Чарльз Вулли - Ур Халдеев
Например, почему побеленные стены не имеют фундамента? Они стоят прямо на песке; побелка просочилась ниже и пропитала слой грунта. Почему здесь нет ни пола, ни вымостки? Мы углубились до того места, где стены кончаются, и просто выровняли песок на этом уровне. И почему в песке не было никаких слоев, никаких напластований? Одинаково чистый песок заполнял все здание до самой вымостки Набонида, уложенной на шесть с половиной метров выше уровня первого «пола». Но больше всего поразило нас внутреннее убранство храма. Алтарь, пьедестал для статуи и столы для приношений первоначально были выложены на обычную высоту: столы возвышались на 45 см, алтарь — около метра. До этого уровня кирпичи уложены правильно и аккуратно. Но выше на них громоздится весьма неровная кирпичная кладка, доходящая до верхнего края окружающих стен. Она превратила обычный продолговатый и узкий алтарь на переднем дворе в какую-то перегородку, а алтарь на внутреннем дворе — в кирпичную колонну. Конечно, возлагать на них дары и совершать жертвоприношения было уже немыслимо. Все это, естественно, требовало объяснения.
В одном из древнейших текстов правитель Лагаша следующим образом описывает постройку храма: «Он выкопал котлован глубиною в (?) локтей, и землю он… очистил огнем. В соответствии с размерами расчистил он место, снова перенес сюда землю, в ней заложил фундамент и на нем возвел стены в десять локтей высотой. На этих стенах воздвиг он храм высотой в тридцать локтей».
Строитель нашего «Портового храма» тоже начал с рытья глубокого прямоугольного котлована. На дне его он разбил план храма и возвел стены соответственно на высоту более шести с половиной метров. Эти стены были тщательно оштукатурены и выбелены. Из обожженного кирпича были сложены столы для приношений, алтарь и пьедестал для статуи, в дверных проходах укрепили двери и накрыли все здание временной крышей, очевидно, такой же, как наша, — из стропил и циновок. В верхней части стен мы нашли отверстия для поперечных балок, которые поддерживали эту кровлю. Затем здесь, несомненно, совершили церемонию освящения здания перед установленной на пьедестал статуей бога. После этого крышу сняли, и все здание было заполнено песком. Выброшенную из котлована землю нельзя было очистить, потому что здесь в стенах города она крайне засорена всяким мусором. Но ее превосходнейшим образом заменил чистый песок. По мере засыпки здания рабочие укладывали на алтарь и столы кирпичи, — этим и объясняется неровность кладки. Когда же все было заполнено, на поверхности остался как бы наземный план храма: верхушки стен и внутренние детали его лежали вровень с утрамбованным песком. И тогда началась завершающая стадия строительства. Песок замостили обожженными кирпичами. На стенах, превратившихся теперь в фундамент, возвели новые стены. Если пропорции, указанные в древнем тексте, были соблюдены, стены достигали высоты восемнадцати метров. А на выступающих кирпичах, нагроможденных на нижние столы и алтарь, сложили в храме новые столы для приношений и новый алтарь. Это уже был храм, где люди поклонялись богу и совершали жертвоприношения. Его особая святость определялась тем, что храм был точной копией настоящего, недоступного для людей дома бога и зиждился на его стенах. Алтарь, на котором жрец совершал жертвоприношения, был особенно свят, ибо он составлял одно целое с алтарем, скрытым в подземном святилище.
Приведенный выше текст правителя Лагаша звучит как сухой строительный отчет. Из всех обнаруженных в Месопотамии храмов под эту архитектурную формулу подходит только наш «Портовый храм». Но зато это единственное здание рассказало нам многое, чего нет в древних текстах. Благодаря ему мы уяснили религиозное значение ритуала закладки, основанного на довольно сложном представлении. В Вавилоне до сих пор не обнаружено ничего даже отдаленно приближающегося к этому храму.
Меня весьма соблазняла мысль о том, что весь «Портовый храм» построил любитель старины, царь Набонид. Кирпичи с печатью Навуходоносора он мог пустить на сооружение подземной части здания только из экономии, чтобы не пропадал материал. Но даже если основателем храма был сам Навуходоносор, Набонид сделал все, чтобы приписать эту честь себе. Для этого он мог просто настелить в храме второй пол из кирпичей со своим именем, тем более что храм служил при нем для совершенно новых целей.
