Жорж Садуль - Всеобщая история кино. Том 2 (Кино становится искусством 1909-1914)
Вильям Сандберг в 1913 году выпустил свои первые фильмы с участием Альмы Хиндинг и Карла Альструна. Этот добросовестный режиссер принес фирме большой доход.
В 1914 году датская кинематография пользовалась громадной славой и влиянием. Фильмы этой школы по-прежнему больше всего распространялись в странах Центральной и Северной Европы, но и в США их ценили очень высоко. В начале лета 1914 года Уильям Фокс отправил своего режиссера Гордона Эдвардса в Копенгаген для приглашения крупных датских актеров в Америку. Начало военных действий сократило пребывание Эдвардса в Дании, но он успел подписать контракт с актрисой Бетти Нансен. Впоследствии мы увидим ее в Нью-Йорке.
Объявление войны оказало решающее влияние на дальнейшее развитие датской кинематографии, которая в 1914 году вместе с итальянской стояла во главе мирового чинопроизводства.
«Жертвы любви» с участием Иоганнеса Мейера, Бетти Нансен и Адама Поулсене. Режиссер Август Блом («Нордиск», 1914).
«Золотой рог» с участием Эманюэля Греберса, Карен Сандберга Анфест-Зонне. Режиссер ван дер О’Кюле («Данмарк», 1914).
«Деньги» с участием Карл Манциуса. Режиссер Карл Манциус («Нордиск», 1914).
«Видения курильщика опиума» — один из первых фильмов, в котором Хольген Мадсен использовал технику впечатывания и контражур (съемка против света).
Глава X
«ЖИЗНЬ, КАК ОНА ЕСТЬ»
(ФРАНЦИЯ, 1911–1914)
К 1911–1912 годам «художественные серии» во Франции уже изживают себя. Даже в коммерческом отношении они не преуспевают, а постепенно сдают позиции. Одна из наиболее выигрышных картин в репертуаре «фильм д’ар», — «Три мушкетера», — экранизированная в 1913 году, прошла почти незамеченной, отнюдь не вызвав сенсации на мировом рынке. Теперь, чтобы заинтересовать публику, необходимо показывать пышные постановки с целой армией статистов, чего французские кинопромышленники, по примеру Патэ, не разрешают своим режиссерам.
Зато картины на современные сюжеты можно снимать в обыкновенных костюмах на фоне естественного пейзажа или в павильоне среди недорогих декораций. Эти материальные соображения усилили тенденцию, которую Марсель Лапьер в своей «Антологии кино» назвал «возвращением к реализму». Он писал:
«Фильм д’ар» и ССАЖЛ ввели в кино театральные приемы, лишив их, однако, той выразительности, какую они имели на сцене… Необходимо перестроить кино, подобно тому как Антуан перестроил театр. Кино — это прежде всего аппарат для воссоздания жизни. Оно должно стать реалистическим…».
Именно к этому стремились Луи Фейад и Викторен Жассэ. Но Антуан, влияние которого проявлялось в кино со времени Зекка и ССАЖЛ, был глубоко связан с натурализмом Золя. И «возвращение к реализму» стало, по существу, «возвращением к натурализму» и даже к «веризму», если понимать этот термин не как особую форму итальянского натурализма, а как систематическое воспроизведение повседневной жизни, фотографирование ее внешних проявлений, без всякого анализа общественных явлений.
«Аппараты, воссоздающие жизнь», далеко не всегда приводят к реализму…
Стиль «Нордиска», особенно в первое время, не оказывал большого влияния на французские фильмы. Сходство между копенгагенской и парижской школами объяснялось скорее их параллельным развитием, чем взаимным влиянием. «Вайтаграф», напротив, показал французским режиссерам новую технику, научил их иному построению сценариев, направил их внимание на новые сюжеты. В этом отношении характерно, что Викторен Жассэ летом 1911 года заканчивает свою статью (которую мы цитировали выше) утверждением, будто комедии «Вайтаграфа» были настоящей революцией в кинематографии. Фейад в конце 1910 года приходит к такому же заключению.
Чтобы вывести из тупика «художественные серии», два лучших французских режиссера переняли все нововведения «Вайтаграфа»: труппы хороших актеров, сдержанность игры, крупные планы, сценарии на сюжеты из повседневной жизни, упрощение интриги.
Первым пошел по этому пути Фейад. Весной 1911 года, вскоре после полупровала своих «эстетических фильмов», Гомон объявил о выходе новой серии «Жизнь, как она есть», выпустив своеобразную рекламу, нечто вроде манифеста, в котором мы, кажется, узнаем перо Фейада:
«Предлагая публике новую серию под названием «Жизнь, как она есть», общество «Гомон» надеется, что выпуск этих фильмов станет славной датой в истории художественной кинематографии.
