воздействию на моральный дух противостоящих войск и, более того, на моральное состояние их командиров. Это подтверждал и собственный опыт Роммеля. Дважды, в апреле и июне, Роммель вынуждал англичан отступать в результате подобных же стратегических ударов, которые наносились меньшими силами и в менее благоприятной обстановке. Двумя месяцами позже, в январе 1942 года, англичане потерпели еще одну катастрофу, когда Роммель нанес им такой же четвертый удар (хотя и не на такую глубину, как в ноябре 1941 года) с целью перерезать пути отхода противника. А ведь в ноябре войска противника были разобщены в большей степени, чем в любом из трех случае, когда стратегические удары Роммеля имели успех.
Таким образом, причины неудач Роммеля в ноябре можно сформулировать на основе описания тех критических дней: задержка 15-й танковой дивизии и инертность итальянского подвижного корпуса, назначенного поддерживать наступление 21-й танковой дивизии; потеря темпа в развитии первоначального успеха; неумелые и бесполезные действия на границе, частично объясняемые отсутствием точной информации, выходом из строя радиосвязи и неправильным толкованием приказов; угроза тылу, созданная англичанами; решимость Окинлека продолжать боевые действия и усиливать контругрозу, вместо того чтобы отступить; замена в критический момент командующего 8-й армией.
Есть еще один фактор, который заслуживает внимания и который следует подчеркнуть при анализе этих событий. Решение продолжать боевые действия было бы бесполезным и лишь привело бы к более серьезной катастрофе, если бы паническое бегство, вызванное ударом Роммеля, приняло большие размеры. Однако разрозненные части 30-го корпуса, избежавшие столкновения с противником, оставались на прежних позициях или поблизости от них, хотя и в изоляции. Так же вели себя и оказавшиеся в подобном положении части 13-го корпуса. Сам этот факт разобщенности помог сдержать обычную для таких раздробленных подразделений тенденцию отступать. В данном случае противник, продвигаясь на восток, настолько явно обогнал их, что им казалось безопасней оставаться на месте, «на самом краю водоворота», хотя положение с подвозом предметов снабжения было весьма неопределенным.
