Александр Оришев - В августе 1941-го
Практически все руководители немецкой резидентуры остались на свободе. Впоследствии они возглавили прогерманское подполье в Иране. В числе их оказался Б. Шульце-Хольтус, который был временно интернирован в шведском посольстве, но вскоре бежал. После удачного побега он переоделся в иранскую национальную одежду, отрастил бороду, покрасил ее хной, что было в те годы широко распространено в Иране и под видом муллы начал свои странствия по стране.
По своему первоначальному плану Б. Шульце-Хольтус должен был оказаться в Кабуле, но вместо Афганистана попал в зону кашкайских племен[491]. При поспешном бегстве из Тебриза он даже не успел ликвидировать несколько десятков килограмм взрывчатки, предназначавшихся для взрыва нефтяных скважин в Баку[492].
Его соратник и в некотором роде «конкурент» Ф. Майер скрылся на армянском кладбище, замаскировался под иранского батрака и некоторое время работал могильщиком[493]. Этот оригинальный ход позволил ему еще несколько лет находиться на свободе, являясь серьезной угрозой интересам СССР и Англии в Иране.
Затем он несколько недель бродяжничал по Ирану, пока не нашел приют у некоего иранца по имени Хассан[494]. Избежал интернирования и Р. Гамотта. Ему удалось скрыться от полиции в горах Эльбурса, а затем удачно бежать в Турцию, откуда он благополучно перебрался в Германию. Прибыв в Берлин, Р. Гамотта был награжден фюрером за свою деятельность в Иране Железным крестом первой степени[495].
Особняком стоит вопрос о количестве немецких агентов в Иране. Приведем на этот счет несколько мнений:
• Газета «Правда» — «не десятки, не сотни, а тысячи»[496].
• Английская пресса — 20–25 тысяч человек.
• Советский разведчик Г. Вартанян — 20 000 человек[497].
• Советский историк M. B. Попов — «в 1941 г. в Иране находилось около 4 тыс. тайных агентов германской разведки, гестапо и пропагандистского аппарата Геббельса»[498].
• Из комментариев советских историков к дневниковым записям Ф. Гальдера — 11 000 немецких подданных.
• Историки ГДР — 2000 человек[499].
• Руководитель ближневосточной референтуры VII политического отдела МИД нацистской Германии В. Гентиг — 2000 человек[500].
• Мохаммед Реза Пехлеви в своих мемуарах — 470 человек.
Итак, английские и советские источники дают нам завышенные данные. Уже после войны англичане признали, что в действительности численность немецкого землячества в Иране в 1941 г. была не так велика, как представлялось ранее. К примеру, авторитетный английский ориенталист Л. Элвелл-Саттон указал на то, что союзники записали в число германских агентов не только тех, кто ими являлся, но и членов семей германских подданных, экипажи немецких кораблей в Бендер-Шахпуре, немок, бывших замужем за иранскими и английскими служащими, и лиц, непричастных к диверсионной деятельности[501].
В августе 1941 г. в одном агентурном донесении приводились данные, полученные советским разведчиком от источника из иранской тайной полиции: «Всего в Иране проживает 2350 человек немцев, в том числе мужчин 870 человек, женщин и детей 1480 человек. В Тебризе проживает 27 немецких семей, т. е. 112 человек. Около 115 человек работают в фирме „Хох-Тиев“ на Тебризской железной дороге… Имеются 80 немок замужем за иранцами. Всего говорящих по-немецки (австрийцев, швейцарцев, хорватов и чехов) насчитывается в Иране 3790 человек, из их числа 460 человек чехов (так в документе. — А. О.) настроены против немцев»[502]. Эти секретные данные, по-видимому, и являются самыми точными.
* * *Говоря о первых мероприятиях советских военных властей, необходимо рассказать о так называемой «миссии Алиева», названной по имени секретаря ЦК КП(б) Азербайджана Азиза Алиева[503]. Задача миссии заключалась в том, чтобы закрепить успехи, достигнутые в ходе иранской операции, обеспечив поддержку всех мероприятий, проводимых Красной Армией со стороны местного населения.
«Миссия» приступила к деятельности в середине сентября 1941 г. Были утверждены руководители ее групп: Сулейман Рагимов — пропагандистский, Мейбулла Амирасланов — административно-хозяйственный, Агасалим Атакишиев — специальных операций, Мустафа Гулиев — санитарно-медицинской. Мирза Ибрагимов был назначен редактором армейской газеты, которая должна была выпускаться на азербайджанском языке.