От двери храма в северо-западной стене на север шла вымощенная кирпичная дорога. Она вела к стенам огромного сооружения, занимавшего площадь девяносто девять на девяносто один метр. Это здание воздвиг Набонид и назвал Эгипар.
Все сооружение было воздвигнуто из кирпича-сырца. Его неправильные очертания, по-видимому, объясняются тем, что к востоку от него вдоль древней городской стены стояли еще какие-то здания. Сам Эгипар был сориентирован по оси с севера на юг, и поэтому его боковые стены не могли быть параллельными. Внешняя стена с трех сторон здания была оживлена плоскими прямоугольными контрфорсами, обычными для архитектуры Шумера. Зато восточная стена и короткий отрезок южной стены построены совершенно иначе; такая конструкция, насколько мне известно, появилась лишь в поздневавилонский период. Кирпичи облицовки лежали не вдоль общей линии стены, а под небольшим углом к ней. Когда они выходили на достаточное расстояние за линию фасада, — обычно до 30 см, — кладку переносили назад, на первоначальный уровень, и все повторялось сначала. В результате фасад стены становился зигзагообразным: он состоял из сплошных острых контрфорсов, похожих на зубья пилы. Это любопытнейшее украшение (оно преследовало чисто декоративные цели: с точки зрения внешнего эффекта, чередование вертикальных светлых и темных теневых полос очень оживляло стену) обычно встречается на вавилонских домах времен Навуходоносора, а также на домах Ура поздневавилонского периода. Внутри, вдоль стен, идет широкий проход, а за ним расположено самое здание. Его северная и западная стены украшены снаружи обычными, а остальные две стены зигзагообразными зубчатыми контрфорсами. Во внешней стене были два прохода. На севере находились задние ворота. Здесь к стене были пристроены обширные склады, и проход шел между ними. Под полами складов мы нашли восемь кирпичных «сторожевых будок» с глиняными раскрашенными фигурками богов-хранителей и пятью фигурками сторожевых собак. Главные ворота находились в южной стене. Они были расположены против входа в здание, находившегося в глубине обширного открытого двора. Весь правый угол двора занимает большой облитый изнутри битумом водоем для хранения воды. Самое здание с путаницей перекрещивающихся стен, разделяющих его на шестьдесят четыре комнаты, с первого взгляда производит впечатление какого-то нелепого лабиринта. Но, в действительности, это прекрасно распланированный жилой комплекс. Комнаты группируются вокруг открытых внутренних двориков, сквозь которые в них проникал свет. Главная резиденция занимает южную часть здания вокруг двора и прилегающей к нему с юга приемной залой. Необычайно толстые стены этой залы заставляют предполагать, что она достигала значительной высоты. Остальные группы комнат играют второстепенную роль. Расположены они примерно так же, но размеры их меньше. Точно такую же планировку имеют некоторые жилые дома Вавилона. Это здание явно предназначалось для жилья, и в то же время оно было тесно связано с «Портовым храмом». Оба сооружения не просто стоят рядом: к южной части Эгипара пристроен большой квадратный двор, окруженный стеною с воротами и пилонами на юге. Эта же стена охватывает и «Портовый храм». Таким образом, храм стал как бы придатком большого здания.
Сто лет тому назад Тейлор во время раскопок в Уре нашел глиняный цилиндр с надписью царя Набонида, объясняющей назначение этого сооружения. Надпись гласит: «На тридцатый день месяца элул луна потемнела и затмилась. (Знамение) сие означало: „Нанна нужна жрица”». Многочисленные жертвоприношения и пророчества в конечном счете указали, что жрицей должна стать не кто иная, как дочь самого царя. Так в это позднее царствование был снова возрожден древний обычай, существовавший со времен Саргона Аккадского и даже раньше. Набонид после этого посвятил свою дочь в жрицы бога Нанна в Уре, дал ей новое имя Белшалти-Нанна и, как он сам говорит, заново отремонтировал для нее здание Эгипара, где издавна жили жрицы. Нет никакого сомнения в том, что найденный нами огромный дворец был именно этим зданием. В нем жила и царственная жрица — сестра царя Белшазара, или Валтасара. В книге пророка Даниила рассказывается о том, как во время пира Валтасару была предсказана гибель Вавилона. Набонид построил для своей дочери резиденцию, похожую на дворцы столицы, и отвел для ее домашних нужд «Портовый храм», основанный либо им самим, либо его предшественником; во всяком случае Набонид присвоил себе честь его постройки.
