Абрам Иойрыш - А-бомба
2) организовать в Японии военную демонстрацию нового оружия и затем повторно предоставить ей возможность капитулировать перед тем, как применить оружие на полную мощность (69 голосов);
3) организовать демонстрацию нового оружия в США в присутствии японских представителей и затем предоставить Японии возможность для капитуляции до применения оружия на полную мощность (39 голосов);
4) отказаться от военного применения этого оружия, но публично продемонстрировать его эффективность (16 голосов);
5) сохранить по мере возможности в секрете все данные о разработке нами нового оружия и воздержаться от применения его в ходе войны (3 голоса).
После атомной бомбардировки Хиросимы Сцилард попросил разрешения опубликовать свою петицию президенту Трумэну, в которой убеждал президента не использовать бомбу. Сцилард получил ответ в виде телеграммы от одного из офицеров службы государственной безопасности, подчиненных Гровсу: «Просьба отклонена».
Те, кто дал Америке бомбу, стали теперь противниками своего детища. Но на сей раз к их голосам уже никто не прислушивался.
Сам Трумэн об этом говорил достаточно ясно:
— Я сознавал, конечно, что взрыв атомное бомбы вызовет разрушения и потери, выходящие за пределы воображения.
Долго оставалось в тайне содержание коричневого конверта. И только спустя 18 лет Сцилард узнал, что президент Трумэн так и не увидел посланных ему петиций.
Америка стала обладательницей атомного оружия. И совершилось то злодеяние — бомбардировка Хиросимы, Нагасаки — от которого до сих пор не может оправиться человечество. В одном из интервью, данном газете «Нью-Йорк таймс» (июнь 1956 г.), Эйнштейн говорил: «Перед рейдом на Хиросиму ведущие физики настаивали перед военным департаментом не использовать бомбу против беззащитных женщин и детей. Война выигрывалась и без того. Решение было принято из соображений возможных потерь жизней американцев в будущем в ходе войны; теперь же мы должны считаться с возможными потерями миллионов жизней в будущих атомных бомбардировках. Американское решение было фатальной ошибкой, стало привычным полагать, что один раз примененное оружие может быть применено снова.
Пророческие слова! И теперь человечество с тревогой ждет наступления этого «снова». Но речь идет уже не о миллионах, а, возможно, о миллиардах жизней.
14. Германия, год 1945, Потсдам. США, год 1945. Аламогордо
Вступив на пост президента, Трумэн с присущими ему грубой откровенностью и самоуверенностью заявил: русские скоро будут поставлены на место, и тогда США возьмут на себя руководство миром и поведут его по пути, по которому следует его вести.
Козырем в крупной игре американской делегации на приближавшейся Потсдамской конференции должна была стать атомная бомба. Трумэн выразил это в свойственной ему манере:
«Если только она взорвется (на испытаниях в Аламогордо. — Авт.), а я думаю, что это будет именно так, то я получу дубину, чтобы ударить по этой стране». Так он говорил о Советском Союзе — своем будущем партнере на Потсдамской конференции.
Так впервые был провозглашен курс на «холодную войну». Атомному оружию при этом отводилась решающая роль. Военный министр Стимсон также заверил президента США: «Появление атомной энергии решающим образом повлияет на наши отношения с другими странами».
Летом 1945 г. в потсдамском замке Цицилиенхоф близ Берлина за круглым столом под почерневшими от времени дубовыми сводами встретились главы правительств СССР, США, Великобритании.
Главные участники встречи — Черчилль, Трумэн, Сталин, верные интересам своих классов, готовились защищать их во что бы то ни стало. Соотношение сил как будто бы неравное: два против одного. К тому же Советский Союз понес в войне огромные потери, Англия пострадала значительно меньше, а Соединенные Штаты. Америки в результате войны даже обогатились, не говоря о том, что Трумэну его военные советники все время докладывали, что в Лос-Аламосе вот-вот будет испытано новое всесильное оружие — атомная бомба.
И все же и Черчилль, и Трумэн были охвачены тревогой: они знали, что им придется столкнуться с сильным противником, выступающим в ореоле славы блистательной победы — ведь главным образом благодаря Советскому Союзу была разгромлена гитлеровская Германия. К тому же собственные интересы Англии и США далеко не во всем совпадали, и даже в Потсдаме они не раз столкнутся между собой, что неизбежно ослабит их позиции.
