Андрей Боголюбский - Николай Воронин
В это время с юга надвигалась гроза. Распад Киевской державы и усиление центробежных сил новых феодальных княжеств привели к хроническим войнам между ними за расширение своих владений. Эти феодальные войны сразу же захватили и Суздальщину.
В конце XI века в Поднепровье вспыхнула усобица из-за вотчины князя Олега Святославича — Чернигова, отданной Владимиру Мономаху. В 1094 году Олег пришел с половцами из Тмутаракани к Чернигову и осадил его. Владимир, не желая продолжать опустошение половецкими ордами Русской земли, согласился уйти в Переяславль. В организованном киевским князем Святополком и Мономахом походе 1095 года на половцев Олег не принял участия. В это время младший сын Мономаха Изяслав, сидевший в Курске, вторгся в муромо-рязанские земли Олега и захватил Муром. В следующем году Олег отказался приехать в Киев к Святополку и Владимиру для переговоров об организации обороны от половцев и был изгнан из Чернигова; затем он получил войско у своего брата, смоленского князя Давида, и двинулся на Муром. Изяслав собрал воинов из Ростова, Суздаля и Белоозера, но битва под Муромом в сентябре 1096 года была выиграна Олегом, а сам Изяслав погиб в бою.
Олег не ограничился возвратом Мурома. Он арестовал оставшихся дружинников Изяслава и быстро двинулся на Суздаль. Город, не ожидавший нападения, пал. Олег захватил и выслал из города приверженных Мономашичам бояр, конфисковал их земли и так же стремительно овладел Ростовом. В городах Залесья сели Олеговы посадники и начался сбор дани по всей земле. На защиту ростовских владений двинулся из Новгорода старший сын Мономаха Мстислав, за год перед тем сидевший сам в Ростове. Еще из Новгорода он обратился с посланием к Олегу и отцу с предложением мира. Однако Олег ответил отказом, рассчитывая вскоре двинуться на Новгород; но быстрое приближение полков Мстислава сорвало планы Олега.
Мстислав встретил сторожевые отряды Олега далеко от Ростова, на реке Медведице, захватив их и встреченных по пути Олеговых даныциков в плен. Олег отступил к Ростову, а затем к Суздалю, но вынужден был оставить и его. Он сжег Суздаль так, что в нем уцелела лишь стоявшая за рекой церковь Дмитрия и двор Печерского монастыря{29}. Сидя вместе с малолетним братом Юрием, варягом Георгием и дружиной в испепеленном Суздале, Мстислав писал Олегу и отцу, прося их смириться: «Ладимся и смиримся, а русские земли не погубим»; от Олега он требовал возврата плененных им суздальских и ростовских бояр. Мономах ответил знаменитым посланием к Олегу{30}, в котором прощал ему гибель своего сына Изяслава, просил отпустить его вдову, предлагал порешить миром кровавый спор, причинявший страдания земле: «оже ли кто вас не хочет добра, ни мира хрестьяном, а не буди ему от бога мира узрети на оном свете души его… не хочу я лиха, но добра хочу братьи и Русьскей земли». Олег сообщил о своем согласии на мир, и Мстислав распустил свою дружину по селам. Но это было лишь вероломство: Олег перешел в наступление, оказавшись неожиданно поблизости на Клязьме; в два дня Мстислав вернул из сел дружинников и стал под Суздалем. Так они стояли четыре дня, пока не подоспела посланная Мономахом помощь — русско-половецкий отряд под командованием Мстиславова брата Вячеслава. Увидев во время сражения стяг Мономаха, войска Олега дрогнули и побежали. Мстислав преследовал скрывавшегося Олега в Муроме и Рязани, изгнал его оттуда и выручил заточенных там Олегом ростово-суздальских бояр. Так закончилась первая крупная феодальная война на северо-востоке{31}.
Любечский съезд князей 1097 года, собранный «на устроение мира», потрясенного усобицей Олега, выдвинул общее положение: «кождо да держить отчину свою»; здесь было подтверждено и право Владимира Мономаха на «отчину Всево-ложю», то есть Переяславль-Южный с Ростово-Суздальской землей. Принцип раздробления Руси был признан совершившимся фактом. Усобица Олега содействовала уточнению границ северо-восточных волостей{32}.
В свете подробностей летописного рассказа об усобице 1096 года перед нами встают уже достаточно ясные очертания общественных сил Ростовской земли. Мы видим прежде всего местную знать — ростовских, суздальских и белоозерских бояр и дружинников, владеющих землей и селами, откуда они собираются, по зову своего князя, на защиту земли. Феодальное землевладение сделало большой шаг вперед: в гуще сельского мира росли богатые имения местной знати. Эти землевладельцы уже определили свою связь с той или другой княжеской линией — ростово-суздальская аристократия пока держится Мономашичей, муромцы поддерживают Святославича Олега. Едва ли, однако, эта приверженность была прочной, определяясь главным образом реальной силой княжеской власти.
По-видимому, и среди самой местной аристократии уже были крупные и влиятельные роды, которые пытались подняться над остальными. Житие Авраамия Ростовского упоминает о многочисленных «ростовских князьях», а поздняя легенда о «князе Петре», пытавшемся водвориться в Муроме, рассказывает о сопротивлении, возглавленном боярами{33}. Другая муромская легенда, имеющая в своей основе, по-видимому, сказания о брате Олега Ярославе Святославиче, также рисует сопротивление местного населения водворению князя и его дружины и христианизации. Припоминания легенды находят отклик в летописной записи о вооруженном столкновении Ярослава в Муроме с мордвой в 1103 году и его поражении{34}.
Через четыре года после Любечского съезда, зимой 1101–1102 годов, Мономах совершает вторичную поездку в Ростовскую землю. Он верен своему правилу входить во все самому, что было особенно уместно после опустошения севера усобицей Олега и при управлении краем руками варяга Георгия, ставшего ростовским тысяцким, — регента при малолетнем князе.
Мономах пристально всматривался в жизнь Суздальщины, и, может быть, многое из его размышлений, вылившихся в «Поучение», написанное в третий приезд в Ростов в 1106 году, родилось во время долгих переездов с юга на север и раздумий в глуши. «Поучение» и начинается с воспоминания эпизода, происшедшего на Волге, где Мономаха нашли «слы от братьи», звавшие его на новую усобицу.
Опыт борьбы с вторжением Олега поставил на очередь вопрос об укреплении подступов к Суздалю с востока. Готовя свой вероломный удар по Суздалю, Олег останавливался на Клязьме. Этот серьезный водный рубеж и был избран Мономахом для постройки крепости.
Начиная от устья Нерли, вверх по течению Клязьмы ее левый
