Александр Васильев - История Византийской империи. Т.1
В конце VI и начале VII веков, благодаря упорному аваро-славянскому движению к югу, которого не могли остановить византийские войска, на Балканском полуострове произошел важный этнографический переворот: полуостров в своей значительной части оказался занятым славянами. Писатели того времени вообще плохо разбирались в северных народностях, а кроме того, славяне и авары нередко производили совместные нападения.
Италия после смерти Юстиниана не была достаточно защищена против нападений внешних врагов. Этим объясняется легкость и быстрота завоевания большей части Италии германскими варварами лангобардами, появившимися там спустя немного лет после уничтожения Юстинианом остготского государства. Лангобарды, уничтожив в союзе с аварами в половине VI века у среднего Дуная державу варварского племени гепидов, двинулись, может быть, опасаясь своих союзников аваров, из Паннонии под начальством короля (конунга) Альбоина в Италию; шли они с женами и детьми; в состав их войска входили многие другие племена; особенно много было саксов.
Народная легенда обвинила в их призыве в Италию престарелого правителя ее и полководца времени Юстиниана Нарзеса. Подобное обвинение Нарзеса должно считаться необоснованным. Он, по вступлении на престол Юстина II, благодаря преклонному возрасту удалился от дел и вскоре умер в Риме.
В 568 году лангобарды вступили в северную Италию. Они, представляя собой дикую, варварскую орду, подвергли страшному опустошению все местности, по которым проходили. По своему исповеданию они были арианами. Северная Италия быстро подчинилась власти лангобардов, от имени которых, как известно, и происходит название северной Италии – Ломбардия. Византийский правитель, не располагая достаточными силами для борьбы с ними, держался в Равенне. Лангобарды же, покорив северную Италию, стали двигаться к югу, оставив в стороне Равенну. Их толпы рассеялись почти по всему полуострову, забирая беззащитные города, дошли до южной Италии и овладели Беневентом. Хотя Рим не был захвачен варварами, однако римская область была окружена ими с севера, востока и юга. Они прервали сношения Равенны с Римом, который не мог надеяться на помощь византийского правителя, сидевшего в Равенне. При этом Рим не мог также рассчитывать и на помощь еще более далеких константинопольских императоров, которые, как было уже отмечено выше, переживали в это время одну из очень тяжелых и смутных эпох. В Италии образовалось крупное германское государство лангобардов. Тиверий и, даже гораздо более серьезно, Маврикий, старались установить союз с франкским королем Хильдебертом II (570—595) в надежде склонить его начать военные действия против лангобардов в Италии, однако усилия оказались тщетными. Стороны обменивались многими посольствами, и Хильдеберт много раз посылал войска в Италию, но всегда с целью завоевать древние франкские владения для самого себя, чем с намерением помочь Маврикию. Прошло более полутора столетий, прежде чем франкские короли, вдохновляемые папой, но не императором, оказались способными уничтожить лангобардское владычество в Италии[401]. Предоставленный самому себе Рим, выдержавший не одну лангобардскую осаду, нашел защитника в лице папы, который вынужден был не только заботиться о духовной жизни своей римской паствы, но и принять меры к защите города от лангобардов. В конце VI века римская церковь и выставила одного из замечательных своих представителей, а именно папу Григория I Великого. Ранее он был папским апокрисиарием, или нунцием, в Константинополе, где провел шесть лет, оказавшись не в состоянии выучить даже основы греческого языка[402]. Однако, несмотря на этот лингвистический недостаток, он был хорошо знаком с жизнью и политикой Константинополя.
Лангобардское завоевание Италии совершенно ясно показало несостоятельность внешней политики Юстиниана на Западе; империя не имела достаточно сил для удержания владений покоренного остготского королевства. С другой стороны, лангобардское вторжение положило основание для постепенного отдаления Италии от Византии и ослабления в Италии политической власти империи.
