Абрам Иойрыш - А-бомба
Трумэн сказал: «У нас есть теперь бомба необычайно большой силы».
Сталин выслушал президента внимательно и совершенно спокойно: не в его интересах было обнаруживать свою реакцию. Трумэн не ожидал такого. У него даже явилась мысль: да понял ли Сталин, о чем шла речь? Но Сталин понял.
Итак, Трумэн сказал Сталину о бомбе, правда не назвал ее атомной, а Сталин всем своим видом как бы отверг это сообщение. В такой реакции для Сталина был свой смысл, он точно говорил, что новое обстоятельство, как он полагает, не может оказать влияния на ход переговоров в Потсдаме.
— Ну, как? — спросил Черчилль у Трумэна.
— Он не задал мне ни одного вопроса, — ответил президент,
Многие авторы послевоенных мемуаров предполагали, что И. В. Сталин не понял всей важности сделанного ему сообщения. Трумэн писал, что «русский премьер не проявил особого интереса», а Черчилль утверждал: «Я был уверен в том, что он не имел ни малейшего представления о значении сказанного ему».
В своих «Воспоминаниях и размышлениях» маршал Г. К. Жуков писал, что И. В. Сталин намеренно сделал вид, будто вопрос этот его не интересует. По словам Жукова, вернувшись с заседания, Сталин рассказал В. М. Молотову о разговоре с Трумэном. На что Молотов ответил:
— Цену себе набивают. Сталин рассмеялся:
— Пусть набивают. Надо будет переговорить о Курчатовым об ускорении этих работ.
Когда начиналась Потсдамская конференция, в лаборатории И. В. Курчатова уже работал циклотрон, с помощью которого был получен первый в Европе плутоний, и заканчивалось строительство опытного уран-графитового реактора.
Трумэн был в растерянности: как быть дальше? Его обескураживало, что первая попытка атомного шантажа не удалась. Советская делегация держала себя, как и прежде, будто бы ничего не произошло. Трумэна по-прежнему не покидало желание воспользоваться преимуществом. Он дал указание сбросить бомбу на Японию как можно скорее, предоставив выбор даты бомбардировки военному командованию. При этом поставил условие: бомбу не сбрасывать, пока он не уедет из Потсдама. «Он хотел к тому времени, как упадет первая бомба, — пишет его дочь М. Трумэн в книге, посвященной политической карьере отца, — находиться подальше от русских и их вопросов и быть на пути домой».
Едва смолкли громовые раскаты первого ядерного взрыва, а в Сан-Франциско уже грузили на борт самого быстроходного крейсера военно-морских сил США «Индианополис» атомные бомбы, предназначенные для бомбардировки, японских городов. Бомбы были доставлены на о. Тиниан, с которого американские бомбардировщики ежедневно совершали налеты на Японию.
Бомбы были собраны на авиационной базе.
Специальное авиационное соединение ждало приказа.
15. США, год 1944. Подготовка пилотов
Одновременно с работой над созданием атомной бомбы в США проводилась подготовка тех, кто должен был ее сбросить.
Командующий военно-воздушными силами генерал Арнольд подписал приказ о создании особой боевой группы и о необходимости некоторой перестройки самолетов. Вместе с начальником штаба генералом Дж. Маршаллом он разработал план под кодовым названием «Силвер плейт» («Серебряный поднос»).
Из нескольких тысяч летчиков первого класса по их досье было отобрано несколько сот. Должна была быть проведена проверка не только состояния здоровья этих летчиков, но и их летное мастерство и политическая благонадежность.
После долгих поисков командиром был назначен полковник ВВС П. Тиббетс. Это был невысокий человек с большим широким лицом и холодными голубыми глазами. Ему было тогда 29 лет. Тиббетс служил в известной 97-й бомбардировочной эскадрилье «летающих крепостей», которая совершила первые массированные бомбардировки Германии. Он принимал участие в боевых действиях над Регенсбургом и Швейнфуртом, был шеф-пилотом генерала Кларка, возил его в Гибралтар на секретную встречу с военачальниками свободной Франции. В конце 1943 г. его отозвали и назначили летчиком-испытателем машин Б-29.
Однажды, когда Тиббетс присутствовал на техническом совещании, посвященном рассмотрению полетов Б-29, его вызвали к телефону. Звонил генерал-майор Ю. Ж. Энт, командующий 2-й военно-воздушной эскадрой в Колорадо-Спрингс. Энт сообщил Тиббетсу о его назначении на новую должность и при этом добавил, что Тиббетс должен немедленно прибыть в Колорадо-Спрингс.
