Мурад Аджи - История тюрков
Папа римский Григорий VII, начавший в 1075 году новую политику Церкви, был родом из Тосканы, здесь жили итальянские кипчаки. Скуластое лицо, хищные ястребиные глаза наверняка снискали бы ему прозвище Тогрыл (Ястреб), живи он в Степи. Он ненавидел тюркское, как перебежчики ненавидят свое родное. Слишком сильно!
Этот папа издал диктат, где записал свое «право назначать и короновать императоров». Иначе говоря, Церковь католиков объявила власть над всеми монархами Европы. Стала «царем царей», вызвав гнев короля Генриха IV, предводителя Южной Германии.
Вспыхнула война. Германские кипчаки штурмом взяли Рим. Но убить папу не сумели. Помешали мусульмане. Они мечом прорубили дорогу к замку, где скрывался папа, и спасли его, оставив за собой гору трупов.
Мусульмане были верными союзниками Ватикана!..
Папа Григорий прекрасно знал о Тенгри, разбирался в обрядах ислама, он открыто заявлял, что исповедует того же Бога, что мусульмане… Что их вера одинаковая – исток один. Смелая мысль даже для папы.
Но смелой она кажется нам сегодня, когда многое забыто. В те времена подобные слова были не редкость. Католики и мусульмане, как солдаты одной армии, веками сообща воевали против Византии. Например, папа Сильвестр II, кстати, тоже кипчак по родословной, до своего избрания несколько лет прожил среди тюрков-мусульман, изучая математику, химию и технические науки. Его знания в Европе были овеяны ореолом легенд. Между прочим, легенда о знаменитом докторе Фаусте списана с его жизни…
Это теперь о союзе тюрков-мусульман и тюрков-католиков забыли. Тогда помнили и не удивлялись.
Тюрки… они главная тайна «темных веков» Средневековья. Историки нарочно сгущают эту «темноту», превращая иные события в фарс, иные – в недоразумение. Они словно забыли о тюркском народе, о его вкладе в сокровищницу человечества. Но изменить правду еще никто не сумел. Даже Церковь.
Несогласие
Конечно, папы в Церкви бывали разные: одни отдавались службе, другие – удовольствиям. Суть человека не меняет даже папская тиара.
Были годы, когда дворцы Ватикана становились местом дикой распущенности, кровавых преступлений и всеобщего невежества. Духовенство словно состязалось с мирянами в грехах: в пьянстве, лени и других пороках.
Потом, с приходом нового папы, все менялось. Опять молитвы, политика, интриги. Но проходило время, и упадок возвращался в средневековую Церковь. Почему? Ответа нет. Да никто и не пытался найти его.
А не тюрки ли тому причина? По их традиции жила католическая церковь, «Апостольские правила» (устав, по которому жила и живет христианская церковь) в начале 500-х годов издал кипчак, отец Дионисий Малый. «Скифским аббатом» называли его, что, несомненно, имело последствия. Они, эти последствия, и есть католическая традиция. Какая именно традиция?
Ну, например, все папы, начиная с IV века, носили на пальце перстень с изображением рыбы. Он переходил по наследству как символ власти в Ватикане. Перстень был безразмерным. Через кого и как он попал в Рим, как стал христианской святыней, неизвестно, но в алтайских курганах находили перстни, кресты и предметы с изображением точно такой рыбы.
Случайное совпадение? Нет. Речь идет о символике! Только тенгричи (высшие тюркские священнослужители) имели такие. То был их знак отличия, дававший право на власть. Этой рыбе около трех тысяч лет. Она символ неба на Алтае – небесный океан ее стихия.
Далеко не случайностью был и обряд «разграбления», его тоже долго соблюдали в римской церкви. Как известно, после избрания папы охранники символически грабили его, уносили все, что можно было унести. Подобного обряда в Римской империи не знали. Действо сугубо тюркское, знакомое Аттиле, называлось «хан талау» (ограбление хана). Лишь в XVI веке отменили его, вызвав недовольство охранников.
Точно такое же «разграбление» было у мусульман. И тоже от тюрков! И там после смерти халифа полагался «хан талау»… Особенно постарались в 991 году – дворец тогда превратили в руины. Это не варварство, нет, праздник правителя. Диковатый праздник. Так народ выражал признание новой власти, которую он брал на свое содержание.
Подобных ритуалов появилось немало. Рыцарские турниры, ярмарки, сабантуи – они, как ласточки с Алтая, приживались вместе с тюрками в средневековой Европе.
