Бэзил Гарт - ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА
Черчилля всегда раздражала осторожность Уэйвелла, и после разочаровывающего итога операции «Бэттлэкс» он принял окончательное решение о назначении нового главнокомандующего. Однако (и это опять вызвало у Черчилля раздражение) Окинлек стал также упорно сопротивляться требованиям поскорее возобновить наступление и настаивал на том, чтобы подождать, пока войска будут полностью подготовлены. В результате следующее наступление – операция «Крусейдер» – было предпринято лишь в середине ноября, то есть через пять месяцев после операции «Бэттлэкс». Тем временем значительно усиленное ударное соединение стало именоваться 8-й армией, и, командование ею было передано генерал-лейтенанту Каннингхэму, ранее руководившему действиями английских войск по изгнанию противника из Сомали и Эфиопии. В состав армии входили 13-й корпус под командованием генерал-лейтенанта Годуин-Остина и 30-й (бронетанковый) корпус под командованием генерал-лейтенанта Норри. За исключением Норри, никто из новых командиров не имел опыта управления бронетанковыми соединениями и ведения боевых действий против бронетанковых сил. Норри был прислан на замену, так как опытный танкист, назначенный до него командиром бронетанкового корпуса, погиб в авиационной катастрофе – незадолго до начала операции.
В 13-й корпус входили новозеландская и индийская 4-я дивизии, а также бригада пехотных танков. 30-й корпус состоял из 7-й бронетанковой дивизии (7-я и 22-я бронетанковые бригады), 4-й бригадной группы, 2-й моторизованной бригады и южноафриканской 1-й дивизии. Южноафриканская 2-я дивизия находилась в резерве.
По замыслу операции, 13-й корпус должен был сковать войска противника, занимавшие приграничные позиции. В это время 30-му корпусу следовало обойти эти укрепленные позиции с фланга с задачей обнаружить и уничтожить бронетанковые силы Роммеля, а затем соединиться с гарнизоном Тобрука, который должен был прорываться навстречу 30-му корпусу. Таким образом, корпусам предстояло действовать в отдаленных друг от друга районах, а не совместно. Самое сильное бронетанковое соединение – бригада, имевшая на вооружении танки «матильда» и «валентайн», – не должно было принимать участия в танковой битве, а лишь действовать небольшими группами совместно с пехотой.
Когда развернулось наступление, такое расчленение на отдельные группы быстро привело к раздроблению сил наступающих на всех участках. Тем самым англичане лишились первоначального преимущества, достигнутого благодаря стратегическому обходному маневру, который застал противника врасплох и на время привел его в замешательство. Наступление англичан оказалось дезорганизованным, и в значительной степени по вине самих англичан. Роммель по этому поводу язвительно заметил: «Что толку от того, что у вас два танка против одного моего, если вы рассредоточиваете их, позволяя тем самым уничтожать по отдельности? Вы подставили мне под удар три бригады одну за другой».
Причиной этой неудачи послужил устаревший принцип, который многие годы включался в каждый устав и вдалбливался в штабном колледже. Этот принцип гласил, что «уничтожение главных сил противника на поле боя» – основная и единственно правильная цель командира. В период между войнами этот принцип горячо отстаивали командиры, склонные отдавать предпочтение пехоте, если стоял вопрос об использовании танков. Они обычно заявляли: «Нужно уничтожить танки противника – и тогда мы сможем обеспечить успех в бою». Живучесть такого подхода наглядно проявилась в распоряжениях, отданных 8-й армии и ее бронетанковому корпусу: «Ваша ближайшая задача – уничтожение бронетанковых сил противника». Однако сами по себе бронетанковые силы не должны быть ближайшей целью, поскольку они маневренны и их не так легко обнаружить, как пехотные соединения. Уничтожение их скорее всего достигается косвенным путем – когда противник использует их для прикрытия или захвата какого-либо особенно важного объекта. Пытаясь слишком прямолинейно решить задачу уничтожения постоянно уходящих из-под удара танковых войск Роммеля, английские бронетанковые силы не только растянулись и рассредоточились, но и оказались в ловушке, попав под губительный огонь противотанковой артиллерии.