В Колорадо-Спрингс Тиббетса принял полковник Лэнсдейл, офицер из службы безопасности Манхэттенского проекта, который подверг летчика допросу о его привычках, взглядах и прошлом. Этот посторонний человек был детально осведомлен обо всех касавшихся Тиббетса фактах, причем даже о тех, о которых не знали его друзья.
После этой «беседы» Тиббетс был представлен капитану I ранга Парсонсу и Ф. Рамсею.
Парсонс в течение года участвовал в управлении лабораторией в Лос-Аламосе, разрабатывавшей бомбу, он занимался чисто баллистической частью исследований, относящихся к атомной бомбе. Рамсей — профессор, преподаватель физики в Гарвардском университете, также уже на протяжении года был ведущим специалистом группы по разработке бомбы на «участке Y».
Целый час они посвящали Тиббетса в тайну распада атома. Энт говорил о надеждах, которые возлагала армия на осуществление проекта.
Рамсей набросал картину исследований, проведенных учеными.
Энт объявил, что, для того чтобы сформировать активное летное ядро 509-й группы, он выбрал 393-ю эскадрилью. Тиббетсу надлежало организовать до своему усмотрению вверенную ему часть и выбрать наиболее подходящий для тренировочных учений полигон.
Тиббетс принял участие в подборе личного состава группы. Он отобрал пилотов, которых не мучили вопросы морального плана: на кого будет сброшен смертоносный груз, сколько людей при этом погибнет и есть ли вообще необходимость в применении такого оружия.
В качестве самолета-носителя был выбран самый большой бомбардировщик Б-29. Эти самолеты с июля 1943 г. выпускались заводами фирмы «Боинг»: 15 машин особого назначения уже стояли в боевой готовности. В задачу полковника Тиббетса входило подготовить летчиков тактически — создать боевое подразделение, которое доставит бомбу к цели.
Для проведения тренировочных полетов и обучения летчиков Тиббетс выбрал аэродром, расположенный вдали от населенных пунктов. Аэродром в Уэндовере находился в пустынном районе штата Юта в непосредственной близости от границы с Невадой. Обширный и лишенный растительности участок земли, расположенный под обычно безоблачным небом, казалось, был создан для того, чтобы служить полигоном для маневров тяжелых бомбардировщиков. Уэндовер и проводившиеся на нем операции в рамках Манхэттенского проекта имели кодовое название «W-47» и «Кингмэн».
В середине сентября начались тренировки. Тиббетс провел доверительную беседу с офицерами своего подразделения.
— Мне приказано сформировать группу, которую можно будет послать всюду и которая сможет выполнять операции везде, не будучи ни от кого зависимой. У нас будет свое техническое обслуживание, свои транспортные соединения, даже собственная военная полиция. Мы будем делать все сами; и что мы обязаны делать, должны знать только мы одни. Наше дело требует точности, — повысив голос, Тиббетс продолжал: И я считаю нужным сообщить вам, что наш «бэби», которого мы здесь будем испытывать, сократит срок окончания войны по крайней мере на полгода, если испытание пройдет успешно. А мы позаботимся, чтобы это было именно так. Все! Само собой разумеется, что о нашем деле вы никому не должны говорить. Если вам будут очень досаждать, отвечайте, что вы принадлежите к эскадрилье тяжелых бомбардировщиков и летаете на Б-29.
Собравшиеся так и не узнали, что за оружие имел в виду командир, говоря «наш бэби». Они ничего не узнали и о таинственных лабораториях, где его создавали, о людях, вложивших в него свой труд. Ученые также ничего не знали о летчиках… Командир пилотов полковник Тиббетс знал, о чем идет речь, но ему было категорически запрещено посвящать своих людей в эту тайну.
Тиббетс требовал от офицеров соблюдения полной секретности, даже не уточнив, в чем заключается сам секрет, Который они не должны были раскрывать. Когда кто-нибудь из военнослужащих отправлялся в увольнение, что случалось нечасто, ему советовали вести себя смирно и не напиваться.
За личным составом особого подразделения была установлена слежка. Секретные агенты брали на заметки болтунов. Именно по этой причине в один прекрасный день два специалиста по радиолокации были уволены из 509-й группы и переведены без всякого объяснения на одну из баз Аляски.
Во всех поездках за офицерами 509-й группы постоянно следовали агенты службы безопасности. Когда пилоты и члены экипажа отправлялись на тренировочные учения в центр особых испытаний военно-морских сил в Айниокерн, штат Калифорния, их жены, оставшиеся в Уэндовере, получали письма без марок, доставлявшиеся неизвестно откуда прилетавшими самолетами. Привыкшие к правилам секретности, офицеры чаще всего не пытались задумываться над тем, что от них скрывали; тем же, кто задавал вопросы, отвечали, что 509-я Группа, по всей вероятности, готовится к сбрасыванию мин на Тайвань.