Фильмы серии «Жизнь, как она есть» совершенно не похожи на картины, когда-либо созданные постановщиками всего мира. Это первая попытка перенесения реализма на экран, подобная той, какая имела место много лет назад в литературе, театре и изобразительном искусстве…».
Кроме школы «Вайтаграфа» на Фейада оказывает влияние натурализм, введенный в театре Андре Антуаном. Искусство Фейада меньше связано с американской школой, чем с французским натурализмом, теории которого отражаются в следующих словах:
«В этих сценах мы сознательно показываем «куски реальной жизни». Они волнуют и увлекают тем, что пробуждают в зрителях стремление к добру, вдохновлявшее и их создателей. Мы не позволяем себе ничего придумывать и даем людей такими, каковы они есть, а не какими им следует быть. Эти сцены, которые каждый может увидеть в жизни, гораздо сильней пробуждают у зрителя стремление к высокой морали, чем пустые, бессмысленные историйки, полные фальшивых драматических эффектов и пошлой сентиментальности, ничего не говорящие нашему сердцу и не оставляющие в нашей памяти никакого следа, так же как и на поверхности киноэкрана…».
Это высказывание направлено против Патэ. В 1905 году «Любовный роман» и фильмы Андре Эзе утвердили в Венсенне жанр «кинороманов» — новый термин, которым окрестили драматические или сентиментальные «историйки» в стиле, презрительно именуемом «литературой для модисток». Кинороманы ставились по сценариям, написанным для ССАЖЛ разными безвестными писаками («Мими Пенсон» и др.). Теперь, упоминая комедии «Вайтаграфа», Фейад уже критикует их:
«В последнее время публика оказывает решительное предпочтение фильмам, в которых выступают хорошие киноактеры, играющие естественно, просто, без пафоса и нелепой мимики. Зрители увлекаются прекрасными исполнителями, которые часто своим талантом восполняют недостатки сценариев, лишенных каких бы то ни было идей, и украшают бесчисленные пошлые идиллии, где молоденькая девушка вопреки всем и всему выходит замуж за избранника своего сердца.
Мы ставим себе в заслугу, что не собираемся подражать этой стряпне. Как в «эстетическом фильме» мы сумели добиться подлинной красоты (которую не могли затмить ни пышные постановки, ни красочные кавалькады, выдаваемые зрителям за последнее слово великого искусства), так в серии «Жизнь, как она есть» мы постараемся воплотить чистую правду, какой никто не сумел показать до наших дней…
Если бы мы не были уверены, что можем выполнить сейчас наш план обновления французской кинематографии, чтобы избавить ее от пагубного влияния Рокамболей[195] и направить к более возвышенным целям, мы терпеливо дожидались бы того дня, когда нам удастся его осуществить. Но сегодня мы убеждены, что созданные нами сцены «Жизнь, как она есть» полностью передают наш замысел, и потому доверчиво выносим их на суд нашего первого судьи — публики».
Первый фильм этой серии на тему о «злых языках» назывался «Гадюки» (1911). По отзыву Фейада, он обладал «мощью, ясностью и выразительностью подлинного документа, показанного операторами со всей магической силой фотографии».
«В движении к прогрессу фильм «Порок» тоже будет славной датой как для его создателей, так и для истории кинематографии», — заявил Фейад, выпустив эту картину в трех частях ка экран кинотеатра «Гомон-палас» в октябре 1911 года. Однако публика проявила гораздо меньше энтузиазма, чем реклама. Фильмы серии «Жизнь, как она есть» так и не завоевали большой популярности, хотя они продолжали выходить до конца 1913 года, когда Фейад отказался от них и занялся «Фантомасом» и комическими фильмами «Забавная жизнь».
Все сценарии серии «Жизнь, как она есть» были написаны самим Фейадом. Он начал работать в кино сценаристом и всегда был врагом экранизации литературных произведений, к которым фирма «Гомон» прибегала только в исключительных случаях (в отличие от «Патэ» и «Эклер»).
«За редкими исключениями, — пишет Фейад в 1919 году, — я всегда сам писал сбои сценарии. Я считал, что как для кино требуются профессиональные киноактеры, так и для создания киносценариев необходимы авторы — специалисты в этом искусстве. Удачные переделки для экрана известных пьес или романов чрезвычайно редки. А искажений и профанаций не счесть».