Религиозные дела
В церковном отношении ближайшие императоры после Юстиниана держались православия, и временами монофизиты, как то было, например, при Юстине II, подвергались суровым преследованиям. Имеют довольно важное значение отношения Византии во время Маврикия и Фоки к римской церкви. Последняя, в лице папы Григория Великого, высказалась против присвоения константинопольским епископом титула вселенского. В письме к императору Маврикию папа Григорий обвиняет тогдашнего патриарха Иоанна Постника в чрезмерной гордости. «Я должен, – писал папа, – при этом воскликнуть и произнести „о, времена! о, нравы!“» (o, tempora, o, mores). В такое время, когда вся Европа подпала под власть варваров, когда города разрушены, крепости срыты, провинции опустошены; когда поля остаются без рук, идолопочитатели свирепствуют и господствуют на погибель верующим, – и в такое-то время священнослужители домогаются тщеславных титулов и гордятся тем, что носят новые, безбожные наименования, вместо того чтобы повергаться в прах, обливаясь слезами. Разве я защищаю, благочестивейший государь, свое собственное дело? Неужели я хочу, говоря так, отомстить личную свою обиду? Нет, я говорю в защиту дела Всемогущего Бога и дела вселенской церкви… Кто оскорбляет святую вселенскую церковь, в чьем сердце бушует гордость, кто хочет пользоваться особенными титулами и, наконец, хочет этим титулом поставить себя выше прерогативы вашей власти – того нужно наказать»[403].
В этом споре папа не добился желаемой уступки и в течение некоторого времени даже не посылал в Константинополь своего представителя. Когда в 602 году там вспыхнула революция против Маврикия в пользу Фоки, который, после безжалостного и зверского умерщвления императора и его семьи, был провозглашен государем, папа Григорий обратился к нему с письмом, тон и содержание которого так мало подходили к этому бессмысленному тирану на византийском престоле. Григорий писал: «Слава в вышних Богу… Да веселятся небеса и да торжествует земля (Пс. 95, II). Весь народ, доселе сильно удрученный, да возрадуется о ваших благорасположенных деяниях!.. Пусть каждый наслаждается свободой под ярмом благочестивой империи. Ибо в том и состоит различие между властителями других народов и императорами, что первые господствуют над рабами, императоры же римского государства повелевают свободными!»[404] По-видимому, на Фоку подобное отношение папы произвело впечатление, так как второй преемник Григория на папском престоле добился того, что Фока запретил константинопольскому патриарху именоваться вселенским и объявил, по словам источника, чтобы «апостольский престол блаженного апостола Петра был главой всех церквей»[405].
Таким образом, в то время как Фока во всех своих внешних и внутренних предприятиях терпел неудачи и вызывал негодование и раздражение своих подданных, отношения его к Риму, основанные на уступках императора папе, были в течение всего царствования дружественными и мирными. В память таких добрых отношений между Римом и Византией на римском Форуме была воздвигнута равеннским экзархом поныне существующая колонна с хвалебной надписью в честь Фоки.
Формирование экзархатов и переворот 610 г.
В связи с лангобардскими завоеваниями в Италии в управлении последней произошло важное изменение, которое, вместе с аналогичной, одновременной реформой в управлении Северной Африкой, положило начало развившемуся позднее в империи фемному строю.
Византийская власть в Италии была не в состоянии оказать должного сопротивления лангобардам, завоевавшим две трети полуострова. В таких обстоятельствах, перед лицом грозной опасности в Италии, византийское правительство решило усилить там свою власть, сосредоточив в руках военных правителей гражданские функции. Во главе византийского управления Италией был поставлен генерал-губернатор с титулом экзарха, которому всецело были подчинены гражданские чиновники и резиденция которого находилась в Равенне. Основание равеннского экзархата относится к концу VI века, ко времени императора Маврикия. Подобное сосредоточение административных и судебных функций в руках военных властей не обозначало собой немедленного уничтожения гражданских чиновников; чиновники продолжали существовать параллельно с военными властями, но только действовали по указанию последних. Лишь позднее, в VII веке, гражданские власти, по-видимому, исчезли и были заменены властями военными. Экзарх, являясь представителем императорской власти, вносил в свое управление и известные черты столь близкого императорам цезарепапизма, т.е. вмешивался в виде решающей инстанции в церковные дела экзархата. Обладая неограниченными полномочиями, экзарх пользовался царским почетом: его дворец в Равенне назывался священным (Sacrum palatium), как называлось лишь место царского пребывания; когда экзарх приезжал в Рим, ему устраивалась царская встреча: сенат, духовенство и народ в торжественной процессии встречали его за стенами города. Все военные дела, гражданская администрация, судебная и финансовая часть – все это находилось в полном распоряжении экзархата[406].