Английский 30-й корпус пересек границу рано утром 18 ноября и начал обходить фланг противника слева в направлении Тобрука. Наступление осуществлялось под прикрытием авиации, хотя в этом прикрытии, имевшем целью не допустить обнаружения и противодействия со стороны противника, не было непосредственной необходимости, поскольку после сильной бури аэродромы противника залило водой и его самолеты не могли подняться в воздух. По этой же причине не имело значения снижение темпов марш-подхода. Роммель совершенно не подозревал, что вот-вот на него должна обрушиться «стальная буря». Он сосредоточил все свое внимание на подготовке намеченного им штурма Тобрука, и его ударная группа, готовая к штурму, была переброшена в этот район, хотя он и создал сильное прикрытие в пустыне к югу от Тобрука для предупреждения контрудара противника.
К вечеру 18 ноября английские танки оседлали южную дорогу от Ридотта Капуццо и на следующее утро двинулись на север. Ширина фронта их действий, по мере того как они оттесняли заслон, выставленный Роммелем, постепенно увеличилась с 30 до 50 миль. Отрицательные последствия этой растянутости войск по фронту не замедлили сказаться.
В центре два полка 7-й бронетанковой бригады захватили аэродром противника на плоской вершине горного кряжа у Сиди-Резега, в 12 милях от внешнего обвода обороны Тобрука. Остальная часть бригады и группа поддержки дивизии подошли только утром 20 ноября. К этому времени Роммель спешно подтянул часть Африканской дивизии с большим количеством противотанковых пушек, чтобы удержать гребень кряжа и блокировать дорогу. Английские войска в этом районе не получили никаких подкреплений, так как две другие бронетанковые бригады были скованы тяжелыми боями, а южноафриканская 1-я дивизия наступала в западном направлении.
На западном фланге произошло следующее. 22-я бронетанковая бригада встретила итальянские танки и, тесня их, готовилась атаковать укрепленную позицию итальянцев вблизи Бир-эль-Гоби. 22-я бронетанковая бригада состояла из территориальных добровольческих полков, которые лишь незадолго до этого были оснащены танками и не имели опыта ведения боевых действий в пустыне. Предприняв лихую атаку в духе бессмертной «атаки легкой бригады под Балаклавой», они подверглись сильному обстрелу итальянской артиллерии и потеряли больше 40 танков из 160. Предполагая, что наступление идет успешно, командир корпуса направил туда южноафриканцев для захвата Бир-эль-Гоби.
На восточном участке появление крупных немецких танковых сил вблизи тылового района 4-й бронетанковой бригадной группы застало ее врасплох. Преследуя немецкие разведывательные подразделения, она растянулась в колонне на 25 миль. И прежде чем главные силы группы успели прийти на помощь, арьергард этой бригадной группы был сильно потрепан. Этот удар явился продолжением первого контрманевра Роммеля и был нанесен сильной боевой группой (два танковых подразделения 21-й танковой дивизии), высланной в южном направлении для разведки.
И все же английским бронетанковым силам на этом фланге повезло в том отношении, что им не пришлось встретиться со всем Африканским корпусом на следующее утро. Дело в том, что командир этого корпуса Крувелл на основе неверной информации предположил, будто наибольшую опасность представляет продвижение англичан по северной дороге от Ридотта Капуццо. Крувелл поэтому направил обе свои танковые дивизии к Ридотта Капуццо, но противника не обнаружил. Не зная обстановки из-за отсутствия воздушной разведки, немцы искали противника в «тумане войны» на ощупь. Хуже того, в этом рейде на восток у 21-й танковой дивизии кончилось горючее, и она на время была лишена мобильности. В этот день смогла вернуться только 15-я танковая дивизия. После полудня она нанесла удар по все еще изолированной 4-й бронетанковой бригаде в Габр-Салехе.
Эта бригада второй день подряд принимала на себя основную тяжесть немецкого контрудара и несла большие потери.
Английские вышестоящие командиры были хорошо информированы о маневрах противника, но они медлили и не воспользовались передышкой, полученной из-за временного отсутствия на поле боя Африканского корпуса. Не были приняты безотлагательные меры, чтобы собрать в кулак три рассредоточенные бронетанковые бригады. Лишь к полудню, когда положение 4-й бронетанковой бригады стало критическим, на помощь ей была направлена 22-я бригада, которую раньше планировалось послать на соединение с 7-й бригадой у Сиди-Резега. Чтобы совершить этот маневр с одного фланга на другой, 22-й бригаде предстояло пройти большой путь, и она прибыла на поле боя лишь к вечеру, слишком поздно, чтобы оказать помощь участвовавшим в этом бою войскам.