С целью распространения влияния СССР на Иранский Азербайджан и демонстрации успехов Советского Азербайджана в сфере литературы, искусства, культуры и экономики было принято решение о поставке посредством «миссии» в Тебриз, Пехлеви, Ардебиль, Решт, Астару и некоторые другие города зерна, сахара, керосина, мануфактуры и прочих товаров. В крупных городах Иранского Азербайджана предполагалось осуществить постановку опер и музыкальных комедий «Кероглу», «Лейли и Меджнун», «Аршин мал алан» и т. д.
В течение месяца «миссия Алиева» должна была вырасти до 2500 человек. Решением ГКО и приказом командующего Закавказским фронтом генерал-лейтенанта Д. Т. Козлова от 16 сентября 1941 г. полковник-комиссар Азиз Алиев был назначен членом военного совета размещенной в Тебризе 47-й армии. В приказе говорилось: «Все командировочные товарищи должны руководствоваться указаниями секретаря ЦК КП(б) Азербайджана и члена военного совета Азиза Алиева. Комиссары и военно-политические органы не могут вмешиваться в дела „группы Азиза Алиева“ и не могут командовать ею. В то же время командированные не могут давать указания военного характера». При этом военный совет 47-й армии обязали создать все необходимые условия для осуществления мероприятий, запланированных Азербайджанской ССР. Для того чтобы ускорить это дело и послать как можно больше людей, М. Дж. Багиров, обратившись с письмом к командованию Закавказским фронтом, уведомил о том, что все расходы на обмундирование, продовольствие, вооружение и другие затраты, связанные с отправкой людей в Иранский Азербайджан, будут покрыты из средств бюджета Азербайджанской республики.
Практически каждый день с 12 по 25 сентября у М. Дж. Багирова проходили встречи с отправлявшимися в Иран работниками. Те получали характерные напутствия: «В первом отряде мы посылаем 500 человек. Но, посылая малыми частями, за полтора месяца доведем эту цифру до 3000… Вам известно, что наша Красная Армия в короткий срок заняла большую территорию Северного Ирана. Эти территории в основном являются землями Южного Азербайджана. Так сложилось исторически, что это азербайджанские земли. Крупнейшие города Ирана — Казвин, Урмия, Миане, Марага, Тебриз, Ардебиль, Салмас, Хой, Энзели и другие были родиной наших предков. И если хотите знать правду, то и Тегеран — древний азербайджанский город».
В другой раз М. Дж. Багиров заявил: «…помощь Южному Азербайджану должна осуществляться так, чтобы ни шахское правительство, ни англичане не могли обвинить нас во вмешательстве во внутренние дела Ирана».
Увы, но приходится констатировать, что ситуация в северных районах Ирана, там, где дислоцировались части Красной Армии, действительно была непростой. Существовали противоречия не только между советскими военными властями и местным населением, но определенное непонимание было среди тех, кто пришел в Иран в августе 1941 г. Так, органы безопасности Азербайджана, развернувшие активную деятельность на территории Ирана, с недоверием смотрели на деятельность спецслужб из советской Армении. Советский посол в Тегеране так и не нашел общего языка с М. Дж. Багировым. Последний неоднократно писал в Москву доносы на командование 47-й армии, в результате чего ее командующий генерал-майор H. H. Новиков был отозван из Ирана.
Остановимся на этом и не будем давать оценку «миссии Алиева» и отдельным заявлениям М. Дж. Багирова, которые порой противоречили друг другу. Тем, кто заинтересован в более глубоком изучении этого вопроса, порекомендуем сделать свои собственные выводы, ознакомившись с ранее упомянутым исследованием Дж. П. Гасанлы.
Глава 21
Первые шаги нового шаха
Вернемся в шахский дворец. Многое теперь зависело от его нового обитателя — Мохаммеда Реза. На плечи еще совсем молодого человека легла большая ответственность. С кем быть, на кого опираться как внутри страны, так и во внешней политике — эти и другие задачи предстояло решить шаху.
Справка
Мохаммед Реза (старший сын Реза-шаха Пехлеви) родился в Тегеране 26 октября 1919 г. Получил частное образование в Иране, продолжил учебу в колледже Ле-Росей в Швейцарии, в мае 1937 г. вернулся в Тегеран, где был зачислен в офицерское училище.