…Борьба тюркского и нетюркского долго отличала мир, Италию и особенно Ватикан. Следы остались в летописях, в литературе. Вот притча тех лет, в ней – философия тюрка, она раскрывает его душу и объясняет даже предвзятому человеку многое.
Учитель велел ученикам убить голубя, но так, чтобы никто не видел. Латинянин зарезал его в сарае. Грек – в темном подвале. Кельт – в глухом лесу. Лишь тюрк подал учителю живого голубя, сказав, что задание невыполнимо. «Почему?» – спросили его. «Бог видит все. От него не скрыть», – ответил мальчик.
В тюрках жило особое представление о Боге, о мире. Они рождались уже другими! Культура предков передавалась им с колыбельной песней, со стихами и сказками, которые они помнили всю жизнь.
Став католиком или мусульманином, тюрк оставался генетическим посланцем Алтая, в его душе по-прежнему жило щемящее чувство свободы. Врожденное. Как любовь к Родине, неискоренимое. Душа не позволяла этому чувству уснуть.
Латинянин, сев на трон папы, мог и согрешить, не считая за грех свое недостойное поведение. Ему, вчерашнему язычнику, вера в Бога Небесного была чужой, он надеялся скрыться от Его Всевидящего ока. Надеялся избежать Божьего суда, не понимая, что это невозможно.
Отсюда – разброд в Ватикане, где два народа, два характера, жившие рядом в Италии, сталкивались под сводами Церкви. Их называли одним словом «итальянцы», но то были люди разной «породы». Различные и внешне, и генетически. Папы оставались людьми той породы, вернее, тех правил и традиций, по которым жили их предки. Это видно из истории пап и антипап, из их портретов и гербов.
Для коренного европейца возглавить Ватикан значило получить власть над королями. Известны случаи, когда они покупали себе трон, а с ним и право грешить, казнить и миловать. Так, Иоанн XII, надев папскую тиару в двадцать лет от роду, превратил Церковь в дом греха. История щедра на подобные события.
Тюрки служили иначе. Даже став христианами, они, не сознавая того, хранили верность своей старой культуре, своим забытым алтайским предкам. Да, и они творили жестокости, насилия, но творили не ради собственной прихоти – ради новой культуры и веры, слугами которой стали их европейские предки.
То было мировоззрение европейцев, имевших алтайские корни. Новых европейцев! Разумеется, это никак не общее правило, но в целом закономерность просматривается. Тюрки, действительно, были людьми другой породы в Европе.
Новые европейцы
Кто-то на грехи Ватикана смотрел спокойно, а кто-то – нет. Волнения и недовольства католиков были подобны эпидемиям чумы, им не удивлялись, считали обычным явлением в церковной жизни Средневековья.
Первыми о пороках Ватикана вслух заговорили богомилы. Так в Х веке назвали католиков, пожелавших вернуться к Тенгри. Позже их сменили такие же недовольные катары, альбигойцы. За чистоту и справедливость веры в Бога выступали они. Ведь папа, по их мнению, одним своим существованием отлучал народ от Бога Небесного.
Объявив себя Наместником Христа, папа фактически подчинил себе не только светскую и духовную власть, но заговорил от имени самого Господа Бога. Экспансия Римской церкви приняла поистине угрожающие размеры. Мысли и душа человека, которые раньше были подотчетны только Богу, становились подотчетными папе римскому и его слугам – священникам и монахам. Власть папы становилась поистине безграничной.
Богомилы, катары, альбигойцы и другие… Они не признавали Христа равным Богу Отцу, а значит, и не признавали право папы говорить от имени Бога. За их протест Римская церковь объявила несогласных еретиками и начала войну. Войну против предков нынешних французов, итальянцев, испанцев, немцев, швейцарцев. Их, несогласных, еще называли хазарами или болгарами за непримиримый нрав и тюркское происхождение.
Датские воины на пути в Англию.
XII в. Миниатюра из рукописи «О жизни святого Эдмунда»
Не сразу исчез дух Алтая в средневековой Европе. Долго, очень долго уходил он. Уходил в муках и страданиях людей, помнивших по рассказам отцов и дедов о знаменах Аттилы, о своей былой гордости. Изменить что-либо они уже не могли, тайные агенты папы подавляли в зародыше любое несогласие. То был настоящий идеологический террор.
Тюркский дух отчаянно сопротивлялся, утрата свободы не давала покоя многим европейцам. Они, люди набожные, желая возрождения веры предков, и заявляли о себе, как дети, непослушанием, открытыми словами против пап и их церковных инициатив. А порой и бунтами. Но тщетно.