Черчилль умнее и опытнее Трумэна. Но он опоздал родиться — это человек XIX в., потомственный аристократ, мечтавший любой ценой остановить ход истории, сберечь разваливавшуюся Британскую империю, восстановить «санитарный кордон» вокруг СССР, отбросить его на Восток, возродить довоенную Западную Европу и подчинять ее руководству Англии. Он уже стар, дряхлеет и знает, что в его распоряжении остается мало времени: в Англии предстоят выборы, и очень вероятно, что консерваторы, которых он возглавляет, не одержат победы. Тогда ему придется уйти, и, кто знает, сможет ли отстоять интересы Британской империи идущий ему на смену невзрачный с виду лейборист Эттли, которого он вынужден был привезти с собой в Потсдам…
Трумэн помоложе, и он человек иного склада, Представитель американского капитализма, который полон решимости попользовать послевоенную обстановку в целях завоевания мирового господства. Но у него нет опыта. Он стал президентом по воле случая: Рузвельт внезапно скончался, и ему, как вице-президенту, который обычно в США не играет существенной роли в управлении государством, пришлось его заменить. Трумэн чувствовал себя неуверенно, но его подкрепляла надежда на атомную бомбу. Он надеялся, что с таким супероружием сможет достичь самых честолюбивых целей.
И вот перед лицом этих двух политиков — Сталин, личность столь цельная и вместе с тем столь противоречивая!
Когда-то колокола гарнизонной церкви Потсдама возвещали о коронациях, о военных походах райха. Теперь они молчали. За окнами замка простирались руины. Позади остались битвы самого разрушительного из мировых конфликтов, могилы павших и капитуляция вермахта. Впереди смутно виднелись контуры новой Европы.
Дворец и парк блистали — такого сияния и порядка люди давно уже не помнили.
Над островерхой крышей развевались на ветру флаги союзников. Установлены были они и на середине круглого стола в большом дворцовом зале. Форма зала своеобразная — он сверху точно срезан косым ударом. С потолка, до которого не менее 20 м, свешивались люстры, напоминавшие золоченые фонари из иллюстраций к немецкой классике прошлого века. И форма зала, и эти фонари, и более чем мрачная обивка стен не прибавляли света.
Потсдамская конференция открылась в большом зале дворца Цецилиенхоф 17 июля 1945 г. в 17 час.
В зал вело четыре двери. Три из них были распределены между делегациями — у каждой собственная дверь. Поэтому, когда часы пробили пять, скрип каждой из этих дверей предварил появление Сталина, Трумэна, Черчилля. Вслед за ними в полном соответствии с этикетом появились министры иностранных дел.
В Потсдаме, на совещании руководителей трех держав-победительниц СССР, США и Великобритании на протяжении 16 дней продолжалась упорная политическая борьба, итогом которой явилось принятие исторических, далеко идущих решений, заложивших основы послевоенного устройства Европы и открывших путь к укреплению мира во всем мире. В ходе этой борьбы была продемонстрирована железная воля КПСС, Советского правительства и советского народа, вынесшего на своих плечах основную тяжесть войны.
Несмотря на трудности в работе и подчас острые разногласия между участниками совещания, было доказано, что мирное сосуществование, выразившееся в военном союзе, и взаимовыгодное сотрудничество между государствами, принадлежащими к противоположным социальным системам, возможны и необходимы не только в войне против общего врага, но и особенно в мирное время. Более того, было доказано — и последующие десятилетия это подтвердили, — что политике мирного сосуществования в наш век нет разумной альтернативы.
Декларация Потсдамской конференции была беспощадна к милитаристам и проникнута пониманием интересов немецкого народа. Она несла в себе зародыш иного соотношения сил на мировой арене, была первым шагом к историческим переменам в Европе и за ее пределами.
Трумэн добивался отсрочки потсдамской встречи, выжидая, когда американские ученые создадут «позицию атомной силы» для его переговоров с советскими руководителями. Он не очень торопился в Потсдам.
Для того чтобы попасть туда, Трумэн и его сотрудники отправились в поездку отдельными группами. Президент пересек океан на борту крейсера «Августа», в то время как Стимсон со своими сотрудниками воспользовался для этой цели переоборудованным транспортным судном «Бразилия». Каждое утро Стимсон задавал своему адъютанту, полковнику Уильяму Г. Кайлю, один и тот же вопрос: «Нет ли новостей от Гровса?» С корабля он телеграфировал Дж. Гаррисону: «Просьба сообщить, если возможно, на борт корабля, как только станут известны результаты испытания; уточните, удалось ли испытание и были ли результаты ниже, равными или выше ожидавшихся».
